Читать книгу - "Интервенция - Иван Алексин"

предстоит именно ему. Переть грудью на врага дураков нет; всё равно у телег остановишься, потому и придерживаю до поры кирасиров, надеясь выманить вражеских воинов с укреплённых позиций.

Трёхтысячный отряд, сминая попавшийся на пути кустарник, стремительно преодолел стелящееся травой под копыта поле и, резко повернув, сместился к правому флангу противника. Всё правильно. В центре своего войска гетман Андриевич свои лучшие части выставил; реестровых казаков и отряды шляхтичей, решивших присоединится к походу. Там и доспехи на воинах имеются, и мушкетов хватает, и несколько пушек с фальконетами стоят.

Другое дело фланги. Нет, ничего плохого о выучке стоящих там черкасов я не скажу; и саблю в руках держать умеют, и в других сечах до этого большинство из них побывать успело. Но при этом у подавляющего большинства выстроившихся на флангах воинов ни доспеха, ни вооружения нормального не было. И если саблю или копьё в руках почти каждый из них держал, то с луками и мушкетами совсем плохо было.

Собственно говоря, на это и был расчёт. Навстречу скачущей коннице рявкнула пара пушек, дали жиденький залп из мушкетов и самопалов, посыпались стрелы. Мало! Слишком мало! Всадники ударили в ответ, на скаку засыпая вражеский строй стрелами. Первые крики боли едва слышные за конским ржанием.

— Этим черкасов не проймёшь, — процедил сквозь зубы Шереметев. — Они за своими обозами биться умеют. Встретят Якима со всем почтением, если с дуру к ним сунется.

— Да не полезет Подопригора к обозам, — возразил боярину Татищев. — Ему о том говорено было.

Говорено, может и было, но видать не до всех дошло! Основная масса конницы, и впрямь, отвернула в сторону, напоследок сделав ещё один залп из луков, но несколько десятков всадников продолжило движение вперёд.

— Да куда же вы! — заскрипел я зубами от бессилия, наблюдая гибель воинов.

Решение усилить отряд Подопригоры казаками Беззубцева, было явно ошибочным. Они просто не успели слиться с ним в единое целое, не научились мгновенно, не раздумывая, реагировать на сигналы об очередном манёвре.

— Нужно было раньше в сторону отвернуть. Только людишек напрасно сгубил! Меня бы туда.

— Ничего, князь, — оглянулся я на Трубецкого. — Кто знает, может и нам ещё доведётся сегодня свою удаль показать.

Бояр я по-прежнему держал под рукой, и они, со своими взятыми в поход боевыми холопами, вместе с моим отрядом стременных, составляли последний резерв.

Между тем, не дав черкасам опомниться, на смену лёгкой коннице появились рейтары.

Я удовлетворённо засопел, почувствовав прилив гордости за хорошо проделанную работу. Всё же не прошли постоянные тренировки даром. Если мои рейтары своим визави из Западной Европы и уступают, то не так уж и сильно!

Первая шеренга всадников, не доскакав до цепочки из обозов метров тридцать, разрядила в сыплющих проклятия казаков пистоли и синхронно повернули коней в сторону, вдоль вражеского строя, попутно сделав ещё по выстрелу из вторых пистолей. А на смену им уже налетела вторая шеренга.

— Хорошо бьют, государь! — закрутился на своём коне Никифор, не сводя восхищённого взгляда с исполняемого рейтарами караколя. — Этак они порядком черкасов выбьют!

— Хорошо, — согласился я, пытаясь хоть что-то разглядеть сквозь повисших над полем дым. — Две тысячи выстрелов в упор здоровья черкасам точно не прибавят!

Рёв раненых усилился, став доминантой в какофонии развернувшегося сражения. Рейтары, отстрелявшись, вернулись на исходную позицию, потянулись к берендейкам, перезаряжая оружие. А в сторону обозов, им на смену, вновь потянулись всадники Подопригоры.

И враг не выдержал. Очевидно, что до воеводы правого фланга, кто бы им не был, наконец дошло, что этак мы всех его воинов перебьём. Протяжно проревел горн уже с той стороны и в промежуток из раздвинутых телег выехала казацкая конница.

— Вот сейчас и посмотрим, чего в бою всадники Якима стоят, — вновь процедил Трубецкой, сильно недолюбливающий Подопригору. — Черкасов числом не меньше будет!

— Должны справиться, — жёстко припечатал Пожарский. — Нет у меня больше конницы. А кирасиров ещё рано в бой вводить.

Две конные лавы сшиблись в яростной рубке, добавив к лошадиному ржанию звонкий скрежет железа. И тут же в звуки боя вплелись отрывистые щелчки выстрелов, позволив мне облегчённо выдохнуть.

Всё же не зря, как раз имея ввиду предстоящий бой с вражеской конницей, я посоветовал Подопригоре не тратить пистолетные выстрелы на пехотинцев. Потом на перезарядку могло просто времени и не хватить. Вот и сработала задумка, позволив моим всадникам в упор расстреливать своих противников, тем самым решительно склоняя чашу победы на свою сторону.

— Бегут! Бегу черкасы! — громко выкрикнул Никифор, хлопнув Грязного по плечу. Борис удивлённо вскинул брови и неожиданно улыбнулся, разделяя радость рынды. Оживились и бояре, делясь друг с другом мнением о ходе боя.

А вражеская конница действительно отступила, вновь отойдя в тыл своей пехоты. А следом за ней опять закрутили свой хоровод рейтары, успевшие к этому времени перезарядить свои пистоли. И вновь почти безнаказанный расстрел укрывшихся за возами черкесов. Во всяком случае соотношение потерь среди запорожцев и моих рейтар было несопоставимо. Хотя, нужно признать, действия тысячи Ефима были эффективны настолько, насколько им это позволяет враг. Был бы у Андриевича на правом фланге нормальный мушкетёрский полк или боеспособная артиллерия, и мои рейтары там бы собственной кровью умылись. Потому и срок жизни этого рода войск оказался так недолговечен. Стремительно взлетели, став на полвека настоящим бичом пехоты, и так же быстро исчезли с полей сражений, выкошенные огнём всё тех же пехотинцев.

И вновь протяжный рёв горна с вражеской стороны.

— Всё, и кончилось терпение у Андриевича, — выдохнул я, наблюдая как на поле боя, качая пиками, выезжают панцирные казаки. — Гетман решил с нами одним ударом разделаться.

Наша лёгкая конница и рейтары тут же ретировались назад, под защиту собственной пехоты. Копейщики, несколькими взмахами опорожнив мешочки с чесноком, ощетинились копьями, готовясь к отражению атаки.

— Эх, не успели мы нормально позицию укрепить, — посетовал Пожарский, явно кидая большую булыгу в мой огород. — Андриевич наверняка сначала вперёд лёгкую конницу пустит; выстрелы наших стрелков на себя принять да дорогу панцирным, — небрежно кивнул он на испанские козлы, — расчистить. А потом попробует наших стрелков в землю втоптать.

Вот, блин, оракул недоделанный! И получаса не прошло, как на мою пехоту накатило больше десяти тысяч всадников, засыпая её стрелами. Я буквально зарычал, видя, как падают один за другим драгуны Кривоноса. Те, впрочем,