Читать книгу - "Отряд "Акинак" - Василий Сахаров"

Это то, что шло по самому хребту Акрон, а ведь были еще линии надолбов за двадцать – тридцать километров от укрепрайонов и миллионы мин самых разных модификаций, посеянные полями вокруг и перед ними. Над планетой парили целых пять спутников «Всевидящее Око – 4», а завтра к ним еще столько же присоединится. Один точечный радиосигнал, пробивающий поле помех, которое так любят ставить мутанты, и, привет, площадь в десять квадратных километров превращается в смертельную ловушку для обезьян.

Если это не поможет, то не беда, есть десять тактических ядерных боезарядов, прикопанных на расстоянии пятидесяти километров от хребта – это обычные. А имеются еще десять боезарядов на расстоянии триста километров, чтобы значит, особо мощные армады на подходе глушить. Грайянцы – ребятки очень умные, никто не спорит, но сказано же, совсем не вояки. Откуда им знать, что если к ядерному боезаряду малой мощности прикрепить бачок с небольшим количеством ядерного топлива, смесь дейтерия и трития, поражающий эффект увеличивается? Правильно, не откуда, а сами они к этому не пришли. Быстрые нейтроны дело такое, что только пытливый ум землян до подобного пока додумался.

Вдобавок ко всему этому есть еще огромные бочки с отравляющими газами, также ждущими своего часа. Гориллоиды имеют крепкую имунную систему, но дышать они дышат, так что хочешь или не хочешь, а как говорил незабвенный утенок Черный Плащ: «Нюхни газку, злобный мутант!» На эту же тему запланированы постановки бочек с кислотами и напалмом по системе «Капкан». Тоже хитрая штука, прикопан бочонок со всякой гадостью, а к нему механический детектор движения, с записанным алгоритмом толпы гориллоидов, идущих в атаку. Есть сигнал, подрыв, и полутонная бочка, как ОЗМ-72, подлетает вверх и раскидывает в радиусе двух километров свою начинку. Одна бочка отработала, и тут же следует самовзвод второй, неподалеку. Жуть, и гориллоидам придется туго. В общем-то, это только первая линия обороны, а за ней ведь и вторая планируется через месяц, а потом и третья в течение полугода.

Эх, еще бы плазменного и лазерного оружия добыть из подземного дворца Шнара Первоцвета, да еще и суметь бы его скопировать, совсем хорошо бы было. Однако не все сразу. Палыч работает, пусть не так быстро, как хотелось бы и мечталось, но все же, считай, что половину отрядных расходов покрывает именно его группа. Прибыльное это дело – мародерка, ну, или экспроприация ценного наследия Предтеч, кому как нравится, так и называет.

– Командор, – в кабинет просунулась голова Паши Крюкова. Сколько раз ему говорил, чтоб по селектору общался. – Вы просили напомнить про праздник во дворце великого князя.

– Хорошо, Паша, уже иду, – я скомкал очередной исчерканный лист бумаги и выбросил его в корзину, привстал и посмотрел на своего адъютанта, который чего-то ожидал от меня. Ага, ведь чуть не забыл, – Паша, про твою просьбу я помню – все в норме.

Обнадеженный моими словами адъютант исчез, а я направился в свою гардеробную. Сегодня день рождения моей любимой тещи великой княгини Ольги. Событие значимое – весь цвет романского дворянства и новоявленные бароны с графами моего отряда будут на балу в ее честь. А Паша Крюков, он же барон Лесогорский, подошел ко мне еще утром с одной личной просьбой, а я дал согласие ему помочь. Дельце-то плевое, втюрился бывший омоновец в одну весьма симпатичную и знатную особу непростых кровей, дочку генерала фон Гейера, и просил познакомить с ней. Старое романское дворянство относилось к нам все еще с некоторой опаской, вроде бы и не кичились особо древностью своих родов, но и близко старались не подпускать. Так что элементарные правила приличия при дворе великого князя требовали, чтобы человек, в данном случае Паша, был представлен даме кем-то из вышестоящих по социальной лестнице. Кто это сможет сделать лучше командора, наверняка подумал мой адъютант и был прав. Сделаем. Не он первый из наших, кто на местных красоток запал, и далеко не последний.

Зашел в гардеробную, название для маленькой полупустой комнатушки, конечно, с претензией, здесь всего-то, три комплекта парадной униформы, пяток рабочих камков и несколько пар обуви. Елы-палы, великий герцог, а одеть-то по большому счету и нечего, живу как босяк какой. Быстренько переоделся в парадку, нацепил пяток орденов, два из которых выдумал сам, и сам же себя как великий герцог Ардонский ими наградил, перецепил на правое бедро ножны с акинаком, переобулся в мягкие кожаные сапожки и посмотрелся в зеркало. Нормально, настоящий суровый командор, каким его должны все знать и представлять, почти идеал. Взял с тумбочки обитую бархатом коробочку, с красивым цветочным вензелем ВКРО (великая княгиня Романская Ольга), выполненным из трирского серебра, и направился на выход. Пора уже, время поджимает.

Машина ждет, прыгаем с Пашей на заднее сиденье и через двадцать пять минут бешеной гонки по новенькой автостраде въезжаем во дворец великого князя Иосифа. Адъютант вместе с моими офицерами, уже прибывшими на торжество, заходит через парадный вход, а я здесь вроде бы как свой, так что захожу с тыла.

Первым делом поднимаюсь в свои покои. Ну, как в свои? Выделили нам родители жены на некоторое время половину южного крыла, вроде как по бедности моей и неустроенности жилищной.

Супруга уже готова и встречает меня легким ворчанием:

– Тим, ну, сколько можно ждать? Мы уже должны появиться, а ты все где-то бегаешь?!

Смотрю на нее и поражаюсь. Как же она красива! Наверное, я все же счастливый человек, потому что рядом со мной такая женщина. Ее стройная фигура обрела некую округлость, все-таки четвертый месяц беременности, в походке появилась плавность, и для меня она – дива, ради которой и стоит жить. Русые волосы моей любимой женщины уложены в сложную причудливую прическу. Голубое платье облегает ее тело, а из украшений только прекрасное ожерелье из неизвестных переливающихся камней, предположительно легендарных зеленых сайонов, добытых в сокровищнице гредмарского короля. Все чепуха, лишь бы она была счастлива.

– Ну, что ты все время улыбаешься, Тим? – улыбнулась она в ответ и сменила гнев на милость. – На тебя совсем нельзя злиться, ты только улыбаешься, хотя твои офицеры тебя побаиваются, а я не понимаю почему. Что мы подарим маме? Ты ведь сказал, что сам что-то подберешь?!

– Да, конечно, – я вынул из-за спины изящную коробку и показал ей. – Для моей неповторимой тещи – неповторимый подарок.

– Что там? – она попыталась открыть коробочку, но у нее ничего не получилось.

– Открывается по отпечатку пальца великой княгини, – приподняв коробочку, я показал ей электронный дактилоскопический замочек.

– И что там находится, ты, конечно, не скажешь? – супруга хитренько посмотрела на меня.

– Разумеется, не скажу, – я нежно поцеловал ее в уголок губ. – Катюш, сюрприз должен быть сюрпризом для всех.

– Хорошо, спорить не буду, – ответила она. – Нам пора, пойдем?

Выставив вперед правый локоть, я согласно кивнул:

– Пойдем.

Рука об руку, чинно и не торопясь, как учит придворный церемониймейстер, мы прошли коридорами в Большой приемный покой, где и проходили все торжества. Услужливые лакеи распахнули двери, и минута в минуту, как того требует этикет, мы прошли в сияющий сотнями огней огромный зал. Гости, а таких здесь набиралось около тысячи, уставились на нас, как будто и не видели никогда. Нет бы отвернуться из приличия, типа винца бокал с фуршетного стола взять. Вот, за что не люблю подобные мероприятия, так это за подобные моменты.