Читать книгу - "Фантастика 2025-198 - Игорь Семенов"

ленинским нормам». Но таких все же было куда меньше… И гражданин с говорящей фамилией к ним явно не относится!

«Архипелаг ГУЛАГ», значит? Изучая материалы дела, майору пришлось познакомиться и с этой бредовой писулькой – и, как человек из «системы», ему тонны вранья были видны с первого же взгляда! Что ж, вот и пришла кому-то пора лично распробовать те места – не в шарашке, не в лагере в бывшей Казахской ССР, а там, где на сотни верст вокруг не встретишь никого, кроме полярных медведей.

В какой-то мере майору даже было жалко, что большая часть описанных «ужасов ГУЛАГа» - всего лишь миф… Для таких, как сидящий напротив «диссидент», стоило бы устроить специальный лагерь, где бы в полной мере можно было воплотить все их вымыслы! Однако советская власть была слишком прагматичной чтобы заниматься подобными вещами… Заключенные должны работать и работать эффективно, принося пользу стране. Этим обуславливаются и условия содержания, и распорядок в лагерях. Вон даже зарплату им начисляют – хотя при этом и высчитывают из нее стоимость содержания, а значительную часть и вовсе выдают только после освобождения…

Полчаса спустя, закончив с допросом, майор Смирнов принялся за оформление всех положенных документов. Затягивать дело он не видел смысла… Значит, пора передавать в особый трибунал! Заседание которого обычно проводилось в течение трех дней после передачи документов.

Дальнейшая судьба гражданина Солженицына была ничем не примечательной и, откровенно говоря, совершенно незавидной. Состоявшийся через два дня суд, с учетом «ярой антисоветской сущности», подтверждением чему был предыдущий тюремный срок, без особых разговоров выдал максимальное наказание – правда, не расстрел, а «четвертной». Причем, с отбыванием срока на Севере. Где семь лет спустя гражданин с говорящей фамилией и найдет свой конец. В этот раз ему не удастся даже заделаться доносчиком – ведь всем начальникам колоний еще пару лет назад придет распоряжение о том, осужденных за какие деяния запрещено вербовать в качестве осведомителей… В этот список вошла и, хоть и с рядом замечаний, «знаменитая» 58 статья, и хищение продовольственных товаров, и участие в организованных преступных сообществах, и еще целый ряд преступлений. Долгая зима привела к серьезным переменам во взглядах советского руководства на систему исполнения наказаний… И если до того считалось, что заключенные ИТЛ могут исправиться, то теперь целый ряд их был отнесен в «неисправимые», чья судьба – сгинуть в лагерях, принеся напоследок хоть какую-то пользу родной стране.

О некоторых из этих событиях гражданин Солженицын еще напишет в своих «Тюремных записках», буквально пропитанных ядом и лютой ненависти не только к советской власти, но и ко всему советскому народу в целом. За то отношение, что за последние годы сложилось ко всяким диссидентам. Условно же положительными в них окажутся такие типчики, кому другие люди с радостью бы пустили в лоб при встрече! Однако в «Записках» они будут выставлены как настоящие герои, борцы с большевистской тиранией, кого незаслуженно отправили в тюрьмы.

Изданные в середине 1980-х мелкой серией для сотрудников милиции и госбезопасности «Тюремные записки» с комментариями о том, кто есть кто на самом деле, на десятилетия вперед станут хорошим наглядным пособием, разоблачающих истинную сущность «борцов за свободу и демократию»…

***

- Ну что, пора прощаться? – произнес начальник КБ Сарсельмаша.

- Ну да, - подтвердил Михаил.

- И затем только тебе эта электроника? – с легкой грустью в голосе произнес мужчина. – Парень ты толковый, не просто так первую категорию дали… У нас тут работы всегда полно!

- Так надо! – пожал плечами парень. – Видать, наверху посчитали, что там от меня больше толку будет…

- Надо так надо, - только и ответил мужчина.

Вот и пришла пора менять работу… Не потому даже, что Михаилу так хотелось – просто, видимо, кто-то наверху посчитал, что в электронике от него толку будет больше. С сельхозтехникой же… Никаких радикально новых идей от него в последние годы не поступало. Работа давно налажена, продукция выпускается. Ну а с серийной продукцией и ее модернизацией справятся и другие люди!

Последний раз выйдя из КБ, Михаил прошел по заводским до проходной, где сдал пропуск… Вот и конец его последней рабочей смены на Сарсельмаше! Теперь на «восьмерку» и домой, где его будет ждать жена. Со следующего дня им работать вместе, на одном предприятии. И это не могло не радовать – по крайней мере, видеться больше смогут. Вместе обедать, вместе добираться на работу и домой в переполненном трамвае…

К некоторому удивлению Михаилу, к остановке подъехал не трамвайный поезд из МТВ-82 или даже какого-нибудь двухосника с прицепом, а явно новенький, чуть ли не сверкающий заводской краской, КТМ-5… Первые из них появились в городе как раз весной этого года – и каково же было удивление при их виде! Ведь внешне они скорее напоминали не знакомые ему вагончики, а чехословацкие «Татры». Только двери – задвижные, хотя последнее время такие стали ставить и на «чехов». Уж больно хорошо продувались и пропускали холод использовавшиеся прежде «гармошки»…

Впрочем, еще больше Михаил удивился б в том случае, если б знал те «завихрения» их судьбы, что привели к такому виду КТМов…Разработанный в начале 60-х с учетом опыта эксплуатации «Татр» и ЛМов трамвайный вагон должен был стать основой трамвайного хозяйства многих городов. В 1964 году, на год раньше, чем в иной реальности, было изготовлено и отправлено для опытной эксплуатации в Челябинск два первых вагона. Испытания показали в целом неплохие характеристики вагона, но определенные доработки внести требовалось.

Тем не менее, как раз в это время разразились споры о самой принципиальной концепции будущего электротранспорта. Предлагалось максимально упростить и облегчить конструкцию, назначив предельный срок эксплуатации в двенадцать лет, по максимуму заменить пластиками металл в обшивке кузова, упростить ряд узлов… Заводу было поручено изготовить и представить на сравнительные испытания еще два вагона, вот только сделать этого так и не успели. Грянула Долгая зима – и все работы по теме были свернуты, а затем и сам завод эвакуировали на юг.

Вспомнили про потребность в новых вагонах лишь спустя несколько лет – и включили производство новых трамвайных вагонов в план очередной пятилетки, которая должна была начаться в 1972 году. Но к этому времени подход к производству вновь поменялся! На первый план вышли надежность и долговечность конструкции и пригодность к эксплуатации в условиях Долгой зимы. От применения пластика в обшивке отказались из-за нехватки производственных мощностей по его изготовлению, пожароопасности и опасений того,