Читать книгу - "Сердце Изнанки. Книга – 2 - Олег Валентинович Ковальчук"

Но постоянно из-за этого переживать и терзать себя, явно не лучшая идея. Зато от этого можно получить много пользы. Этот зверь сегодня появился… — Дмитрий посмотрел на меня, будто спрашивая, можно ли раскрывать информацию, — появился и сразу признал в нем хозяина. Я такого раньше не видел, но часто слышал об этом. И ты слышала. У нашего прадеда была лиса. И не простая, а одаренная. Помнишь? — спросил Дима. — Огненная лиса.

Девушка с недоверием посмотрела на меня, а потом на ласку, которая принялась уплетать уже второй кусок мяса, при этом достав его из тарелки Димы.

— Он такой же. Он очень сильный одаренный. И хороший воин. А еще ты говорила, что у меня проблемы с даром. Так вот, у меня их больше нет. И это благодаря ему! — с жаром продолжил Дима. — Я не знаю, кто он и зачем к нам его подослали, но он точно не враг. И ты прекрати так говорить.

Алиса набрала полную грудь воздуха. Казалось, она сейчас разрыдается.

— Дима, от тебя я такой подлости не ожидала, — произнесла она, затем развернулась на пятках и направилась прочь из столовой.

Дима посмотрел на меня.

— Алиса всегда была упрямая, — покачал он головой, — не принимай на свой счет. Я с ней поговорю.

— Да я и сам могу разобраться, — пожал я плечами, подсунув ласке еще один кусок мяса из своей тарелки.

— Знаешь, возможно, кому-то другому я бы сказал, что ты недооцениваешь ситуацию, но сейчас скажу иначе. Возможно, ты сам можешь разобраться. Но все-таки я с ней поговорю. Это же моя сестра. И мы с ней с самого детства росли вместе. И я слышал, многие братья и сестры живут как кошка с собакой. У нас же не так — у нас с ней были всегда хорошие отношения.

Пока я кормил ласку, Дима быстро доел борщ и, не доев плов, поднялся из-за стола и направился куда-то в глубь дома, видимо, искать свою сестру. Я же откинулся на кресле, оглядев пустую столовую. Не то чтобы меня это волновало, но кажется, мне не нравится есть одному.

Что же касаемо Алисы, думаю, мы с ней наладим отношения. Я чувствую — она неплохой человек, просто ситуацию принять не может. Дмитрий бы тоже не принял, если бы не минувшие события. Поэтому все идет своим чередом. Я намерен смотреть на перспективу, на далекое будущее, а не на сиюминутные моменты. И ставить на место девчонку, которая оказалась в не самой лучшей ситуации — это глупо. Во всяком случае, я ее могу понять. Да и конфликт вряд ли поможет мне наладить с ней отношения. Просканировал дом истинным взглядом, скорее по привычке. Всё же силы мои возросли в последнее время — ведь я без труда сканировал весь дом.

И вдруг я увидел движущуюся синюю ауру, только не человеческую — артефакт, который перемещался по дому, привязанный к серой человеческой ауре. Таких артефактов по дому было не мало, но движущися не так много, и это меня заинтересовало. К тому же, эта аура вертелась вокруг моей комнаты, будто искала меня. Готов поспорить, что это Луиза.

Тем временем артефакт перекочевал в мою комнату. Видимо, Луиза оставила его там. Сама же девушка, оглядевшись, направилась вниз в холл. Не знаю, что за артефакт она мне там оставила, а вот за ней я проследил.

Она пошла к заднему выходу из дома. Отставив в сторону тарелку, я двинулся за ней, не отключая истинного зрения. Быстро преодолел пару коридоров. И, осторожно выглянув за дверь, поискал девушку глазами. Она направлялась куда-то вглубь сада, мимо беседки и дальше.

— Интересно. Здесь попахивает какой-то тайной. Зачем это она гуляет по округе?

Девушка меня не заметила. То и дело, воровато оглядываясь, она уходила куда-то вдаль. Она пересекла сад и направилась к одной из границ поместья Пылаевых.

Добравшись до небольшой речушки, она прошагала около пятнадцати метров вдоль течения, а затем спрыгнула в небольшой овраг и принялась там копаться. Подозрения насчет этой красотки, вновь вспыхнули с новой силой. Она явно не так проста и что-то замышляет. Уже не таясь, подошел к краю оврага, заглянул. У девушки там была целая землянка, в которой она копошилась. Девушка, по-прежнему меня не замечала. Что ж, либо разоблачить ее сейчас, либо дождаться когда уйдёт и потом посмотреть, что же здесь скрывается. Наверное, второе. Нужно иметь на руках больше фактов, чтобы понять, как ее прижать. Да и вдруг удастся вытянуть из нее больше информации.

В задумчивости отправился в сторону беседки, продолжая то и дело поглядывать за перемещениями девушки. Она еще какое-то время побыла в землянке, затем направилась в поместье. Ее путь пролегал аккурат через ту самую беседку, в которой я находился.

— Луиза, привет! — позвал я ее, завидев, как она, рассеянно оглядываясь, идет, зажав что-то под мышкой.

Я даже удивился. Не может же быть все так просто.

— Ой, Константин Александрович, — ахнула девушка. — Вы здесь? Не ожидала Вас здесь увидеть. — улыбнулась она, поправив прическу.

— Прогуливалась? — спросил я, указывая взглядом на сверток, зажатый у нее подмышкой.

— А я цветы собирала полевые, —улыбнулась она, да так правдиво, что вполне можно было поверить, вот только врала она.

— Цветы, полевые? А что за цветочки? Покажи, пожалуйста! — изобразил я заинтересованность. — Красивые, наверное?

— Очень красивые, — ответила она, — вот лютики, ромашки.

Так, любопытно, кажется, лютики ядовитые, для чего ей лютики. Однако, она вытащила сверток, развернула и продемонстрировала несколько букетов цветов, стянутых тесемкой. И правда цветы. Я окинул ее фигуру взглядом — передник топорщится, кажется, там что-то есть. Очень любопытно.

— Посиди со мной, поболтаем.

— Ой, повелитель, — вполне натурально изобразила она смущение, нас же заметят.

— А что такого? Стесняешься что ли меня? — улыбнулся я игриво.

— Скажите тоже господин! У вас же из-за этого проблемы могут быть! С прислугой ведь не принято.

— Что не принято? Поговорить? — хитро улыбнулся я. — Или при твоей помощи укладываться спать?

Девушка хихикнула и подошла ближе.

— Подойди, подойди поближе. Присаживайся, — показал на место рядом с собой. — Поболтаем, расскажешь как ты жива-здорова.

— Ой, да прекрасно! Меня вообще-то Татьяна Евгеньевна послала цветов полевых нарвать, чтобы украсить комнату Александра Филипповича, чтобы у него глаз радовался.

— Ага,