Читать книгу - "Ангел Смерти - Полина Ишина"

Юлия Григорьевна едва заметно улыбнулась и продолжала также серьезно:

– Отец отдал распоряжение об аресте подозреваемого, и оперативная группа выехала на задание. Сотрудники встретили Станислава на рассвете у его дома, когда тот, видимо, возвращался с ночных приключений. Сопротивление при аресте он не оказывал, и его благополучно доставили в штаб, располагавшийся тогда в переулке Сивцев Вражек, в полуподвальном помещении.

Юлия Григорьевна выдержала небольшую паузу, словно что-то вспоминая, а затем заговорила вновь, но уже немного задумчиво:

– В то время мне было двадцать четыре года, я училась в МГУ на медицинском факультете и не думала ни о чем кроме науки, лекций и исследований в отцовской лаборатории. – она снисходительно улыбнулась самой себе. – Такая «серая мышка» убежденная в равноправии полов. Кавалеры меня не интересовали, как и танцы, наряды и тому подобная «чепуха».

Как ученый, я не могла пропустить уникальный шанс осмотреть представителя редкого вида потомственных вампиров. Отец вызвал меня специально для этого, и я немедленно примчалась в штаб.

Когда я вошла в председательский кабинет, Станислав Тотский тотчас поднялся с места, за что едва жестоко не поплатился. Но отец правильно расценил его жест и вовремя остановил сотрудников.

Прежде мне еще не доводилось видеть чистокровного вампира, я внимательно рассматривала арестанта, пока отец вел допрос.

Станислав не стал ничего отрицать, он сразу признался в убийстве двадцатисемилетней Софии Котляр, но пояснил, что хотел ей помочь, так как она сама его попросила. У девушки обнаружили рак поджелудочной железы, такой вид рака и сейчас редко поддается лечению, тогда же это был приговор.

– Вот! Я так и знал!!! – воскликнул Сергей, и возбужденно заходил по комнате. – Тотский убивает женщин, чтобы вернуть себе вкус к жизни!

– Перестаньте! – Юлия Григорьевна повысила голос. – Сядьте немедленно, вы еще недослушали.

Сергей невольно потупился и подчинился, присев напротив своего председателя. Она продолжила:

– За убийство человека любой вампир приговаривается к высшей мере наказания. Но отец проявил добрую волю, он внимательно изучил все обстоятельства, ознакомился с результатами вскрытия жертвы и принял во внимание смягчающее обстоятельство. Однако в истории ОБНВ имелся всего один прецедент такого рода. Ликвидацию можно было заменить лишь пятидесятилетним сроком в лагерях строгого режима.

Сергей удивленно уставился на женщину.

– У нас, что есть специальные лагеря для вампиров? – Он не смог сдержать любопытства.

– Нет, Сережа, – Терпеливо ответила женщина. – Приговоренный к лишению свободы вампир направляется в соответствующее учреждение вместе с обычными заключенными. Он дает подписку не использовать экстрасенсорные способности и не принимать человеческую кровь. Без ежедневной дозы которой, вампиры вскоре становятся беспомощными, спустя несколько месяцев такой «диеты», их возможности практически ничем не отличаются от человеческих. Чтобы при больших сроках не вызывать подозрений у других заключенных, вампиров переводят на новое место заключения каждые пять лет. Станислава Тотского должны были переводить так десять раз подряд.

– Но ведь вампиру ничего не стоит сбежать из лагеря, разве нет? – удивился Донцов.

– Да, но тогда в случае повторного ареста его немедленно ликвидируют. – мрачно ответила председатель. – Таковы правила.

– Тогда почему Тотский сейчас не в Магадане, а свободно разгуливает по Москве?! – вновь не сдержался Сергей и испытующе уставился на собеседницу.

– Зачем вы так? – с явным укором ответила она. – Вы должны понять, Стас не был убийцей, он любил эту женщину и просто хотел облегчить ее страдания. Я слушала его признание и, как только посмотрела ему в глаза, сразу же поняла, что он рожден быть свободным и никогда не пойдет в лагерь. А значит, может погибнуть.

После допроса я должна была провести осмотр, Станислав дал слово не сопротивляться и с него сняли наручники. Его отвели в лабораторию. До этого момента я проводила множество вскрытий, как людей, так и вампиров, присутствовала на операциях и даже ассистировала. Я была врачом и не представляла, что могу смутиться при виде обнаженного по пояс мужчины. Но я смутилась.

Мне пришлось прослушать его сердцебиение, измерить давление, исследовать сетчатку глаз, произвести замер ушных раковин, взять кровь на анализ. Я вынуждена была все время касаться его кожи, волос… – женщина осеклась и тактично кашлянула. – Не буду развивать тему, скажу лишь, что после окончания процедуры одна мысль о том, что настолько прекрасное, совершенное существо может пострадать стала для меня неприемлема.

Тогда я решилась поговорить с ним втайне от отца. Я посоветовала Станиславу предложить свои услуги ОБНВ в качестве консультанта, пообещав, что в обмен он получит свободу. Он с благодарностью согласился и поцеловал мне руку.

Юлия Григорьевна вновь осеклась, словно смутившись своего воспоминания.

– После того, как Стас побеседовал с отцом, я использовала все возможные аргументы в пользу его предложения. Тогда папа внимательно посмотрел мне в глаза, едва заметно улыбнулся и покачал головой.

В тот же день он составил и подписал указ. Так Станислав Тотский стал внештатным сотрудником и консультантом московского отделения ОБНВ сроком на пятьдесят лет.

– Здорово! Просто прекрасно! – Сергей не смог сдержать своего возмущения. – Значит, если бы не ваша влюбленность в смазливого вампира десять убитых женщин были бы живы, а Губин не находился бы под гипнозом!

– Послушайте меня внимательно, Сережа, Стас не убийца по своей природе. Он не приемлет грубое насилие. – решительно, но в тоже время мягко, произнесла женщина. – Я попытаюсь объяснить вам, что он за существо, прошу, не перебивайте и выслушайте до конца. Вы сами поймете, что он непричастен к убийствам.

Сергей помрачнел, но все же кивнул в знак согласия.

Юлия Григорьевна облегченно вздохнула и, доверительно глядя в глаза собеседника, начала свой рассказ:

– Стас был невероятно обаятелен и галантен в обхождении, устоять перед его очарованием было практически нереально. Признаюсь, сначала меня покорила внешняя оболочка: его удивительные глаза, красота лица, тонкие нервные руки. Но после общения с ним я поняла, что в этом совершенном юном теле скрыта целая вселенная, настолько прекрасная и многогранная, что напоминает бриллиант.

Стас чувствовал, видел, был причастен и знал о таком, о чем большинство других не имеют ни малейшего представления. Он беседовал с Циолковским и Фрейдом, курил опиум с Сальвадором Дали. Встречался с Инессой Арманд и юной Айседорой Дункан. Он знал Гумилева, Ахматову и Есенина, дружил с Игорем Северяниным и спорил с Владимиром Маяковским. Философы, поэты, художники и музыканты, начиная с первых лет двадцатого столетия, никто не расскажет о них лучше, чем он.

Она устало прикрыла глаза, потерла лоб и вновь взглянула на собеседника.