Читать книгу - "Ищейки Российской империи - Анна Пейчева"

Мелодия была незнакомая и странная. Слышались в ней трели птиц и низкое жужжание квадрокоптеров, переливы весеннего ручья и стрекот трехмерного принтера, печатающего модную шляпку от Ламановой.

— Сумбур вместо музыки, — вынесла вердикт Лиза, цитируя «Правду» от тридцать шестого года. — Лучше бы «Антошку, пойдем копать картошку» сыграли. А то за окном дрянь, и вы тут тоску вселенскую разводите.

Граф Александр оборвал композицию на полутакте. Не поднимая головы и не открывая глаз, он произнес:

— «Никогда ничему не поверите, прежде чем не сочтете, не смерите… Никогда никуда не пойдете, коль на карте путей не найдете… И вам чужд тот безумный охотник, что, взойдя на нагую скалу, в пьяном счастье, в тоске безотчетной прямо в солнце пускает стрелу»⁶. — Он открыл глаза и посмотрел прямо на Лизу. — Светлого утра, сударыня. Неужели в вас нет ни капли романтики?

— Романтика — удел богатых бездельников, — пожала плечами Лиза. — А мне работать надо. Домашки на дурацких ветеринарных курсах задают немерено.

И потопала к блестящей кофеварке, заказанной Филиппом Петровичем аж из Германии.

Вообще-то наверху, на шестом этаже, был бесплатный кафетерий, и очень даже неплохой, только для сотрудников Канцелярии. Но кофе там не подавалось — в связи с отсутствием спроса. Впрочем, это нисколько не мешало Лизе каждый день туда заглядывать и выносить полные карманы халявных пирожков с разными ягодными и овощными начинками. Пирожки с цветной капустой оказались на удивление хороши.

Потягивая вполне приличный немецкий эспрессо, Лиза бросила шляпу на свой тонконогий инкрустированный стол, включила плоский компьютер с золотой рыбкой и запустила очередное познавательное видео, присланное ей куратором курсов. Филипп Петрович на следующий же день после телепортации записал ее на онлайн-повышение квалификации. Штатный ветеринар Седьмого отделения обязан был предоставить в Статистический комитет диплом о высшем медицинском образовании.

Однако вместо того, чтобы послушно впитывать лечебную мудрость Российской империи, Лиза исподлобья рассматривала Розовую гостиную, в которой, собственно, и располагалось Седьмое отделение Личной Канцелярии Ее Величества.

Комната была не то чтобы небольшой — метров пятьдесят тут набегало, — но какой-то излишне насыщенной. Из всех помещений Офицерского собрания именно Розовая гостиная, располагавшаяся в угловой башне, подверглась наименьшей модернизации. По словам Филиппа Петровича, изначально она предназначалась для «традиционной релаксации» сотрудников, однако после создания Седьмого отделения старинный зал отдали Ищейкам, а всем остальным агентам Личной Канцелярии предложили релаксировать в тренажерном зале, напичканном всяким современным оборудованием.

В Розовой же гостиной сохранился эдакий оазис девятнадцатого века. Тут было всё: тот самый белый рояль, который Лиза за неделю возненавидела лютой ненавистью из-за графских музыкальных экзерсисов, пара-тройка нелепых китайских ваз, тяжелые бархатные портьеры с кистями, избыточная лепнина. Всё это барочное великолепие венчалось роскошной люстрой с сотней Разумных Лампочек (не считая компьютеров — одна из немногих примет двадцать первого века в этой принцесскиной башне). Люстра не нуждалась в выключателе и жила собственной жизнью, реагируя на восход солнца, количество облаков на небе и степень задернутости штор.

Со стен на Лизу смотрели хорошо известные ей лица Суворова, Кутузова и еще какого-то смутно знакомого дяденьки в мундире петровских времен. Однако хватало тут и современных картин военной тематики, ни герои, ни сюжеты которых Лизе были совершенно не понятны. Например, слева от ее стола висело батальное полотно, которое условно можно было бы назвать «Перелет квадрокоптеров через Альпы», а возле двери красовался гигантский яркий холст, получивший от Лизы пышное имя «Грюнвальдское робото-лазерное мочилово».

Лиза никогда не была большой поклонницей живописи, но эти картины вполне одобряла: во-первых, они ее развлекали и помогали отвлечься от скучного высиживания за столом (пока что никаких дел ей не поручали, да, кажется, и поручать особо было нечего — Ищейки явно не были завалены работой), а во-вторых, художества закрывали собой большую часть тошнотворно-леденцовых стен.

— Современный ветеринар обязан разбираться в технологиях на уровне опытного программиста… — вещал тем временем Лизин компьютер. — Трехмерная печать протезов внутренних органов… Рассмотрим пример успешной замены лопнувшего панциря красноногой черепахи на искусственный, распечатанный на принтере модели «Ветеринарный Особый № 1801»…

— Во имя Господа Бота, что за трешняк-то? — заворчала Аврора со своего рабочего места. В отличие от Лизы и графа (который сейчас стоял в картинной позе возле окна), стола у нее не было — программистка забилась в угол изящного антикварного диванчике в стиле салона мадам Рекамье. Узоры золотистой атласной обивки скрывались под грудой пыльных проводов, пластмассовых переходников и прочей компьютерной дряни. — То на пианине бренчат, то про черепах красноногих мозг забивают. Сложно себе в наушник звук пустить?

— Сложно, — искренне пожала плечами Лиза. — И вообще, я даже не знала, что так можно.

Аврора тяжело вздохнула, выбралась из своего гнезда и по-утиному прошлепала к Лизиному столику. Пухлые пальцы легко пробежались по клавиатуре, Лизин Перстень коротко вспыхнул, и голос лектора плавно переместился в ее правое ухо.

— Наслаждайся. А у меня свидание.

— Да? Где?

— Прямо здесь и сейчас.

После такого анонса Лиза, естественно, потеряла остатки интереса к несчастной красноногой черепашке, которая жила себе не тужила, пока на нее не свалился грузовой квадрокоптер, доставлявший тройную порцию блинов с малиновым вареньем из «Омелы», — и, сгорая от любопытства, полностью переключилась на Аврору.

Между тем, та преспокойно забралась обратно на свой диван и уставилась в свой лэптоп с цветочками. Ну и выдержка, восхитилась Лиза, с минуты на минуты ухажер в гости пожалует, а она на дверь даже и смотрит.

Как выяснилось спустя пару минут — этот ухажер в дверях не нуждался.

— При-при-при-при-привет-вет-вет-вет… Я ску-ску-ку-ку-кучал. Ты сегодня выглядишь от-от-от-от-от-от…

— Блин еловый, опять заело.

Возле Аврориного диванчика материализовался невысокий щуплый парень в вязаной кофте, почти как у деда, только подлиннее и с широким отложным воротником. К Лизе он стоял спиной, поэтому лица она его не видела. Сложно было сказать наверняка, но, кажется, парень выскочил прямо из Аврориного лэптопа. Ухажер был полупрозрачным и мерцал синеватыми искорками, как давешний двуглавый орел из Перстня. Но в отличие от молчаливой птицы, кавалер-голограмма жаждал общаться со своей пухлой создательницей. Голос у него был довольно приятным, но сильно квадратил и заикался, как клубная музыка у плохого диджея, и это всерьез действовало на нервы.