Читать книгу - "Принцип суперпозиции - Евгений Белоглазов"

— Но «Объект» образовался глубокой ночью!

— Ну и что? Даже в таком захолустье, как Гартенберг, должны быть люди, которые работают в позднее время. Да и не все по ночам спят.

— Этот вопрос больше относится ко мне, — поспешил вмешаться Мелвин.

— Хорошо. Я возвращаюсь к главному. — Блэкфорд придвинулся к разгорающемуся камину. — Гартнер говорил, будто видел огненное блюдце на земле, и у нас нет оснований ему не верить. В пользу наземного взрыва свидетельствует и сам кратер… Видите, уже с самого начала появились возражения.

— И что же дальше? — насупился Ланке.

— Особого внимания заслуживает взрывная волна. На этом я хотел бы остановиться более подробно.

— Излагайте, профессор, как есть, — поддержал Мелвин. — Только прошу говорить проще.

— Постараюсь, — Блэкфорд поворошил в камине угли и, привычно настраиваясь на неторопливый лекторский лад, продолжил: — Итак, взрывная волна. В нашем случае вектор ее распространения указывает на существование некой притягивающей силы, исходящей из центральной части «Объекта». Ударная волна и протонит — вот ключевая связка, таящая ответы на загадки! Гартнер упоминал о каком-то гипнотическом влиянии креста. Наши наблюдения подтверждают его слова. Крест… то есть «Объект», действительно притягивал. И Гартнер в полной мере испытал это действие… В сверхплотное состояние вещество могло быть переведено только одним способом — сильным сжатием. Единственное, что способно вызвать такие превращения, — это силы гравитации. А дальше напрашивается вывод: «Объект» образовался в результате мощного гравитационного импульса. Вот почему я стал сторонником искусственного происхождения взрыва… Не будем строить иллюзий. Вероятность самопроизвольного искажения гравитационного поля практически равна нулю. В отличие от других гравитационные поля универсальны и действуют на все виды материи одинаково. Управлять гравитацией еще никто не научился. Такого рода взаимодействия проявляются только при наличии больших масс: от планетарного масштаба и выше. Проводить такие опыты мы не в состоянии… Но кто-то опередил нас. Признаюсь — я не могу понять, что происходит! Вступаю с самим собой в противоречие, но, следуя логике вещей, вынужден воспринимать «Объект» как продукт деятельности иных существ!..

Все уставились на Ланке, прекрасно понимая, что любое упоминание о космическом интеллекте действует на него, как красная тряпка на быка.

— Продолжайте, профессор… продолжайте!.. — не без ехидства промолвил тот, уловив смысл этих взглядов. — Впрочем, нет! Не надо! Если хотите, я продолжу сам.

Он с размаху провел пятерней по остаткам взъерошенных волос, вытер платком покрасневшее лицо и быстро заговорил:

— Развитие событий, с учетом ваших высказываний, можно представить следующим образом. Какой-то космический агрессор придумал, а затем и смастерил гравитационную бомбу, после чего подбросил ее к нам. При этом у него хватило юмора не только инсценировать не поддающийся объяснению взрыв, но и снабдить свое детище соответствующими магическими атрибутами. Перед тем как превратить нас в пыль, он решил продемонстрировать черный крест, символизирующий, как я понимаю, конец света. Но бомба почему-то не взорвалась или сработала не до конца. А если бы сжатие не прекратилось — что было бы тогда?.. В котел с протонитом, как при цепной реакции, стали бы вовлекаться всё новые порции вещества. Такой процесс остановить невозможно. Дело могло кончиться тем, что через несколько мгновений наша милая планета превратилась бы в сверхплотный пылающий сгусток. Сюда неизбежно оказались бы втянуты Луна, другие планеты, Солнце. В итоге из нашей звездной системы образовался бы компактный плотный шар, который сжимался бы до тех пор, пока не превратился в черную дыру!..

«Чертовщина какая-то! — оторопело подумал Мелвин. — Сперва черный крест… теперь черная дыра… Совсем как в той дурацкой присказке про черный-пречерный город!..»

— Ну что, профессор, — продолжал наседать Ланке, — признайтесь, ведь именно так вы подумали… или что-то вроде этого?!

Он замолк на полуслове и в ожидании ответа возбужденно забарабанил пальцами по столу. Откуда-то из-за стены донесся бой часов. После десятого удара Джесси встала и в задумчивости прошлась по комнате. Да, Ланке очень точно, хоть, может, и в излишне упрощенной форме обнажил слабые места в их рассуждениях. Случилось так, что, сами того не ведая, они стали свидетелями чего-то неприличного и теперь не знают, как вести себя дальше…

Джесси задержалась у камина, коснулась нагретых плит, затем подошла к окну, отбросила штору и вдруг, отшатнувшись, вскрикнула…

Не раздумывая, Мелвин бросился к окну и, прикрываясь выступом стены, хотел с ходу открыть его. Но разбухшую от сырости раму заклинило. Прочное дерево держало крепко, и ему пришлось изрядно повозиться, прежде чем одна из половинок подалась.

Снаружи никого не было. В стылой мгле отсвечивали развесистые кусты и часть окружающего палисадник забора. Не заметив ничего такого, что внушало бы подозрение, он притворил окно, задернул штору и подошел к Джесси, которую тем временем успокаивал Блэкфорд.

— Что случилось? — с тревогой спросил он. — Вам плохо?

Джесси не отвечала и лишь неотрывно смотрела туда, где только что стояла.

— Успокойтесь, в саду никого нет, — проследив ее взгляд, сказал Мелвин. — Объясните, что вас напугало?

Бледная от пережитого, Джесси без сил откинулась на спинку стула и, отставив дрожащий в тонких пальцах стакан, чуть слышно прошептала:

— Лицо… Понимаете, снаружи — совсем близко — я видела чье-то лицо… и оно показалось мне ужасным… Широкий приплюснутый нос, прижатый к стеклу… напряженные глаза… бессмысленная ухмылка… Будто ударило что-то…

Мелвин приказал никому не отлучаться, а сам осторожно выскользнул на улицу. Под окном следов не было. Впрочем, если они и были, различить что-либо в темноте вряд ли возможно. Он приложил ухо к стеклу и прислушался. Через какое-то время расслышал невнятный говор и сумел разобрать отдельные слова. Попробовал приоткрыть створки, но без подручных средств этого сделать не удалось. Тем не менее, обследовав пазы и щели на подрамнике, он пришел к выводу, что окно вполне могло быть открыто с помощью ножа. В принципе, их разговор могли подслушать… Проводить осмотр дальше не имело смысла. Выругав себя последними словами, он так же незаметно вернулся в отель.

Его встретили настороженным молчанием. Мелвин объяснил, что в саду никого нет. Но этот тактический ход не принес облегчения. Разговор не клеился, то и дело обрывался или раз за разом сводился к обсуждению непонятного происшествия.

Мелвин как мог старался отвлечь ученых от неприятных дум. Он клятвенно пообещал с утра во всем разобраться и найти виновного, если он есть. Но его слова уже не воспринимались с былым вниманием.

— Послушайте, Джесси, а может, под воздействием сегодняшних чудес у вас просто начались галлюцинации? — вдруг ни с того ни с сего бухнул Ланке и опасливо покосился в сторону окна. — Знаете, после этой катавасии с «Объектом» я и сам не нахожу места. И, наверное, не удивлюсь, если начну вытворять что-нибудь такое!.. Гравитационный взрыв! Это надо же! Я долго не смогу привыкнуть к этой мысли, хотя, по правде говоря, не принять ее тоже не могу. Как ни крути, а всё вроде бы указывает на прямую связь с неизвестными превращениями гравитационного поля.