Читать книгу - "Шарлатан - Квинтус Номен"

по пять сотен кирпичей, а когда наступит тепло, эти кирпичи уже взрослые «выжгут» в яме. Понятно, что меня это решение вроде и не касалось — мал еще, но оказалось, что оно меня коснулось очень даже непосредственно. Ведь лепка кирпичей (их делали, просто вколачивая глину в деревянные формы) — дело довольно грязное, в домах, понятное дело, никто детишкам разрешить это проделывать и не собирался. У кого коровы водились, там детвора кирпичным производством в хлевах занималась, а у кого скотины не было… Почему-то у нас в доме решили, что лучше всего кирпичи лепить в моем червячном домике. Но он мало что очень маленький, так еще и стучать по глине — это червяков до одури пугать.

Вот интересно: мне всего два с половиной года было, однако взрослые меня выслушали и аргументы мои (вообще-то для любого человека смешные) приняли. И не потому что я — весь из себя «шарлатан», а потому что человек, чье мнение важно независимо от его возраста. Тем более, что я предложил «разумную альтернативу»…

Правда, поначалу моя «альтернатива» вызвала среди мужчин в доме лишь приступ бурного веселья, но тут в дело вмешалась тетя Маша. Она-то у себя в Ичалках школу чуть ли не с отличием закончила, так что ее слова о том, что «мальчонка-то про товарища Архимеда не врет» были приняты уже всерьез. Настолько всерьез, что уже через десять дней — как раз в канун Рождества — Алексей с Николаем приволокли в дом изготовленный по их заказу заводскими инструментальщиками агрегат. Простой как лапоть, ну, разве что чуточку посложнее: рычажний пресс. С двумя рычагами пресс: одним внутри железной формы поднималась и опускалась «опорная» плита (размером в кирпич как раз). А вторым, уже составным рычагом на форму опускалась… я эту штуку назвал «давильная плита», и ее вслед на мной и все остальные так же называть стали. Но суть не в названии: мужики агрегат опробовали — и на этом «детская самодеятельность» закончилась. Поскольку у детей просто веса не хватало, чтобы кирпич качественно сжать в форме, а двое мужчин за час вечером сотню сырых кирпичей могли налепить. Причем лепили-то они кирпичи не из мокрой, а чуть влажной глины — а такие можно было хоть в печке сушить, они уже не трескались. Поэтому они кирпичи лепили, затем заворачивали в мешковину и как раз в печку и запихивали. А утром относили готовые (и уже совсем сухие) кирпичи в дровяной сарай, где одни до весны должны были храниться. Глины для кирпичей взрослые запасли еще осенью, и нашего запаса хватило почти на три тысячи кирпичиков, которые легли в дровяном сарая на хранение уже в середине января, а чуть позже Алексея едва не побили соседи — за то, что он им не рассказал про такой полезный агрегат. Но все же не побили, и к концу месяца в деревне уже четыре кирпичных пресса появилось…

С материалами для этих агрегатов трудностей не было: по каким-то «высшим соображениям» заводу имени Ленина начальство выделило двести пудов котлового железа — это в дополнение в нержавейке, из которой, собственно, ножи (а теперь и «перья» турбин) и делались. Откуда такие «соображения» появились — мне неведомо. Я, конечно, подозревал, что «сообразил» лично товарищ Каганович, который всей областью руководил. Но не Лазарь Моисеевич, а Юлий, хотя тоже Моисеевич, а с двумя классами образования соображаловка иногда очень странные мысли выдает. Но так как народ котловое железо все же за деньги на заводе забирал, то и заводское начальство не возражало (за выделенный-то металл ему как-то отчитываться требовалось), да и рабочие не плакали, часто из него что-то для дома делая. А в деревне теперь появился кирпич для постройки водонапорной башни. То есть его еще и обжечь нужно было, но уж как это проделать, в деревне знали все.

Март в этом году выдался довольно прохладным, температура подниматься выше нуля начала только в двадцатых числах, да и то ненадолго. Однако деревенских морозцы не напугали, и уже в середине марта мужики выкопали сразу четыре кирпичных ямы. Впрок выкопали, так как до мая в них просто класть (в смысле топлива) было нечего. Но ведь в апреле-то времени на это не будет, уже свои огороды на подходе — а там копать и копать! Но копать когда уже снег растает, так что начиная со второй половины марта жизнь в деревне замерла. Почти замерла: Федор (новый муж Натальи) приволок в дом радиоприемник. Здоровенная такая тумбочка, а под верхней крышкой там еще и проигрыватель для пластинок имелся! Народ приобретение осмотрел, послушал (пластинка в Федора только одна была), затем надолго задумался. В основном, переваривая сообщенную Федором цену агрегата — а вот уже в апреле после того, как посланный гонец вернулся из Горького и рассказал, какие еще бывают в продаже приемники, Федор получил прозвище «Буржуй», а местное население начало прикидывать, как бы побыстрее с соседними деревнями договориться о существенном расширении электростанции: электричества-то приемники потребляли в районе сотни ватт, сколько же, сколько и самые яркие лампочки, висящие в курятниках…

Но с прикидками внезапно пришлось погодить: Наталья выбила фонды на водопроводные трубы (именно «фонды», а не «ордер»: за трубы теперь нужно было платить полную цену) и вопрос с избытком наличности в деревне самоисчерпался. А ведь еще нужно было цемент для строительства башни покупать за деньги, насос тот же. Так что приемник в деревне еще появился только у деда Митяя, и он приемник купил не Александровского завода, а Тульского, размером раза в три меньше, без проигрывателя. И электричества он вроде потреблял вдвое меньше, а вот насчет цены ничего дед Митяй сказать не мог: ему это приемник (почти новый) отдали за трехлитровую банку «весеннего меда»…

В конце апреля в деревне началось строительство. Вот только строили еще не башню водонапорную, и не новое здание для электростанции, а простые избы: Народ-то на «грядущий» завод в Ворсме уже набирать стали, а насчет жилья в го… в поселке пока еще было туго. Очень туго: товарищ Каганович все же о жилье для рабочих будущего турбинного завода позаботился и в Ворсму (пока еще на станцию только) привезли в разобранном виде несколько двухэтажных деревянных домов. Рассчитанных все же на кирпичные фундаменты, так что даже их никто строить тут же не бросился. А вот для еще одного завода даже в план жилье рабочим не включили, только сам завод выстроить решили. Сормовский-то завод новые