Читать книгу - "Осторожно! Мины! - Александр Шакилов"

Некоторые фаны предпочитают нормальному пиву английскую дрянь под названием «Pimm’s». Ну как можно это пить?! Смесь джина с ликером, фруктовыми соками и пряностями у нормального человека вызывает изжогу и рвотный рефлекс. Но ведь пьют! И закусывают картошкой фри, кебабами и жареными сардельками. И пиццей закусывают, и шницелями, и куриными шашлыками!

То ли дело пиво. Кружка «Премиума» всего за три евро. Это вам не какой-нибудь коктейль с непроизносимым названием и токсичной консистенцией, и даже не бокал аристократически кислого вина за сотню евро. Это лучшее пиво Вавилона, а не верблюжья отрыжка, перемешанная с соплями бабуина.

Наверное, Макс когда-то и сам частенько бывал на стадионе. Или смотрел матчи по «ящику»? Воспоминаний как не было, так и нет. Но ему нравится думать, что его отец покупал абонемент на сезон: годовая аренда ложи – восемьдесят тысяч евро предоплаты. Ложа рассчитана на пятнадцать посетителей, но на футбол приходили только втроем: отец, мама и, понятно, Макс. Да, наверняка так и было…

А еще можно представить, что маленький Максимка отказывался от ужина, не любил креветки и вообще терпеть не мог средиземноморскую кухню. Малыш обожал попкорн, начос, крекеры и сдобное печенье. Ему нравилось наблюдать в бинокль за разносчиками – молодыми китайцами с бочонками кваса, закрепленными на спинах. Малыш поражался расторопности, с которой парни умудрялись обслуживать «дешевые» ряды. Но семья Макса конечно же никогда не участвовала в happy hour, их не интересовали льготные цены на жранину. Слоган «Съешь, сколько сможешь» не прельщал отца. Семья Макса никогда не появлялась на стадионе заранее и уж тем более после матча не оставалась на оргию…

Детство? Разыгравшаяся фантазия!

Жара. Соленый пот стекает по лицу, в подмышках липко. Смрад, отравленный воздух. Еще бы: двадцать игроков запихнуть в маленькую комнатушку без окон и дверей и уложить на силикон четырехэтажных коек. И ни единого кондиционера. Вентиляционная шахта перекрыта задвижками: во избежание.

Пять нижних коек – законное наследство ветеранов. Те, кто выжил на газоне, имеют негласные привилегии. Негоже ветерану, уподобившись мартышке, карабкаться под потолок, где вообще невозможно дышать.

Над Максом, тяжело пыхтя, мастурбировал новичок – еще на взводе из-за химии. За сим непотребным действом наблюдала амазонка. Неестественно большие бицепсы девушки ритмично напрягались, хрящи биопояса не разжать и монтировкой. Узкий рот «красотки» был раскрыт, язык то и дело облизывал искусанные губы.

Новичок вскрикнул. Оргазм? Боль?

– Сей-й-час бы-ы вф-ф тренаж-ж-жерку… – на соседней койке протяжно вздохнул зооморф. Серый ворс на его лапах свалялся влажными колтунами.

– Да куда угодно, – поддакнул Родриго, – лишь бы поскорее выбраться из этой парилки.

– В-фф тренаж-ж-жерке х-хор-ро-ош-ший к-хондиционэ-эр-р.

– И рукомойник. С чистой водой.

Да уж, помыться не помешало бы. Макс зевнул.

– К черту всё! – процедил сквозь зубы Иван. – Лень. И на хрена?

– Так ведь рукомойник, амиго! Вода! Холодная!

– В тренажерку? Стыдно, ветеран, не в вашем возрасте да не при ваших шрамах. – Когда Иван злился, он тряс длинным оселедцем. Вот как сейчас. – Молодые да горячие пусть зубы чистят, им полезно.

Это уж точно. Тупое ожидание изводит новобранцев. А ветеранам, прошедшим дым, огонь и осколки, везде хорошо, где нет дыма, огня и осколков. Ветеранам бытовые неудобства как прыщик на ягодице: и есть, и раздражает, а не смертельно, терпеть можно.

Тренер появился только под вечер, если не врала пленка часов, наклеенная на дверной косяк. 16:30 – зеленые циферки разделило мерцающее двоеточие.

После смотрин прошло ровно десять часов. Ветеранов и пополнение определили в стандартном боксе для футболистов-гладиаторов. Иван называл эту «квартирку» с отсутствием элементарных удобств странным словом «хата». Он говорит, что на языке его народа это слово имело весьма подходящее двойственное значение. Макс все хотел уточнить какое, да как-то недосуг было.

С полудня у «молодых» началась повальная абстиненция. Тому, кто испытывает подобный недуг впервые, можно только посочувствовать. Тревога, головная боль, резь в паху и тяжесть в желудке. Суставы распухают. Повышенное черепно-мозговое давление и сердечная аритмия. Это типичные симптомы. А есть еще специфические для каждого организма. У кого-то расслабляются сфинктеры, кто-то сходит с ума, кому-то срочно требуется удовлетворить сексуальное желание нетрадиционным способом.

Тринадцать неофитов более или менее пристойно переносили отходняк. А вот оставшиеся двое бесцельно слонялись в проходе между койками и крикливо истерили, кидаясь с кулаками на обитую силиконом дверь. Совсем мальчишки еще: длинноволосые, в топиках и облегающих шортах. Унисекс. Печальное зрелище.

Ровно в шестнадцать тридцать дверь отворилась. Прикрывая тренера, в бокс протиснулась охрана. Трое. Высокие блондины-арийцы. Профессионалы, способные убить ластиком, мизинцем или пустым пакетом из-под кефира.

Как и следовало ожидать, неврастеников забраковали прямо в «хате»: электрошокеры впились в тела. Длинноволосые мальчики рухнули на пол, корчась и пуская пену. Затихли. Трупы. Это есть демонстрация силы. Чтобы прочим игрокам неповадно было нарушать общественный порядок. Не на курорте, парни, это всего лишь работа согласно подписанному контракту. Извольте соответствовать, и все будет тип-топ.

Новички напуганы.

– Это же произвол! Я буду жа-а… – возмутилась амазонка.

Арийцы повернулись на звук. Амазонка тут же заткнулась и даже улыбнулась, попытавшись выглядеть обольстительно. Мол, мальчики, если хотите, возьмите меня, только не убивайте, не надо, я буду хорошей девочкой.

Ветеранам подобные шоу наблюдать не впервой. Завтра пришлют замену и опять придется изучать поведение мокриц в замкнутом пространстве. Так проверяют всех новобранцев. Футбол – игра серьезная: пусть лучше сейчас у психа крышу сорвет, чем во время матча. Псих на поле непредсказуем и опасен. А еще психам нечеловечески везет.

Как-то у вратаря вражеской команды из Мозамбика поплыл чердак. А все из-за того, что он увидел, как погиб голкипер сборной Вавилона. Покойного звали Стёпиком. Ни отчества, ни фамилии…

* * *

Стёпик долго не решался выйти на газон, рискуя разозлить охрану и поймать электроразряд в горло или ртутную пулю в висок. Он очень неспешно настроил противоударный слой перчаток на максимум. Он деловито поправил гетры и пригладил на груди футболку. В общем, парень откровенно тянул время. Как чувствовал, что сегодня не его день. И только он вступил в штрафную зону, как его порвало на части. Бух-х-х! – и нет Стёпика. Был – и всё.

Взрывная волна опрокинула игроков сборной Вавилона на газон. Макса толкнуло в спину, он рухнул на свежую травку животом. Повезло: не подорвался. А вот новичок слева оказался не столь удачливым, даже броник не спас.