Читать книгу - "Поветлужье - Андрей Архипов"

Поэтому с определенного момента он, помимо карты и наблюдения за плотницкими работами на новом доме, стал вникать во все новые идеи, запланированные Николаем для внедрения. Приходил к нему в кузню и нудно выяснял, что и где надо ставить, как перегородить речку и организовать запруду. Как лучше, к примеру, поставить водяное колесо?

– Ты объясни мне как ребенку, Степаныч. Я понимаю, что вопросы иногда глупые задаю… Вот зачем огород городить с плотиной? Перебросим дубовое бревно через речку в узком месте, наденем на него колесо, закрепим, чтобы не съезжало, смажем дегтем, и пусть крутится себе. Зачем запруда и колесо под ней?

– Иногда ты просто на слово мне верь, Михалыч. Например, что скорость вращения верхнебойного колеса, то есть того, на которое вода падает сверху, будет выше, чем колеса, вращаемого течением, то есть подливного. За счет потенциальной энергии падающей воды. Ты вроде высшее образование получал, а не я?

– У меня другие приоритеты жизненные были. Десантуре зачем ваши железяки, а? – карикатурно стукнул себя в грудь егерь.

– Ага, а теперь меня донимаешь вопросами, ответы на которые я сам знаю не всегда. Так вот, насчет более быстрого вращения. Нам это и нужно. Сам подумай, мехами работать надо? Надо. Глину мешать для плинфы? Надо. А молот кузнечный? А воду поднять на огород? А мельничку поставить? Бабы в ступках зерно толкут до сих пор. А мужики успели только огородиться да жилье какое-никакое поставить. Не хватило сил даже на мельницу. Ты понял теперь, какое нам доверие оказали, поверив в наши планы? Рук рабочих не хватает, а нам аж шесть человек выделили… На все, конечно, и нашего колеса не хватит, но брать от него надо по максимуму, хотя совсем сильно и не размахнешься – речка не больно глубокая. Однако выкрутимся, по очереди будем механизмы запитывать, надо будет только передаточный механизм продумать. Такой, чтобы включать что-то одним движением рычага. Дернешь за него – прислонит он шестерню к вращающейся оси колеса и подключит молот или ту же мельничку… Ну и само колесо отключать тоже надо, не железное все-таки будет. А с чего начнем – это ты мне скажешь. Как твои следопыты, выследили что?

– Вот смотри, с глины они начали – попался им кусок жирный. Глянь, как тянется… Эта, как я понимаю, на посуду сгодится – местному гончару покажем. Тимка говорил, что к ботинкам липнет сильно.

– Не только для посуды. Для кирпича просто чистого песочка подсыпать надо… вероятно.

– А вот еще… Этот кусок на целый кирпич потянет, сынок твой притащил в пакете. Он как раз с песчаной примесью. Пойдет для плинфы?

– Насколько я понимаю – пойдет. Но пока не проверим, не скажу ничего. Я ведь уже рассказывал, что в старину глину под зиму запасали, чтобы к весне часть солей и органики вымыло талыми водами. А что тут намешано – сразу не поймешь. В общем, сплошные эксперименты будут… Где, кстати, нашли?

– А вот это самое интересное… Километрах в десяти – пятнадцати выше по течению Дарьюшки, – ласково обозвал лесную речку Иван, – есть достаточно большой пологий холм.

– А что так приблизительно?

– Дык никак не научусь поприща переводить в километры.

– Ну поприще вроде меньше тысячи саженей. Семьсот пятьдесят, кажется. По-разному на самом деле было. А обычная сажень – это расстояние между раскинутыми в стороны руками. Где-то метра полтора. Да не смотри ты на свои руки, Михалыч, народ помельче тут. Еще пядь есть, локоть, аршин, вершок… Хотя нет, последние два попозже появились.

– С пядью поясни-ка. С локтем интуитивно понятно.

– И как локоть, по-твоему, считается?

– Ну, от сгиба до ладони, – почесал голову егерь.

– Не-а. До конца среднего пальца. Сантиметров сорок шесть – сорок семь. И еще насчет малой и большой пяди. Малая – она от кончика большого пальца до кончика указательного, сантиметров восемнадцать – девятнадцать, а большая – до мизинца, сантиметров на пять больше. Вершок же примерно четверть малой пяди. Ах да, его же еще нет…

– Хм… А у меня почти одинаково получается – что до конца мизинца, что до конца указательного. Пальцы такие.

– Не суть важно, – махнул рукой Николай. – Точных измерений еще нет, просто имей это в виду.

– Ну ладно… Так вот, речка как раз этот холм огибает. В нем и нашли глину эту, рядышком тоже места очень интересные есть, хотя дальше они в основном низменные, а сами почвы песчаные. А неподалеку, чуть в стороне, – относительно небольшое болотце, но смотри, что там нашли… Черные катышки и зерна, на вкус сладковатые. С других же болот образцы в основном с загогулинами… Ты, кстати, недавно на ночь глядя про наличие фосфора в таких кристаллах заикался. Вот спиралька, это как раз с ним руда?

– Ага, – стал рассматривать черные катышки Николай, бросив только мельком взгляд на колючий образец. – Проверим сегодня прокалкой на горне кузнечном. Заодно Любиму покажу, как это делать. Много принесли?

– Несколько горстей. А само болотце покрыто толстым слоем верхового торфа. Режь, суши, грейся. Главное же в том, что холм этот и болотце расположены почти в одном месте. И все это рядом с речкой. Хоть сейчас открывай кирпичное и литейное производство да сплавляй товар вниз по Дарье… Расчистить только русло от поваленных стволов надо.

– Ой, не говори «гоп», сначала проверить надо. Да еще угля древесного сколько для этого необходимо… И людей где возьмем? Горячее время все-таки. День год кормит, и так все лето…

– Ну, поначалу самим можно… – задумался Иван. – Слушай, а отяков никак нанять не получится? За железо не рудой брать, а работами или углем…

– Ну, хорошая мысль… Ты с Трофимом обсуди это сам, ага? – Николай немного помялся. – Катит нам…

– Чего?

– Катит, говорю… Вторая седмица пошла, как мы здесь, а уже ресурсы для переработки отыскали. Народ-то на этом месте почитай два года сидел…

– Все нормально, Степаныч, народу не до того было. Тем более что мы же не золотишко нашли… А болотные руды и глина кирпичная здесь всегда водились. Вроде известняк еще есть да торф, а других ресурсов кот наплакал… Кругом болота, леса, реки да камни отесанные. В курсе, что ледник почти до этих мест дошел?

– В курсе. А насчет золотишка или того же серебра, так они где-то за Камой водятся, если не врут люди. Хотя чего только про старообрядцев не говорили… За счет чего-то они здесь жили, и неплохо вроде. Нам бы мергель найти – тогда цемент можно было бы делать. Глин-то полно всяких, вдруг попадется?

– Ха. Твоими бы молитвами… – скривился Иван. – Сам знаешь, в области цемента своего не было, из Мордовии в основном завозили. Так что раскрытый рот можешь захлопнуть, ложки для него не будет. Еще то, что напланировали, осилить бы…

Вот и осиливал, прорисовывая очередную залежь на бересте махонькими значками около игрушечных елочек, березок, дубков и ленточек, символизирующих речушки и восстанавливаемых по памяти. При этом покусывая горький стебелек, неясный вкус которого смывал подступающее раздражение художника поневоле. Промелькнула мысль, что ближе к вечеру надо сходить и еще раз поговорить с Николаем по поводу водяного колеса. Завтра можно начинать.