Читать книгу - "Корректировщик. Блицкрига не будет! - Георгий Крол"

Тут Верховный посмотрел на меня, и, богом клянусь, я уловил усмешку в усах. Ну, точно, это же я ему предлагал у доносчиков спрашивать, типа зачем, чего хотел. А чиновник, поняв, что пахнет жареным, вдруг расхрабрился. Нет, бывает, что приговорённый решает резать правду-матку, но бывает, что лучше не надо. Потому что этот придурок заявил буквально следующее:

– Проект, может, и был бы хорош, но не в этом виде. Там же меньше двух комнат квартир нет. Это что, каждой кухарке и каждому вшивому работяге не меньше двух комнат? А если с детьми, то и три, и четыре? Значит, мне четыре и ему, роже немытой, четыре?

Ох, он был не прав! Уж не знаю, что ему готовили, но сейчас… Сталин и Берия его чуть взглядом не сожгли, а энкэвэдэшник, кажется, уже наметил, куда пуля войдёт. Но заговорил один Берия:

– У нас первое в мире государство рабочих и крестьян. – И не меняя тона: – Арестовать, провести расследование деятельности, и если там ещё что-то…

Приходится Лаврентию Павловичу повторяться. А военный, так и не проронив ни слова, кивнул чиновнику на дверь. Тот, наконец, поняв, что, собственно, и на сколько он тут наговорил, пошёл к выходу на прямых ногах. Сталин набил трубку, успокаиваясь, и обратился к замершему Пушкину:

– Ну, вот и всё, товарищ Пушкин. Не Александр Сергеевич, случайно?

Я коротко рассмеялся:

– Так точно, товарищ Сталин, Александр Сергеевич.

– Вот так даже, только стихи ваши из камня и бетона. Правильно, Александр Сергеевич Пушкин?

Уже ничего не соображающий архитектурный гений молча кивнул.

– Отправляйтесь с товарищем Весниным, заканчивайте проект, а мы поддержим. Виктор Александрович, проследите за молодым человеком. Пусть его устроят на это время и всё такое. До свидания, товарищи.

Сталин вышел из-за стола, где стоял всё это время, и пожал руки сначала академику Веснину, а потом и Пушкину. В сопровождении Власика они тоже вышли.

– Ну вот, Георгий Валентинович. Если у вас больше нет просьб, то у нас есть для вас кое-что.

– Товарищ Сталин! – Верховный вынул изо рта трубку и укоризненно погрозил ею мне. Я понял.

– Виноват, Иосиф Виссарионович. У меня предложение по организации воздушно-десантных бригад. Необходимо придать каждой бригаде полк транспортной авиации. Тогда десант и авиация будут объединены общим командованием, и им будет проще выполнять учебные и боевые задачи. Так как специальных транспортных самолётов ещё нет, можно использовать полки ТБ-3. Кстати, как раз рядом с нами есть такой полк.

Хитрость моя была явная, так что я улыбнулся, показывая, что это понимаю.

– А как обстоят дела у существующих бригад?

– Не знаю, Иосиф Виссарионович, но попробовал договориться на один самолетовылет, командиров своих проверить, и получил в ответ: «приказ давай!» Каждый раз просить командование ВВС дать приказ – всё время на согласование уйдёт, прыгать будет некогда.

– А с чем прыгать?

Вопрос прозвучал неожиданно. В глазах Верховного прыгала усмешка. Вошёл Власик, кивнул.

– Пойдёмте, Георгий Валентинович, посмотрите, что мы успели. – И Сталин первым пошёл к выходу.

На знаменитый Щуровский полигон мы приехали вскоре после полуночи, но, кажется, никто там не спал. А может, они вообще не спят, судя по тому, что я увидел. На длинных столах лежали образцы оружия, которых не должно быть ещё несколько лет. А некоторых и несколько десятков лет. С краю первого стола стояли коробки с патронами. Мы подошли.

Конструкторы и испытатели докладывали лично Сталину о проделанной работе. А я щупал образцы. Бесфланцевый патрон 7,62Х39 собственной персоной. Образца не 1943, а 1940 года. Патроны 9Х19 советского производства. 40-мм граната к гранатомёту «АГ-2». Крупнокалиберные патроны 12,7 и 14,5 мм. И всё в цинках. Это что, уже серия?

Дальше – больше. Первым я увидел СКС. Почти такой, как в моё время, может, чуточку грубее отделка, но СКС. В голове вспыхнул транспарант – «Долой трёхлинейку». Не будет наш пехотинец таскать на себе это убоище прошлого века. В современном бою, когда всё происходит чертовски быстро, и стрелять тоже надо быстро. А тут, каждый раз передёргивая затвор, ты сам себе сбиваешь прицел.

Рядом ещё несколько образцов, из которых один – автомат. Или как принято говорить на Западе – штурмовая, или автоматическая винтовка. И это что-то, чего не было в моей истории. Потому что это отдалённо похоже на «АК-47», называется «АС». Отсоединяемый магазин на 30 патронов, пистолетная рукоятка, короче, класс. И ещё образец с откидным прикладом. Слушаю объяснения Симонова Сталину (а, вот почему «АС», чтобы не путали с «АВС-36», то есть автоматической винтовкой обр. 1936 года).

Следом «ППС». Совсем ещё молодой и здоровый Судаев, в новенькой форме воентехника 1-го ранга, старлей по-нашему. Докладывает, что в комплект пистолета-пулемёта входит 7 магазинов по 35 патронов, итого 245 патронов. Отлично. «ППД», а потом и «ППШ», конечно, тоже ничего. Но очень уж громоздкие. А этот удобнее. На переходный период самое то.

Рядом лежит, не поверите, «разгрузка». При ближайшем рассмотрении выясняется, что не только «разгрузка», но и бронежилет в комплекте с ней. Не кевлар, конечно, но тоже ого-го. Конструктор докладывает, что энергия винтовочной пули, выпущенной с дистанции сто метров, гасится на 40 %. А пистолетной, из «МП-38», на все 75 %. И это тоже серия? А, нет, раскатал губу, это опытные образцы. В серии только «разгрузка» со стальным вкладышем напротив сердца. Тоже вещь.

А мы всё шли. Вот Владимиров со своим «КПВ». А вот станковый Горюнов. И чудо – единый пулемёт. Только не «ПК», а, соответственно, «ПГ». Ствол всё с тем же раструбом (дался он им всем), но в целом оно. Коробчатые магазины на 200 и 250 патронов – отдельные, и на 100 – присоединяемый. Ствол сменный. Точь-в-точь как у «ПК», даже комплект пять штук. Шик и блеск. Прощай «ДП», ты тоже был ничего, но больно неуклюжий.

Так, Таубин. Ух, молодец, кроме «АГ», уже с коробчатым магазином, ещё и однозарядка, типа америкосовской, времён Вьетнама. Рядом макет «РПГ» и макет выстрела. Мнущийся конструктор объясняет, что образец пока не доведён, есть проблемы с выстрелом. Но они приложат все силы. Полный атас, Сталин подбадривает конструктора, даже благодарит за уже проделанную огромную работу.

А вот снайперская винтовка. Драгунов ещё только школу заканчивает, так кто? А, снова Симонов. И снова присутствует образец с откидным прикладом. Ох, молодцы мужики. Одна надежда, что работали на воле, а не в «шарашках». Это же надо, сколько сделали за три или максимум четыре месяца. Но на доходяг зоновских не похожи. Почти все в форме, кроме самых маститых.

Так, а вот пистолеты. Вылитый «АПС», а рядом его брат «АПБ». Всё, сдаюсь. Если бы не эта бойня в 1941-м, мы жили бы при коммунизме, точно. С такими-то темпами. А это что ещё там белеет? Ой, мама родная, мой родной Д-5-2. И запаска З-5, а не то одоробло, которое тут используют. Дальше, кажется, камуфляж, маскхалаты, какая-то форма, сапоги, высокие ботинки, ещё что-то. Нет слов. И мыслей нет. И вообще ничего, кроме огромного чувства национальной гордости. ВСЁ. Хана фрицам, если сунутся. Мы их всех закопаем, кресты ставить некому будет.