Читать книгу - "Инженер. Часть 2. Поиск - Евгений Южин"

К вечеру мы добрались наконец-то до Оруила⁸ в месте впадения Орнежа в Дон. Здесь, как выяснилось, нас ждали. Длинный день, проведенный в полете, впечатления, суета коротких посадок и долгое сидение в ограниченной щели кокпита самолета притупили внимание. Мы рассматривали плывущий вдали Оруил с любопытством, но без опаски — проходили мы в стороне от него, ориентируясь на открывающийся простор большой реки — Дона. На воде болтались мелкие лодочки, идущие по своим делам, парочка барж грузилась у причалов, мы жались к северному плоскому берегу, высматривая место для посадки и ночлега. Впереди, на месте, где соединялись два рукава, стояла еще одна баржа — на якоре.

Еще утром я бы с опаской осмотрел ее. Возможно, просто обошел бы стороной, но сейчас мы должны были пройти прямо над ней, и это совершенно не волновало. Свою ошибку я осознал не сразу. Сначала что-то мелькнуло в свете заходящего солнца. Я повернул голову, присматриваясь. Ана, опустив голову на руки, разглядывала уплывавший назад город. Что-то заблестело на барже, затем так же стремительно рванулось к нам. Я резко, по-вертолетному, развернул машину вправо, отчего скорость упала, и стал уходить в сторону берега. Ана что-то прошипела, как змея, но мне было не до нее. Присмотревшись, заметил очередной снаряд, видимо ту самую сосульку, метнувшийся в нашем направлении. Противник безбожно мазал. Хорошо, что люди в этом мире не обладали опытом борьбы с низколетящими целями. Если бы местные магички, вместо швыряния двухкилограммовыми сосульками, отправили в нашем направлении сотню двадцатиграммовых снарядов, и лучше из свинца, а не воды, то вправе были бы рассчитывать на какой-то результат. Да и простая военная хитрость ничуть не помешала бы. Подмани нас поближе и бей. А так — себя выдали, а результата не добились.

Стрельба прекратилась — видимо, скелле осознали ее бесперспективность. Я развернулся и медленно полетел по кругу вокруг баржи, разглядывая ее. На палубе стояли трое. Еще какие-то люди стояли на корме, задрав головы к небу. Но скелле, очевидно, были именно три фигуры по центру палубы. День клонился к вечеру, внизу уже упали сумерки. Над нами белело облачное поле, в разрывах которого светились брусничные лохмы облаков. Слегка приблизившись к барже, я продолжал облетать ее по кругу, надеясь, что успею среагировать, если скелле внизу проявят активность. Что-то зашипело, затрещало, и прямо рядом с нами, по левому борту, сконденсировалось из воздуха ледяное веретено. От удивления и не чувствуя опасности, я не среагировал, а ледышка, дрогнув, как будто собралась рухнуть вниз, вдруг стремительно метнулась к барже. Выстрел был мастерским — со всеми поправками на ветер, движение самолета, дальность, запас энергии по высоте. Блестящее веретено сверкнуло отблеском розового, серой рыбкой промелькнуло в сумерках и врезалось в палубу баржи недалеко от тройки скелле. Лед при ударе взорвался облаком мелких и крупных осколков и ледяной пыли, доски палубы сломались, принимая удар, люди упали. Было видно, как человеческие фигурки пытаются подняться, как члены команды бегут к ним на помощь, а воздух рядом с бортом самолета уже шипел и трещал, рождая новый снаряд. Моя скелле была в ярости. Она была в своем праве — праве защищать свою жизнь, и лучше ей сейчас было не мешать. Я выровнял самолет и скинул тягу до минимума — сейчас мы сами были отличной мишенью, но противник внизу оказался не способен дать отпор. Одно дело — спокойно, как на тренировке, в паре с надежным партнером, отправлять сосульку навстречу ничего не подозревающей жертве, совсем другое дело — сражаться под огнем, сражаться с ранами, со страхом, с суетой и паникой. Вторая сосулька ударила прямо в группу скелле и подбежавших к ним на помощь людям из экипажа баржи. По счастью, никто не упал, пробитый насквозь ледяным снарядом, в луже из горячей крови. Но и осколки льда, шрапнелью разлетевшиеся от удара о палубу, оставили лежащими несколько человек. Остальные, сообразив, что происходит, стремительно рванулись под защиту надстроек. Воздух вновь зашипел.