Читать книгу - "Путь на Амальтею. Стажеры - Борис Стругацкий"

Моллар неожиданно подмигнул Жилину и закрыл лицо пятнистым платком. Быков холодно посмотрел на него. Затем он стал смотреть в стену.

– Так, – повторил он. – Мы были заняты пере-о-бо-ру-до-ва-нием «Тахмасиба». Мы закончили пере-о-бо-ру-до-ва-ние. – Это слово никак не давалось ему, но он упрямо дважды повторил его, выговаривая по слогам. – Мы теперь можем использовать фотонный двигатель, и я решил его использовать. Но сначала я хочу поставить вас в известность о возможных последствиях. Предупреждаю: решение принято, и я не собираюсь с вами советоваться и спрашивать вашего мнения…

– Короче, Алексей, – сказал Дауге.

– Решение принято, – сказал Быков. – Но я считаю, что вы вправе знать, чем это все может кончиться. Во-первых, включение фотореактора может вызвать взрыв в сжатом водороде вокруг нас. Тогда «Тахмасиб» будет разрушен полностью. Во-вторых, первая вспышка плазмы может уничтожить отражатель – возможно, внешняя поверхность зеркала уже истончена коррозией. Тогда мы останемся здесь и… В общем, понятно. В-третьих, наконец, «Тахмасиб» может благополучно выбраться из Юпитера и…

– Понятно, – сказал Дауге.

– И продовольствие будет доставлено на Амальтею, – сказал Быков.

– П-продовольствие б-будет век б-благодарить Б-быкова, – сказал Юрковский.

Михаил Антонович робко улыбнулся. Ему было не смешно.

Быков смотрел в стену.

– Я намерен стартовать сейчас же, – сказал он. – Предлагаю пассажирам занять места в амортизаторах. Всем занять места в амортизаторах. И давайте без этих ваших штучек. – Он посмотрел на планетологов. – Перегрузка будет восьмикратная, как минимум. Прошу выполнять. Бортинженер Жилин, проследите за выполнением и доложите.

Он оглядел всех исподлобья, повернулся и ушел в рубку на прямых ногах.

– Mon dieu, – сказал Моллар. – Ну и жизьнь.

У него опять пошла кровь из носа, и он принялся слабо сморкаться. Дауге повертел головой и сказал:

– Нам нужен счастливчик. Кто-нибудь здесь есть везучий? Нам совершенно необходим счастливчик.

Жилин встал.

– Пора, товарищи, – сказал он. Ему хотелось, чтобы все скорее кончилось. Ему очень хотелось, чтобы все уже было позади. Все остались сидеть. – Пора, товарищи, – растерянно повторил он.

– В-вероятность б-благоп-приятного и-исхода – п-процентов д-десять, – задумчиво сказал Юрковский и принялся растирать щеки.

Михаил Антонович, кряхтя, выбрался из дивана.

– Мальчики, – сказал он. – Надо, кажется, прощаться. На всякий случай, знаете… Всякое может быть. – Он жалостно улыбнулся.

– Прощаться так прощаться, – сказал Дауге. – Давайте прощаться.

– И я опьять не знайю как, – сказал Моллар.

Юрковский поднялся.

– В-вот что, – сказал он. – П-пошли по ам-мортизаторам. С-сейчас выйдет Б-быков, и т-тогда… Лучше мне сгореть. Р-рука у него тяжелая, д-до сих п-пор помню. Д-десять лет.

– Да-да, – заторопился Михаил Антонович. – Пошли, мальчики, пошли… Дайте я вас поцелую.

Он поцеловал Дауге, потом Юрковского, потом повернулся к Моллару. Моллара он поцеловал в лоб.

– А ты где будешь, Миша? – спросил Дауге.

Михаил Антонович поцеловал Жилина, всхлипнул и сказал:

– В амортизаторе, как все.

– А ты, Ваня?

– Тоже, – сказал Жилин. Он придерживал Моллара за плечи.

– А капитан?

Они вышли в коридор, и снова все остановились. Оставалось несколько шагов.

– Алексей Петрович говорит, что не верит автоматике в Джупе, – сказал Жилин. – Он сам поведет корабль.

– Б-быков есть Быков, – сказал Юрковский, криво усмехаясь. – В-всех н-немощных на своих п-плечах.

Михаил Антонович, всхлипывая, пошел в свою каюту.

– Я вам помогу, мсье Моллар, – сказал Жилин.

– Да, – согласился Моллар и послушно обхватил Жилина за плечи.

– Удачи и спокойной плазмы, – сказал Юрковский.

Дауге кивнул, и они разошлись по своим каютам. Жилин ввел Моллара в его каюту и уложил в амортизатор.

– Как жизьнь, Ваньюшя-а? – сказал печально Моллар. – Хорошё-о?

– Хорошо, мсье Моллар, – сказал Жилин.

– А как деву́шки?

– Очень хорошо, – сказал Жилин. – На Амальтее чудесные девушки.

Он вежливо улыбнулся, задвинул крышку и сразу перестал улыбаться. «Хоть бы скорее все это кончилось!» – подумал он.

Он шел по коридору, и коридор показался ему очень пустым. Он постучал по крышке каждого амортизатора и прослушал ответный стук. Потом он вернулся в рубку.

Быков сидел на месте старшего пилота. Он был в костюме для перегрузок. Костюм был похож на кокон шелкопряда, из него торчала рыжая растрепанная голова. Быков был совершенно обыкновенный, только очень сердитый и усталый.

– Все готово, Алексей Петрович, – сказал Жилин.

– Хорошо, – сказал Быков. Он косо поглядел на Жилина. – Не боишься, малек?

– Нет, – сказал Жилин.

Он не боялся. Он только хотел, чтобы все скорее кончилось. И еще ему вдруг очень захотелось увидеть отца, как он вылезает из стратоплана, грузный, усатый, со шляпой в руке. И познакомить отца с Быковым.

– Ступай, Иван, – сказал Быков. – Десять минут в твоем распоряжении.

– Спокойной плазмы, Алексей Петрович, – сказал Жилин.

– Спасибо, – сказал Быков. – Ступай.

«Это надо выдержать, – подумал Жилин. – Черт, неужели я не выдержу?» Он подошел к двери своей каюты и вдруг увидел Варечку. Варечка тяжело ползла, прижимаясь к стене, волоча за собой сплющенный с боков хвост. Увидев Жилина, она подняла треугольную морду и медленно мигнула.

– Эх ты, бедолага! – сказал Жилин.

Он взял Варечку за отставшую на шее кожу, приволок ее в каюту, сдвинул крышку с амортизатора и поглядел на часы. Потом он бросил Варечку в амортизатор – она была очень тяжелая и грузно трепыхалась в руках – и залез сам. Он лежал в полной темноте, слушал, как шумит амортизирующая смесь, а тело становилось легче и легче. Это было очень приятно, только Варечка все время дергалась под боком и колола руку шипами. «Надо выдержать, – подумал Жилин. – Как он выдерживает».

В рубке Алексей Петрович Быков нажал большим пальцем рифленую клавишу стартера.