Читать книгу - "Вторжение. Книга 2. Смерть ночи - Джон Марсден"

При разговорах с Гомером у меня всегда возникало ощущение, что я ни при каких условиях не должна сдаваться или мне конец. Гомер силён, он многих пугает, и я даже думаю, многих он презирает именно потому, что они слишком слабы, дабы ему противостоять. Поэтому я всегда ему противоречу, и в этот раз поступила так же.

– Интересно получается! Когда я говорю кому-то, как лучше поступить, ты тут же вставляешь что-нибудь вроде: «Да, мамочка», а когда сам указываешь другим, что делать, то почему-то ждёшь, что тебя сразу послушаются. Ты не мог бы проявлять поменьше женоненавистничества, а, Гомер?

Это было всё равно что спрашивать рыбу, не слишком ли она мокрая.

– Элли, я знаю, ты терпеть не можешь, когда тебе мешают поступать по-своему.

– Вот как? И когда это я в последний раз поступала по-своему, не думая ни о ком?

– Ох-ох! Ты меня спрашиваешь? Вспомни сегодняшнее утро, когда ты не дала Крису разжечь огонь. А пару часов назад ты не позволила Ли открыть консервированные персики!

– Ага, ты ничего не заметил общего в этих двух случаях? Я же просто стараюсь, чтобы все мы остались в живых! Если кто-нибудь увидит дым от костра, нам конец. Если мы сразу сожрём все припасы, нас ждут большие проблемы. Я не только за себя беспокоюсь, и не потому, что мне так уж нравится слушать собственный голос.

– Тебе бы побольше прислушиваться к другим, Элли. А тебе хочется единолично командовать, ты вообще по сути одиночка.

Тут уж я разозлилась не на шутку:

– Большое спасибо! Никогда я не хотела командовать единолично. А ты сейчас просто подтвердил всё, о чём я говорила недавно. И кстати, ты создаёшь проблем больше, чем кто-либо. Ты оказался тем идиотом, который тайком изготовил обрез и тайком взял его с собой, а ведь мы договаривались, что ничего огнестрельного при нас быть не должно. Ты подверг риску наши жизни, Гомер, решив, что ты самый главный, и сделал это совершенно спокойно. Я никогда ничего подобного не совершала. Ты всегда уверен в собственной правоте, и тебе плевать, что думают остальные.

– Но ведь я оказался прав! Мы с Крисом были бы мертвы, если бы у меня не оказалось обреза! Да мы все могли умереть тогда. Я тебе жизнь спас, Элли. Я же герой!

– Тебе просто повезло. Ты вообще чёрт знает какой везунчик, Гомер, и пока что сам этого не понимаешь. Если бы у тех парней, когда они пошли в кусты, винтовки были с собой, ты не успел бы даже достать свой драгоценный обрез!

– Я его держал наготове. Не такой уж я заторможенный, Элли.

– А представь, что появился бы патруль и нас поймали с обрезом? Да нас тут же поставили бы к дереву и расстреляли, и на твоих руках была бы кровь пяти человек!

– Но ведь этого не случилось. А значит, я прав.

– Ничего подобного! Это просто случайность!

– Нет тут никакой случайности. Просто мы хорошо спрятались, поэтому ничего не случилось. В гольфе говорят: хорошему игроку всегда везёт. И пока мы ведём себя осторожно и умно, нам будет везти. Я не верю в случайности. Я всё рассчитал ещё до того, как взял с собой обрез.

– Гомер! Ты просто сумасшедший! Там могло случиться что угодно! Не веришь в случайности? Значит, ничего не понимаешь в жизни! Она вся – сплошная случайность! Ты действуешь, будто всё в твоей власти. Ты себя богом считаешь! Чёрт, да ведь даже в гольфе мяч может удариться о дерево и отскочить прямо в лунку! Как ты это объяснишь? Ну всё равно, суть не в этом, – быстро сказала я на тот случай, если Гомер вдруг решил бы возражать. – Суть в том, что ты должен подчиняться решению группы. Ты не можешь плевать на всех нас и вытворят что вздумается. Мы тут все вместе. И незачем называть меня одиночкой и командиром. Это ты одиночка, настоящий бродяга!

– Стоп, ребята, передохните! – вмешался Крис.

Остальные реагировали на нашу стычку по-разному. Робин стояла, опираясь на мотыгу, и с большим интересом наблюдала. Фай, ненавидевшая ссоры, ушла к кустам, метров на пятьдесят от нас. Ли читал книгу под названием «Красная смена» и ни разу не поднял головы. Крис выстругивал из деревяшки нечто вроде дракона. Он в последнее время постоянно этим занимался, и у него действительно хорошо получалось. Но его явно огорчала и сердила наша ссора. Перебив нас, он отошёл к ручью, а остальные начали готовиться к экспедиции.

Укладывая вещи, я продолжала кипятиться и рычать на всех. Только когда Фай вернулась обратно, я немного успокоилась. Точнее, это она меня успокоила. Фай подняла палку, которую я отшвырнула в сторону, – на таких палках мы сушили одежду, – и попыталась вернуть её на место. Один конец палки должен был лежать в развилке дерева, но Фай не хватало роста туда дотянуться, так что я подошла и приподняла её. К моему ужасу, Фай вздрогнула, когда я к ней прикоснулась. Это было едва заметно, но на мгновение лицо Фай изменилось, будто ей почудилось, что я собираюсь её ударить.

– Ох, Фай… – выдохнула я.

Меня это по-настоящему огорчило.

– Извини, Элли, – ответила Фай. – Ты просто застала меня врасплох.

Я села на землю рядом с палаткой и скрестила ноги.

– Фай, я что, стала настоящим чудовищем?

– Нет, Элли, конечно же нет! Просто столько всего случилось… Трудно привыкнуть…

– Я сильно изменилась?

– Нет-нет! Элли, ты человек сильный, а когда рядом другие сильные люди, ты вспыхиваешь. Я хочу сказать, что и Гомер, и Робин сильные, да и Ли оказался куда сильнее, чем о нём думали. И тут неизбежны столкновения.

– Все люди сильны по-своему. Я никогда не считала сильным Кевина, пока он не уехал с Корри в госпиталь. А как ты держалась, когда мы взрывали мост!

– Но с людьми я не могу так держаться.

– Ты, наверное, до сих пор меня ненавидишь за то, что я написала о тебе и Гомере?

– Нет! Ну что ты, нет, конечно! Я просто была поражена, когда это прочитала, вот и всё. Ты написала всё то, о чём многие люди думают, но никогда не говорят. Или же записывают в дневники, которые никогда никому не показывают.

– Но вы с Гомером продолжаете держаться порознь.

– Да, но вряд ли из-за твоих записей. С ним очень трудно. Иногда он такой любящий и нежный, а потом вдруг ведёт себя так, словно меня и на свете не существует. Это расстраивает.

Похоже, в тот день на меня свалилось слишком много важных разговоров. Может, мы просто дошли до такой стадии, когда все вдруг начинают говорить. Последним стал разговор с Крисом, и он оказался ещё труднее, чем спор с Гомером. Я нарочно пошла к ручью, чтобы найти Криса, чувствуя себя виноватой из-за того, что в последнее время не обращала на него внимания. Чем более угрюмым и замкнутым он становился, тем больше я его избегала. Да и все остальные тоже. И я предположила, что от этого Крис чувствовал себя ещё хуже. Поэтому святая Элли решила всё исправить и отправилась в путь, полная решимости сделать в кои-то веки нечто хорошее.