Читать книгу - "Улан. Экстремал из будущего - Василий Панфилов"

Два года – срок немалый, особенно если это – военные года. За время войны против Пруссии Игорь подрос – как буквально, так и в чинах.

– Сержант! Готов кулеш, иди пробу снимай! – позвал его рыжеватый Андрей, подвизавшийся на почетнейшей должности кашевара.

Достав ложку из внутреннего кармана, Игорь подул и осторожно попробовал.

– С зайчатиной? – спросил подобревшим голосом.

– А то! Выскочил шальной, ну мы его и того… Мяса в ем на один укус, ну так хоть кулеш духовитый получился. Сальце да зайчатина – вот оно и ничего так, да с травками.

Пообедав, разошлись по своим делам, часть недавно прогулялась по прусским тылам, и люди вымотались, так что с учениями Русин никого не заморачивал. Рысьев пошел на повышение, получив звание ротмистра и батальон (ротмистр Пушкарев, увы…), ну а ротой… Ротой формально командовал молоденький поручик, присланный из России, – уже четвертый на памяти попаданца.

Командование таких вот… офицеров заключалось в том, чтобы скакать с саблей или пикой впереди эскадрона, покрикивая зычным голосом. Да и то, уланы предварительно оглядывались на своего сержанта…

Как-то так сложилось, что в реальности уже более полугода ротой командовал именно попаданец – как в бою, так и по хозяйственным делам. Формальные же командиры роты присылались за чинами – очень уж удачно действовал полк. Однако чтобы нормально командовать, нужно хотя бы понимать, что же такое – Новгородский уланский полк. Поскольку был он уникальным воинским подразделением, то понимали это не все.

Так что… Двое таких непонимающих уже в земле, ну а один и в самом деле заработал желанное повышение и быстро перевелся в кирасиры – служба там была полегче. Да, тоже непросто и отнюдь небезопасно, но дело в том, что кирасиры участвовали только в крупных сражениях – за редким исключением, а вот уланы занимались еще и охраной штабов, рейдами по вражеским тылам… Хорошо еще, что разведкой заниматься пока не заставляли – тут была вотчина казаков.

В общем, уматывались люто, но зато были и нешуточные послабления. В частности, Игорь, как и остальные уланы, уже шесть раз отправлял трофеи в слободу. Обычные же солдаты если и могли передать что-то своим, то с оказией и без особой надежды, что доедет хоть часть. Для вояк, большая часть которых была семейными, возможность передать трофеи – подспорье колоссальное.

Кстати, о трофеях…

– Малой, да зачем тебе еще один клинок? – прыгал вокруг телеги Никифор, на правах «дядьки» ему позволялось такое обращение, тем более что и сам он стал капралом (в очередной раз – были уже разжалования за… многое).

– Для коллекции, – рассеянно отозвался Русин, любуясь великолепным шотландским палашом.

– Чиво?! Ты ж все равно его не продашь! – не понял капрал.

– Да и не собираюсь продавать. Ты ж знаешь, я клинки собираю.

– А-а, – наконец-то понял суть «коллекции» ветеран, – ну давай. Только я б на твоем месте чего другого загрузил.

Невозмутимо пожав широкими плечами (а вырос и заматерел он за последние два года заметно – стати уже гвардейские[26]), сержант продолжил упаковывать вещи. На его месте… Уланы любили прибарахлиться, чего уж греха таить, но не всегда соображали – что можно брать.

Вот и сейчас раскритиковал его «коллекцию», а сам часы напольные отправляет! Говорить, что до слободы они просто не доедут, – бессмысленно… Да и вообще, мышление у большинства не стратегическое. Знают, что такой вот клинок в лагере можно купить от силы за пару рублей… Ну не в чести у русской кавалерии такие вот хреновины! А то, что в Петербурге он будет стоит как минимум рублей тридцать (не у перекупщика, понятное дело), соображалки не у всех хватает. Даже вон Никифор: воин он – лучше не придумаешь, а в быту неприспособленный какой-то.

Военная карьера у попаданца пошла в гору буквально с первых недель вступления в войну…

Экскурс в прошлое – первая кровь

Уланский полк с первого дня «раздергали» на сопровождение обозов и разведку. Казаки могли бы делать это как минимум не хуже, но зато и «озоровали» не на шутку. Вдобавок власти в очередной раз наворочали что-то с исконно казачьими правами, и находящиеся в Пруссии чубатые вояки заволновались.

Дело не стоило выеденного яйца, и если бы командование объяснило, что просто очередной чиновник средней руки от «великого ума» неграмотно составил документ, который уже аннулировали, все было бы в порядке. Но Апраксин начал «давить горлом» и пугать «гневом государыни», после чего казаки не то что взбунтовались… но надежность их сильно упала.

В итоге уланам пришлось «включаться» с первого дня, без отдыха и серьезных знаний о местных условиях. Осинский с Пушкаревым сделали все, что могли, но кавалеристы не успели выучить самые элементарные вещи…

– Никифор, глянь! – окликнул Игорь «дядьку». – Скачут.

Ветеран, с которым они охраняли несколько телег с продовольствием, медленно плетущихся по разбитым войсками дорогам, выпрямился и приложил ладонь «козырьком» ко лбу, привставая на стременах.

– Не вижу, – встревоженно пробурчал он, – сколько их?

– Да… с полдюжины, в желто-синих мундирах, обшлага вроде красные, но не поручусь.

– Красные? Так… А легкая или драгуны?

– Эм… легкая вроде, лошадки маленькие.

– Фу, аж от сердца отлегло, – выдохнул Никифор.

– Союзники? – предположил успокоившийся Русин.

– Не… вражины, но из легкой кавалерии. Не помню, чьи они, но то не важно. Мушкетов у их нет, только шаблюки да пистолеты могут быть. Пистолеты же эти… – Ветеран сплюнул, выражая презрение к «неправильному» оружию. В чем-то его презрение было оправданно – попасть и уверенно вывести из строя противника из «пукалок» можно было только с близкого расстояния. Учитывая же высокие скорости в маневренном конном бою и необходимость «провожать» попавшего на мушку противника, потому как несовершенная конструкция в сочетании со столь же несовершенным дымным порохом дает задержку выстрелу до полутора секунд… Несерьезно.

Но Игорю легче от этого не стало – первый бой и сразу с превосходящими силами.

– Сворачивай к роще! – заорал ветеран на возниц из местных, помогая себе жестами. Забитые крестьяне ничего не понимали и только вжимали головы в плечи.