Читать книгу - "Негатив. Том I - Павел Корнев"

А большего и не требовалось. Сдал — ну и отлично.

Тем временем, Матвей закончил нагрев чугунных кругов и покинул комнатушку. Экзаменационная комиссия оценила показания термометров, высчитала полагающийся курсанту балл, после чего тот вернул плащ на вешалку и отправился восвояси.

— Линь! — позвал Савелий Никитич, изрядно тем самым удивив. — Подготовь тренажёр для следующего испытуемого. Показания термометров установи в двадцать градусов.

Я понимающе хмыкнул. Ну да — сами по себе чугунные мишени так сразу не остынут, а преподавателям напрягаться и доводить до нужной температуры их принудительно не по чину. Да и зачем, если есть Пётр Линь? Но зато стало ясно, с чего мне вдруг обломился зачёт.

Переступив через порог комнатушки с глухими стенами и смонтированными в противоположном конце помещения чугунными кругами, я обратился к сверхсиле, потянул её в себя вдобавок к уже набранному внутреннему потенциалу и принялся гасить тепловую энергию центральной и ближайшей к ней секций мишени. Сработал Матвей не слишком чисто, с охлаждением в итоге пришлось провозиться никак не меньше трёх минут. Два с половиной миллиона сверхджоулей — как с куста, ещё и воздух к оптимальной температуре привёл.

Когда обернулся, члены экзаменационной комиссии стояли в дверях и с интересом наблюдали за моими действиями.

— Да, коллега, — прочистив горло, сказал представитель института, — вы совершенно правы: объективно оценить уровень фокусировки тепловой энергии у этого курсанта мы не сможем. Только предлагаю не ограничиться записью об аттестации, а выставить средний балл.

— Поддерживаю, — согласился с этим решением завуч.

Савелий Никитич только плечами пожал и скомандовал:

— Короста, на рубеж!

Вот так я до конца дня и работал холодильной установкой. И если поначалу, охлаждать чугунные круги не составляло особого труда, то под конец зачёта даже немного упрел. Вроде, и нагрузка не слишком высокая, и время на отдых давали, но и в ушах зазвенело, и голова кружиться начала. Даже тошнота вернулась. Всё же после полученной от Феди взбучки я ещё окончательно не оправился.

Поэтому и в буфет в отличие от остальных не пошёл, двинулся сразу на улицу. Встал на крыльце, набрал в лёгкие свежего воздуха, прохладного и сырого, сколько смог, постоял так немного. Дурнота отступила, осталась только лёгкая ломота в отбитых рёбрах. Но это пустяки. Пройдёт.

Выглянул из-под козырька крыльца, подставил лицо сыпавшейся с неба мороси, вытер раскрасневшееся лицо. Тогда полегчало окончательно, лоб перестал покрываться испариной, и я даже кожаный плащ поплотнее запахнул.

А минут через десять на улицу потянулись и сокурсники. Федя с Борей прошли мимо, не обратив внимания, не взглянул в мою сторону и Дыба.

— Стройся! — скомандовал он.

Вот тогда-то выскочивший из училища Митя Жёлудь и пихнул в спину.

— Чего на дороге встал, олух? — ещё и буркнул курсант на ходу.

Меня так и перекосило из-за боли в боку, но кидаться вдогонку и пинать с разбега урода не стал. Поквитался с обидчиком иначе, благо это оказалось до смешного просто. Тоненькая корочка льда под подошвой ботинка, только и всего.

Митя всплеснул руками, его ноги взлетели выше головы, а в следующий миг курсант рухнул на спину, да так и замер на булыжной мостовой, будто пришпиленный иголкой жук.

Никто не поспешил на помощь сослуживцу, наоборот — послышались вполне уместные в такой ситуации смешки. Я подошёл, встал рядом, глянул сверху вниз.

— Ты осторожней. А то ещё так убьёшься.

Того, что сослуживцы уловят мизерный выплеск сверхсилы, нисколько не опасался; никто и не подумает даже, что столь слабым воздействием можно хоть чего-то добиться. Я бы и сам не подумал, если б на протяжении трёх часов не охлаждал те клятые чугунные чушки.

— Линь, команда «стройся» дана для всех! — рявкнул старшина.

Я миг помедлил и Мите руку не протянул, встал в строй. Тот сумел подняться с земли только под конец переклички, да и потом ещё долго за поясницу держался. Меня это порадовало, но провернуть подобный трюк с Барчуком не стал даже пытаться. Всё хорошо в меру, да и повторяться в таких делах нельзя. Так и самому подставиться недолго.

Ни в какой зал, ни к какому мастеру после возвращения из училища я, разумеется, не пошёл. Пусть и чувствовал себя относительно неплохо, но не нашёл в себе сил для тренировки. Поужинал, расспросил Василя о том, как прошла сдача рукопашного боя у него с Варей, да и завалился в койку, не обратив ни малейшего внимания на страдальческие вздохи соседа. Перебьётся.

На вторник зачёты назначены не были, но и бездельничать курсантам не позволили — всем нашлось занятие согласно утверждённому учебному плану. Меня с Василем и ещё двумя курсантами из числа августовского пополнения сразу после зарядки отправили на пропускной пункт.

— Вождение отрабатывать будем, — пояснил Василь, зябко поёжился и сказал: — Если повезут в грузовике, точно в кузове продует.

Но нет — за нами подъехал легковой вездеход с поднятым брезентовым верхом, на задние сиденья которого я с сослуживцами и погрузился.

— Антон, — протянул руку светловолосый крепыш, усевшийся напротив меня.

— Пётр, — ответил я на рукопожатие.

Второго курсанта — черноглазого и носатого, — звали Михеем. Уж не знаю, так ли нарекли его при рождении или уже в комендатуре переиначили имя, дабы не путать с Мишей Поповичем. Спрашивать не стал.

На автодроме к вождению были подготовлены три мотоцикла с коляской, а вот мне доверили привёзший нас сюда вездеход. На Кордоне я дважды в неделю практиковался в управлении грузовиками и легковыми автомобилями, да и с утра распогодилось, вместо мороси посверкивали в воздухе мелкие-мелкие снежинки, землю подморозило, поэтому колёса не буксовали в дорожной грязи и почти не скользили. Всё прошло отлично.

Но вот, когда на обратном пути меня не стали пересаживать на пассажирское сиденье, я откровенно напрягся. Пусть комендатура и располагалась почти на самой окраине Новинска, пришлось ехать и по жилым кварталам, и по дорогам общего пользования, а к габаритам автомобиля ещё не привык, да и после мотоцикла обзор из кабины казался каким-то совсем уж ограниченным. Как никого не зацепил — не представляю, не иначе просто повезло.

У контрольно-пропускного пункта пришлось дожидаться, пока территорию покинет транспорт штурмового взвода: мотоцикл с коляской, два броневика и автобус, в одном из окон которого мелькнула физиономия Матвея Пахоты. Последним из ворот выехал легковой автомобиль без опознавательных знаков, и тогда караульный махнул рукой.

— Давай!

Дальше всех отправили в учебную комнату, где к нам присоединились Боря и Митя. Последний необдуманно плюхнулся на скамью прямо передо мной и оттого постоянно елозил на лавке и оборачивался, будто опасался плевка в спину. Но я был выше этого, не харкнул, хотя и хотелось. Ещё подошли Варя и две незнакомых барышни из женского взвода — симпатичная стройная блондинка и невысокая брюнетка спортивного сложения, тоже отнюдь не дурнушка. Эти сели отдельно.