Читать книгу - "Белогор. Каратель - Алексей Стопичев"

— Арбалетчикиии! Тооовсь! — проорал я. Первый ряд моих дружинников встал на колено. Арбалетчики встали за их спиной, целя в приближающийся отряд.

Когда до бегущих зрожей оставалось всего двести метров, я проорал «огонь!». Двести арбалетных болтов смели первые ряды нападающих зрожей. Арбалетчики отступили назад, а на их место стали гранатометатели.

— Огонь! И сотня гранат улетела к зрожам. Огонь. Дым, крики. И когда дым рассеялся, мы увидели пару десятков зеленорожих, убегающих назад. Да копошащихся раненых тварей, не понимающих, что случилось, и куда ползти.

А над полем оседал дым. И я увидел, что радовались ратники рано. Да, половина орды полегла на минном поле, но друга половина уже обретала некое подобие порядка и мерным шагом пошла вперёд. И теперь нам предстояло настоящее испытание.

За триста метров от наших позиций зрожи резко остановились, и я, зная, что будет, заорал:

— Воооздууух!

И снова первые ряды упали на колени, сомкнув усиленные рунами щиты. А над их головами следующие ряды состыковывали свои щиты. Римская черепаха во всей красе. Но когда я увидел взметнувшиеся в воздух тысячи стрел, то засомневался, поможет ли наша защита. Но она помогла. Выдержала. Грохот стрел по щитам напоминал дождь по частоте звучания. Пара ополченцев не выдержала, отведя в сторону щит, пытались убежать в сторону или назад. И тут же поплатились, пронзённые тяжёлыми зрожьими стрелами. Но основная часть стояла крепко. Правда, у латников дела обстояли в разы хуже. Их короткие круглые щиты не могли удержать густой рой стрел. А небольшая насыпь укрывала лишь первые ряды. И потому справа от нас всё чаще раздавались крики боли и предсмертные стоны. Наши лучники отвечали зрожам. Но их было меньше. И стрелы летели не так далеко и плохо поражали зрожей. Но латники гибли, и держались. А потом зрожи вновь двинулись вперёд.

— Арбалетчикииии! Тооовсь! — опять проорал я. И за двести метров: — огонь!

Первые несколько рядов зрожей будто скосило. Арбалетчики отдали разряженное оружие назад, получили новое и опять залп. Выстрелить успели дважды. И потом в дело вступили гранатомётчики. Я уже не видел, сколько зрожей было уничтожено, потому как к нашим позициям подошло всё-равно слишком много этих тварей. Но прямо перед нашим строем зрожей ожидал очередной сюрприз: замаскированная канава с кольями внутри. Первые ряды зрожей ухнули в неё, но следующие за ними твори просто пробежали по агонизирующим соплеменникам и накинулись на наши щиты. И началась рубка.

Мы стояли, сомкнув щиты, и били тяжёлыми копьями вперёд, в оскаленные пасти тварей, когда копья вырывали, мы выхватили мечи и рубили ими. Удар. Визг зрожа. Чей-то хрип слева. Ещё удар, и отрубленная зелёная рука с дубиной падает прямо в строй. По шлему и по лицу кровь. И вновь зелёная рожа. И опять удар мечом. Ещё. Ещё. Будто дерево рубишь. Я больше чувствовал, чем видел, что кто-то упал слева, но его место сразу занимал другой, моментально закрыв брешь своим щитом. Когда рука уже не поднималась, я орал: замена, как и другие, и сзади выскальзывал новый дружинник, становясь на моё место. Когда он кричал «замена», уже я скользил вперёд и рубил, рубил. Время стянулось в бесконечно текущую вечность. Когда убитые зрожи образовывали ковёр перед нашим строем, я приказывал делать три шага назад. И опять. Опять. Не знаю, сколько мы пятились, не знаю, что было справа, так как за криками не слышно не было ничего. Тем более, время от времени гранатчики кидали гранаты из-за наших спин вглубь зрожевой орды. И вдруг всё кончилось. Натиск стал слабеть, а потом зрожи отхлынули и стали убегать. А на них справа выметнулась конная лава, рубя и коля бегущих зеленорожих.

Увидев, что ополченцы хотели кинуться вслед за зрожами, заорал:

— Стооояаааать! На месте! Держать строй!

Мою команду подхватили другие командиры. Я взобрался повыше и увидел, что от орды зрожей практически ничего не осталось. Сел на землю и просипел: победа!