Читать книгу - "Судьба боится храбрых - Андрей Имранов"

— У меня есть вопрос про шаретор, — сказал Тим. — Если я накормлю голодную собаку…

В этом языке было слово «собака» и обозначало вроде бы именно собаку. А слова «кошка» не было. Тим замолчал на секунду, задумавшись об этой странности, но понял, что не время, и встрепенулся.

— Тогда у меня шаретор вырастет?

На этот раз Ашер Камо ответил сразу:

— И да, и нет. Шаретор — закон природы. Один из древнейших и распространенных по всем мирам. Поэтому изменить его практически невозможно. Любое существо им обладает и пользуется им в общении с другими существами. Исходя из этого, ты, разумеется, увеличишь свой шаретор, оказав услугу пусть и не другому человеку, но, несомненно, разумному существу. Но то количественное выражение шаретора, которое ты видишь… — Ашер Камо запнулся, бросил косой взгляд на Тима и поправился: — Которое видим все мы, не является полным соответствием природному шаретору. Сделано это было потому, что у малоразумных существ шаретор выражен слабо и иногда работает неправильно. Иная собака, получив еды от одного человека, преисполнится благодарности ко всем людям. Другая же, получив точно такой же кусок еды, останется равнодушна и при первой возможности вцепится накормившему ее в горло. И та, и другая действуют в соответствии со своим шаретором, но и в том, и в другом случае он работает неправильно… Скажу по-другому — он работает неудобно: на разум и на шаретор собак слишком большое влияние оказывают инстинкты, учесть все из них зачастую оказывается невозможным. Кроме того, собаки, даже самые разумные, слабо участвуют в экономической жизни общества, и было бы изначально неверным включать их шаретор в нашу экономику. Поэтому было сделано проще — мы видим только ту часть шаретора, что возникает из взаимодействия людей с людьми. Понятно?

— Понятно, — Тим кивнул. Ага, значит, услугу этому кошмарику он оказал задарма. С одной стороны, не очень хорошо — он пока не совсем понимал, каким образом на этот шаретор можно покупать что-нибудь более материальное, чем ответы на вопросы, — но за шестнадцать лет своей жизни он уяснил, что денег много не бывает. С другой стороны, куратор не узнал про разговор, и это неплохо. Тим пока еще не придумал, почему неплохо, но чувствовал это со всей определенностью. Да и просто: выходит, с этим чудищем можно спокойно поболтать, не опасаясь, что незаметно прикончишь свой кошелек. Надо бы как-нибудь выяснить, где оно живет. Спрашивать у куратора, пожалуй, не стоит — Ашеру Камо явно не очень-то хочется о нем разговаривать.

— У тебя нет вопросов по предмету «Внушение»? — безразлично поинтересовался Ашер Камо; Тим внутренне ухмыльнулся и немало возгордился. Но только внутренне — трех проглоченных кусков наждачной бумаги на сегодня ему хватит. Внешне же пожал плечами и ответил еще безразличнее:

— Нет. У меня нет вопросов по предмету «Внушение».

Куратор помялся и сказал:

— Сай Ашан порекомендовал мне обратить на тебя особое внимание. Знай, что, принуждая тебя, он вкладывал больше воли, чем в принуждение всех остальных учеников, но практически безуспешно. Будь он с тобой один на один, он, скорее всего, смог бы навязать тебе свою волю, но такой уровень сопротивления на первом же уроке Сай Ашан встретил впервые. У тебя большой потенциал, и ты делаешь ошибку, не желая его раскрывать.

— Что? — Тим совершенно разомлел от похвал, но последняя фраза диссонансом резанула слух.

Ашер Камо взглядом указал на брусок:

— Если ты не сломаешь его сегодня, завтра ты получишь пять ударов. Если не сломаешь завтра, к этим пяти добавится еще пять, и послезавтра ты получишь десять. И так — за каждый день будет добавляться еще по пять. Надеюсь, это ускорит твой результат.

Ашер Камо встал и вышел из комнаты, оставив обескураженного Тима наедине со своей обидой. Тим убедился, что куратор ушел, и со злостью запульнул уродский кусок девственного железа в угол. Ну что за козлы!