Читать книгу - "Бессистемная отладка. Реабилитация - Тимофей Царенко"

– Вы еще не поняли? Нет, конечно. Это игра. По крайней мере, для меня. И достойный вызов. Что-нибудь придумаю.

Профессор тяжело вздохнул и провел меня в следующую комнату. Комната оказалась кладовкой без окон, заваленной всякой всячиной. Мне указали на пустой сундук, покрытый пылью. Я быстренько разделся, оставив одни только штаны, развязал импровизированный мешок и натянул на себя слипшуюся рубаху. В найденный там же мешок засунул Кошмарика, подхватил копье и, махнув рукой Анатолию Васильевичу, покинул гостеприимный дом.

– Филин, ты не обиделся?

– Нет, Морген, на что?

– Мне показалось, тебя огорчил наш отказ лезть вместе с тобой в твои авантюры.

– Моргенханд, в вас всех говорило чувство самосохранения. Ты подумай, где я и где здравый смысл? Тут не на что обижаться. Разберусь с орденом Призывателей, там и посмотрим.

– Ты все-таки решился? У тебя уже есть идеи, как выжить?

– Какие-то наметки есть. Хочешь поучаствовать?

– Приглашаешь?

– Ну, ты, конечно, об этом пожалеешь, но, думаю, тебе понравится.

– А, черт с тобой. Никогда до этого так не веселился.

– Обрадую Кошмарика, в нашей палате прибыло. Захвати несколько бутылок спиртного покрепче.

– Зачем?

– Честно? Мандраж что-то берет.

– Ладно, когда выдвигаешься?

– Да я уже.

– Тогда через десять минут встречаемся у ворот.

У ворот меня встретил отчаянно зевающий стражник. Видимо, это было его обычное состояние. Второй раз вижу, и снова он не выспавшийся.

– Покидаете город, команданте Филин? – от такого приветствия я споткнулся.

– Ага, иду бить врагов коммунистического режима. Если что, не поминайте лихом!

– Люди верят в вас, команданте. Своими пламенными речами вы зажгли наши сердца! Наша жизнь обрела смысл. А можно вопрос?

– Конечно, солдат!

– А каково это, жить при коммунизме?

– Об этом узнают наши дети, боец! Наша задача разжечь пожар мировой революции и на пепле наших врагов взрастить молодую, чистую поросль! Libertad o muerte! – я вскинул правую руку в классической «зиге».

– Libertad o muerte! – солдат повторил мой жест.

Спинномозговое ощущение вращения в гробах Гитлера, Сталина и многих поколений разномастных идеологов стало всеобъемлющим. Надо быть поосторожнее, а не то я так и наклон земной оси изменю. Гироскопическим моментом.

– Привет, Филин, развлекаешься? – к нам подошел Моргенханд.

– Ага, издеваюсь над исторической справедливостью.

– Ну что, идем?

– Идем. Ты взял?

– Взял, три бутылки. Оркский вискарь.

Мы вышли за ворота.

– Так, мой юный друг. Сейчас не задавай вопросов, а делай как я! Давай бутылку.

Я выхватил из рук Моргена глиняную бутыль, объемом где-то литр, выдернул пробку и хорошенько раскрутил. После чего опрокинул содержимое себе в глотку. Обжигающая жидкость потекла по пищеводу. Ух, е… Газированный медицинский спирт, с непередаваемо гадостным вкусом. Из глаз брызнули слезы, к горлу подкатил комок. Занюхал недовольным Кошмариком. Запах мертвечины и мускуса чуть-чуть примирил организм с действительностью.

– Забористая гадость. Его что, на портянках настаивают?

– На лошадином копыте. А можно я не буду?

– Нет! Или остаешься тут. Смелее, Морген, Родина тебя не забудет. Вернее, запомнит молодым и красивым! – я стремительно косел.

Крайне неуверенно мой спутник взял бутылку и начал ее раскручивать. Под конец задыхающийся и плачущий Моргенханд тоже схватил Кошмарика, повторив процесс занюхивания.

Я забрал химеру у Моргена и, взяв у товарища последнюю бутылку, влил содержимое в рот Кошмарика. Тот рычал и отплевывался дымящейся слюной.

– Не переводи ценный продукт! – я встряхнул голову в руках и со всей дури приложил о стену города. – Пей, адское отродье!

Кошмарик с обреченным видом позволил влить в себя остатки спиртного и захрустел бутылкой.

– Где там эти Призыватели? – оркский вискарь стремительно впитывался желудком, и все мысли стали мутными. А тело, наоборот, легким-легким.

– Ик, куда-то туда, – Морген махнул рукой.

– Ты «Черного ворона» знаешь?

– Не знаком, а что?

– Щас узнаешь…