Читать книгу - "Правило Боевого Мага - Алексей Леонидович Самылов"

виссон, который при попадании на него солнечных лучей начинает сверкать, будто в ткань вплетены серебристые нити. Несмотря на возраст под пятый десяток, её величество всё ещё могла похвастаться прекрасной фигурой, что неудивительно, ибо королева, естественно, пользуется услугами лучших целителей. Что ещё больше заметно по лицу и главное шее её величества. На вид Гвендолин Деллир не дашь больше сорока.

Говоря про безбедную жизнь целителей, Инграм Ламьен имел в виду именно это. Маги-целители уровня серебра (это минимальный уровень, ниже это уже лекари) и выше редко уезжают на Анджаби именно по этой причине. У них хватает источников поступления денег уже на основании того, что множество не бедных женщин готовы платить серьёзные деньги за то, чтобы отодвинуть старость.

По правую руку от королевы (это важно, это этикет) шла в светло-сиреневом платье Франциска Сегрейв. Она замужем за Вирджилом Сегрейвом, главой рода и братом мужа королевы, Джефри Сегрейва. И да, до восхождения на престол Гвендолин Деллир носила имя рода «Сегрейв» (а до замужества вообще Кеппел). Сейчас, по традиции, только королева носит родовое имя Деллир и только его. Неважно, какая фамилия была до того, сейчас её величество считается главой династии и главной среди родственных родов Сегрейв, Моубрей, Харди, Гоуэр и Гросвенор (ранее это был один род — Деллир).

Франциска Сегрейв, до замужества Фицалан, была подругой королевы ещё со времён Академии. Арианской, конечно, академии. Девушки из графских и герцогских семей учатся либо в Арианской, либо в Тарквенонской Академии. Кстати, Кеппелы — это графы. А вот Фицаланы — герцоги. По происхождению именно Франциска выше. Впрочем, с уровня графов происхождение отслеживать перестают. Как бы сказал Энтони Кольер — это одно кубло.

Слева от Гвендолин Деллир шла Юнона Моубрей. Жена младшего брата королевы. Алистэйр Кеппел, как говорили злые языки, вышел замуж. Об этом говорит и то, что он вошёл в род Моубрей. И разница между женой и мужем почти пятнадцать лет, в сторону именно женщины, Юнона Моубрей старше Гвендолин Деллир. Но тут дела государственной важности сыграли свою роль, и пришлось Алистэйру жениться на Юноне Моубрей, потому что сестра на трон нацелилась.

— Кровь, конечно, надо обновлять, — говорила, как раз, Юнона Моубрей.

И опять же, в своём бежевом платье и с неплохой фигурой, не тянула дама на свои пятьдесят четыре года. Все женщины выглядели на сорок плюс-минус пару лет.

— Нельзя, чтобы аристократы замыкались в себе, — согласилась её величество. — Империя в своё время пришла к такому выводу через бунт. Нужно постоянно запускать молодых людей, которые сами поднимаются.

— Как мне кажется, с той стороны это может и понимают, — заметила Моубрей. — Но как-то не очень стремятся осуществлять.

— Поэтому, предки в мудрости своей и сделали систему двуединства, — заметила королева. — То, на что не хватает дальновидности у одной стороны, сделает другая. Конкретно, мы сделаем. И уже делаем. Младший Харди тому пример.

— Любовь, — усмехнулась Юнона Моубрей. — Что же, если не вредит делу, это весьма неплохое подспорье. Моя девочка, похоже, тоже испытывает к юному Каниони больше, чем думает.

— Флёр загадочности и приключений, всегда привлекает девочек, неважно, какого они возраста, — улыбнулась Гвендолин. — Так было и будет.

— Особенно, когда объект пользуется вниманием других женщин, — с иронией добавила Франциска Сегрейв.

— Юность, — улыбнулась королева. — И тем приятнее, когда нужен многим, а на первую роль вышла ты.

— Альберто Каниони, признаться, в последнее время меня несколько удивляет, — задумчиво произнесла Моубрей. — Я начинаю думать, что его поведение — это маска. И образ хулигана-бабника прикрывает неглупого человека.

На губах женщины появилась ностальгическая улыбка.

— Дети растут, — вздохнула она. — Мой младший уже заканчивает Директорию в следующем году.

— Поверь, это ещё лишь начало, — с иронией заметила королева.

— Риана так и отказывается уезжать из Рэдинга? — спросила Франциска. — Мне казалось, что сейчас она стала менее категоричной.

— Она приехала, чтобы… — Гвендолин поморщилась. — Не знаю, с чего, но она вбила себе в голову, что должна съездить на Сайленто. Поэтому, мне пришлось сказать ей про Нокс.

— Как бы мой Теодор не возжелал отправиться туда же, — с тревогой произнесла Франциска. — Они же с детства дружны с Рианой.

— А если эти двое поедут, — вздохнула снова Моубрей. — То практически гарантировано, что туда и Шелтон захочет.

Женщины повернули за угол. И оказались в той части галереи, которая выходила во двор. Где развлекалась молодёжь. Здесь же обнаружилась Вивиан Варен, которая, хмурясь, смотрела во двор.

— Вивиан, — с улыбкой произнесла Гвендолин. — Присматриваешь за племянницей?

Алтиор повернула голову, склонилась.

— Скорее, ваше величество, смотрю на то, как выросли дети, — ответила Вивиан.

— Надо же, сегодня ностальгия прямо-таки охватила высокие роды королевства, — усмехнулась королева.

Троица подошла в Варен. И все стали смотреть во двор.

— Смотрю, Теодор сегодня удивительно общителен, — заметила Гвендолин. — Обычно они, на пару с Шелтоном где-то в тени обретаются.

Теодор Сегрейв, среднего роста, широкоплечий парень, действительно, вопреки своему обыкновению, стоял в одной из компаний.

— И Шелтон там же, — с некоторым удивлением заметила Юнона Моубрей.

— Обратите внимание, также там и Алексия с Рианой, — вставила Вивиан Варен. — Но что лично мне стало любопытно, что в этой компании тон задаёт Энтони Кольер.

— Знакомое имя, — задумчиво заметила Франциска Сегрейв.

— Друг Альберто Каниони, — напомнила Моубрей. — Юноша, с очень сомнительной репутацией… Но, судя по тому, как на него реагируют, не лишён личного обаяния.

— А кроме этого, — добавила Варен. — Маг, не желающий учиться в градуате. Да-да.

Последнее она добавила в ответ на вопросительные взоры.

— Я лично беседовала с этим юношей, — продолжила алтиор. — Обаяние… Может быть. А ещё он дерзок и весьма самоуверен.

— Я вспомнила, — произнесла Юнона Моубрей. — Элиза рассказывала про этого парня. Он недавно ездил в Империю. Где, кстати, помог небезызвестной принцессе Катон.

— Помог? Чем именно? — уже деловито спросила королева.

— В точности я не вспомню, — ответила Моубрей. — Но есть факт, что ему за это подарили рабыню-танцовщицу.

— Подарок нетривиальный, — оценила Франциска Сегрейв. — За мелочи подобным не отдариваются.

— Кажется, помог после боя, — добавила Юнона Моубрей.

— Боя? Принцессе Катон? — удивилась королева. —