Читать книгу - "Шайтан Иван - Эдуард Тен"

фамилией, расписался в получении и стремительно покинул корпус. В мастерской мне переделали эполеты, и я, кликнув извозчика, поехал домой. То, что случилось дома не описать словами, нет, они знали, что я сдаю экзамены и еще что-то, но это мои дела. Наш городовой, как раз стоявший у ворот нашего двора, не узнал меня и став во фрунт, четко отдал честь, я ответил на его приветствие.

— Здравствуй, Евграф Игнатьвич, ты что же не узнал меня? —

Он присмотрелся и, осознав, кто перед ним, застыл с открытым ртом.

— Да полно тебе, Евграф Игнатьевич —

Наконец, справившись со своей растерянностью, он севшим голосом произнес

— Виноват, ваше благородие, не признал сразу, да и как тут признаешь вас Петр Алексеевич, ей-богу не признал, вы уж не серчайте на меня —

— Ну вот, ваше благородие, Петр Алексеевич, что значит социальный статус — с удовольствием подумал я, не зря мои труды и старания.

— Вот, Евграф Игнатьевич, не побрезгуй, выпей за мое здоровье и удачу — вручил ему пятирублевую ассигнацию.

— Благодарствую, Петр Алексеевич, матушке моё почтение — казал он козырнув.

Дома прошел в гостиную чуть не столкнулся с Варварой, мама сидела за столом, а Варвара с подносом в руках посторонилась, пропуская гостя в комнату.

— Прощения просим, да вы проходите —

Я как ни в чем не бывало ответил,

— Ну вот, вы смотрю, пообедали и даже чаю успели попить —

Картина Репина приплыли. Вся гамма чувств явственно читалась в глазах мамы, растерянность, непонимание, узнавание и потеря ориентации в пространстве полная.

— Петенька — только и смогла она выговорить. Потом окончательно убедившись, что я, это я вскочила и быстро подойдя ко мне остановилась рядом, прижав руки к груди, смотрела на меня снизу вверх. Раздался грохот упавшего подноса с посудой. Пришедшая в себя Варвара запричитала

— Да что это такое деется, —

Я приобнял за плечи маму и осторожно прижал к груди, она расплакалась, у меня защипало в глазах и запершило в горле

— Ну вот, весь мундир промочила, — сказала она виновато.

— Как же так, Петенька, ты и подпоручик, боже мой, хорош, просто красавец, — продолжала она восклицать, любуясь мною.

— Ах, как бы батюшка твой порадовался — слезы вновь потекли из её глаз.

— Ты уж не делай так более, а то помереть можно от неожиданности и радости, давай рассказывай, как это все понимать, Варвара подай чаю Петру Алексеевичу, кулёмка.—

— Не нужно, мама, я же дома, —

— Нужно, Петенька, это для меня все по-прежнему, а для других ты Петр Алексеевич, или ваше благородие, привыкай сынок, а иначе никак, во всем порядок должен быть.—

Мама не могла насмотреться на меня, пока я ел, потом потребовала подробный рассказ обо всем.— и что теперь, куда тебя службу справлять отправляют? — с тревогой спросила она.

— Я не разбирал бумаги — кивнул я на пакет.

— Завтра поедем к Аннушке, вот будет потеха посмотреть на неё, до сих пор отойти не могу, не делай так более.—сердито закончила она.

Сашка, пришедший из лавки, во время ужина, глядя на всех, настороженно спросил

— Чего это вы? Случилось что? —

— да ты ешь, нормально все. Мы с мамой завтра к Анне, можем задержаться — я был уже в домашней одежде.

Саня кивнул головой. Он теперь был полновластным хозяином в лавке, естественно под руководством мамы, но это было чисто номинальным. Торговал он бойко, после дополнительных вливаний лавка преобразилась, в ней было чисто, даже красиво, ассортимент расширен, поставщики поменялись, и приток новой клиентуры заметно повысил доходность нашего предприятия. Я приодел его, так как он сам стеснялся просить что ни будь для себя, чуть ли не насильно. Зато, потом глядя на его счастливую физиономию, мы с мамой долго улыбались и подтрунивали над ним.

Визит к Анне был насыщен новыми впечатлениями. Анна в отличие от мамы более эмоциональная и не подумала сдерживаться и после первого шока бросилась мне на шею.

— Петька, прямо не вериться, что это ты, ну красавец, сердце ед заправский, — повторяла она, разглядывая со всех сторон

Племянник с племянницей стояли оробевшие и не знали, как вести себя.

Зато Михаил внимательно осмотрел меня и как-то очень серьезно сказал.

— Вижу, Петр Алексеевич, настоящим мужчиной стал, постой тут я сейчас. — и торопливо пошел в кабинет. Спустился, неся в руке сверток.

— Вот, прими от меня подарок, — и он развернул его. Там лежал боевая шпага, стилизованная под палаш, черные ножны были отделаны серебром, очень скромно, без лишних понтов и на воротов, гарда из посеребренных полос не выглядела громоздкой, хорошо закрывая рук. Я бережно взял клинок и медленно вытянул его, он блеснул тусклым светло-серым отливом, на нем были тонкие линии, причудливым узором переплетающиеся, струящиеся при смене угла зрения.

— Булат — восхищенно подумал я и посмотрел на Мишу, он улыбнулся и кивнул, подтверждая мои мысли.

— Владей, после поговорим —

Застолье прошло весело, шумно, потом мы с Мишей ушли в его кабинет.

— Спасибо Захарыч, подарок, у меня просто нет слов —

— И не надо ничего говорить Петр, расскажу про клинок этот. Ковал его Еремей Мечников, кузнец знатный, секретом булата владеет, из старых мастеров. Ты посмотри внимательно —

Я вытащил клинок и стал внимательно рассматривать его. Перевернул и увидел надпись, Петр, и клеймо мастера, букву Т, стилизованную под меч.

— Знаешь, Петя, не все просто с клинком этим. Как-то хотел заказать ему саблю, а он отказал, а почему не пояснил. Нет и все, так-то он отменные клинки кует, но булат!!! — Миша сделал паузу

— Решил рискнуть и попросить выковать клинок булатный для тебя. Дальше, не поверишь, он выслушал меня, потом посмотрел рисунок и спрашивает, как мол, свояка зовут, через 3 месяца придешь. Вот и понимай как хочешь. Когда пришел забирать клинок, он мне и говорит.

— Скажи свояку своему, если все сладится то добро, а ежели все пойдет не так, значит, не принял его клинок, вернешь мне. —

— Мистика и колдовство, недаром в старину говорили, что кузнецы все колдуны. Теперь думай сам, как все это понимать, я уж, грешным делом, пожалел, что затеял с булатом. —

— Хотел как лучше, а получилось, как всегда –задумчиво произнес я, разглядывая клинок и прислушиваясь к своим ощущениям.