Читать книгу - "Колдун Нагаш. И мертвые восстанут... - Майкл Ли"

Спустя час процессия перевалила через невысокий холм, и теперь перед ней расстилалась равнина, заполненная небольшими, кубической формы склепами, построенными из песчаника и грубо украшенными священными символами. Все это были склепы бедняков, тех, кто всю свою жизнь копил деньги, чтобы оплатить услуги погребальных жрецов. В одной гробнице могло покоиться все семейство: тридцать-сорок тел, сложенных одно на другое, как кирпичи. Склепы хаотично расползлись по неровной земле, нередко сами семейства их и строили. Некоторые склепы успели развалиться, и стервятники пожирали трупы. Огромные черные грифы низко парили над гробницами, садились на пострадавшие от ненастий крыши и с откровенным интересом следили за проходившей мимо процессией.

Дорога закончилась, и теперь кортеж осторожно петлял по лабиринту узких тропинок между убогими склепами. Горожане знали, что можно заблудиться, если зайти в некрополь слишком далеко, и те, кто не успевал выбраться из него до наступления темноты, иногда пропадали навечно. Однако жрецы изучили тут каждый поворот, поскольку во многих отношениях некрополь был для них таким же домом, как Дом Вечной Жизни.

Чем дальше, тем больше и богаче становились гробницы. Теперь встречались величественные строения из базальта или песчаника, покрытые символами защиты и изображениями богов. Здесь хоронили семьи преуспевающих купцов или ремесленников, окружая их статуями и скульптурами, указывавшими на их благочестие и одновременно вынуждая соседей соблюдать почтительную дистанцию. Впрочем, даже там склепы стояли близко друг к другу, заполняя каждый свободный клочок земли.

К тому времени, когда среди гробниц протянулись длинные тени заходящего солнца, процессия вышла на большую площадку в центре некрополя, где строили свои гробницы великие цари прошлого. Посредине возвышалась черная усыпальница Сеттры: массивное кубическое сооружение из черного мрамора, такое же обширное, как дворец в Кхемри. Великий царь и его домочадцы находились внутри вместе с рабами, солдатами, телохранителями, колесницами и лошадьми, дожидаясь дня, когда их призовут вернуться на землю. Двери в эту громадную усыпальницу были сделаны из камня, обшитого пластинами золота, а на массивных стенах вырезаны тысячи могущественных символов и заклинаний.

Потребовалось двадцать лет, чтобы возвести гробницу Сеттры, и за это время погибло больше двух тысяч рабов. Каждый последующий царь пытался его перещеголять, построив еще более грандиозную и роскошную усыпальницу и продемонстрировав грядущим поколениям свое величие. Хетеп начал строить свою в первый же день, как стал царем-жрецом Кхемри. Чтобы завершить строительство Великой пирамиды, потребовалось двадцать пять лет, и это стоило жизни миллиону рабов. Никто, кроме царя, не знал, сколько денег на нее ушло. В день завершения строительства Хетеп приказал задушить зодчего и замуровать его тело в специальном помещении внутри пирамиды.

Это сооружение располагалось на западном краю площадки, вздымаясь более чем на четыре сотни футов и возвышаясь над всеми остальными усыпальницами. Внутри пирамиды имелось восемь отдельных уровней и еще два подземных: достаточно места для целой династии.

К входу в Великую пирамиду вела широкая дорога, вымощенная белым камнем; ее проложили, чтобы все это напоминало фасад Двора Сеттры. Наверху лестницы уже ждали два десятка похоронных жрецов, как безмолвные призраки в тени больших статуй Неру и Гехеба. На камне перед ними располагалась дюжина высоких сосудов с вином. Десяток вооруженных жрецов из храма Усириана стояли на страже перед усыпальницей, прикрыв лица золотыми совиными масками. Когда процессия остановилась у подножия лестницы, старший хорекс вышел вперед и громко спросил:

— Кто явился сюда?

Нагаш поднял свой Посох Веков и ответил:

— Царь. Его время на земле завершено, и дух его уходит в сумерки. Это дом, где он упокоится.

Хорексы низко поклонились и отошли в сторону.

— Пусть царь войдет, — объявил старший. — Место для него готово.

Жрецы, что несли паланкин, медленно прошли мимо стражей и поднялись вверх по лестнице в усыпальницу. Следом шли послушники, чтобы помочь жрецам завершить погребение.

Нагаш поднялся по ступеням к усыпальнице и встал рядом с виночерпиями. Верховный жрец повернулся к толпе и широко раскинул руки.

— Царь вошел в свой дом, — нараспев произнес он. — Где те верные, кто будет почитать его и служить ему в грядущие века?

И тут же высокая, исполненная достоинства женщина вышла из толпы и начала подниматься по широким ступеням. Жена Хетепа Софер была одета в платье из парчи с золотым поясом, усеянным сапфирами и изумрудами. Длинные черные волосы она зачесала наверх и умастила маслом, на голову надела венец царицы. Ей было не больше ста двадцати лет, и ее лицо без единой морщины все еще оставалось прекрасным. Царица остановилась рядом с Нагашем и сказала:

— Я жена Хетепа. Мое место — подле него. Позволь мне войти и лечь рядом.

Нагаш почтительно склонил голову и протянул руку. Из толпы ожидавших жрецов выступил Кефру с золотым кубком в руках. Он наполнил кубок отравленным вином и передал его хозяину. Верховный жрец протянул вино своей матери.

— Выпей, верная жена, — улыбнувшись, произнес он, — и войди в дом своего мужа.

Софер посмотрела на кубок и на мгновение заколебалась. Потом сделала глубокий вдох и взяла у сына яд. Царица закрыла глаза, осушила кубок и вернула его Нагашу. К ней мгновенно подошел другой жрец, подхватил ее под руку и ввел в усыпальницу, где для царицы уже приготовили саркофаг.

Следующими вышли ушебти. Каждый из них принял кубок с ядом почти с благодарностью, радуясь тому, что сможет избавиться от обвиняющих взглядов живых и продолжать охранять своего царя. Еще до того, как ушел последний из преданных, среди рабов началось смятение — они почуяли, что настает их время. Не одного и не двух пришлось волочь по каменным ступеням силой и заставлять выпить священное вино — к вящему ужасу царских домочадцев.

Когда последнего раба увели в усыпальницу, пришло время жертвоприношений. Нагаш снова распростер руки над уменьшившейся толпой и объявил:

— Теперь принесем подношения Усириану, который поведет их души через тьму, чтобы путь в загробную жизнь был для Хетепа мирным. — Он повернулся к Кефру. — Веди сюда варваров, — приказал Нагаш.

Кефру кивнул и сделал жест троим жрецам. Те быстро спустились по ступеням и взялись за варваров. Друкаи шипели и плевались, как разозлившиеся коты, пока их волокли к верховному жрецу.

Кефру с кубком шагнул вперед. Обе женщины тут же начали проклинать Нагаша на своем диком свистящем языке. Мужчина оскалился и прорычал:

— Убей нас, и покончим с этим. Но знай: тот, кто нас убьет, будет проклят во веки веков. Земли его обратятся в прах, и плоть отвалится с костей.

Услышав это, Кефру нерешительно замер, но Нагаш заставил его действовать, наградив гневным взглядом. Друкаи даже не пытались сопротивляться, и когда кубок подносили к их губам, выпивали все до дна, глядя при этом Нагашу прямо в глаза. Один за другим они опустились на каменные плиты и затихли.