Читать книгу - "Двойник короля 14 - Артемий Скабер"

— Профессионалы, блин, — усмехнулся я.

Нет, мужики хорошо держались, движения не выдавали в них служителей закона. Проблема была в костюмах. Пусть им и выдали вещи, но те сильно не дотягивали до того, что носят здесь гости. Дешёвая ткань, неточная посадка, стёртые ботинки… На фоне франтов, разгуливающих возле гостиницы, они выделялись, как вороны среди павлинов.

Да и администратор постоянно бросал взгляды на них, когда они зашли за мной. Профессиональный глаз умеет отличать настоящих гостей от самозванцев.

Я вернулся к письмам, перечитал послание о суде ещё раз. Смущала одна деталь — встречи только с правовым представителем. Значит, через адвоката никуда. Пора переходить к поиску представителя. Орден порекомендовал «Танков и Ко», но чутьё подсказывало: с крупными фирмами будут проблемы.

Переоделся в чистый костюм. Чёрный пиджак, белая рубашка, графское кольцо на пальце — внешность должна соответствовать статусу.

Вещи оставил в номере и вышел. Внизу меня уже ждали переодетые жандармы. Стоило только появиться в холле, как они тут же насторожились. Подошёл к администратору.

— Не могли бы вы вызвать такси? — попросил я и указал адрес на визитке.

— Конечно, господин граф. Буквально через пять минут машина будет подана.

Мои «новые друзья» направились за мной. Они попытались выглядеть естественно, но получалось топорно. Один споткнулся о ковёр, второй врезался в колонну.

Я сел в машину, и мы с «друзьями» поехали. Глянул в зеркало заднего вида. Даже транспорт у них… Ну кто в слежке ездит на зелёной машине? Мало того, им постоянно дорогу уступают.

— И чего привязались, легавые? — пробормотал мой водитель. — Я поверну, они… И жмутся под самую жопу.

— Может, вы нарушили правила? — хмыкнул в ответ.

— Ага, — улыбнулся мужик. — А кто их не нарушает тут, в столице? По-другому не проедешь, заказов мало будет.

Я ещё раз улыбнулся. То ли дилетантов послали, то ли здесь так работают.

Остановились. Юридическая фирма «Танков и Ко» находилась почти в центре — большое пятиэтажное здание из светлого камня. Медные таблички у входа, швейцар в ливрее, куча сотрудников снуют туда-сюда с папками документов.

Я показал визитку портье, и меня тут же сопроводили до кабинета. Лифт — ещё одно столичное новшество. В Енисейске таких нет.

Поднялись на четвёртый этаж. Длинный коридор, двери с табличками, запах дорогой мебели и кожаных переплётов — солидность чувствовалась в каждой детали.

Постучали в дверь с надписью «В. И. Танков. Управляющий партнёр».

— Войдите!

Я зашёл внутрь. Кабинет просторный, окна во всю стену, книжные шкафы до потолка. За массивным столом сидел мужчина лет сорока, с полностью седой головой.

— Проходите? — сказал он, поднимая глаза от бумаг.

У него даже усы потеряли цвет. Лицо в морщинах, глаза уставшие и потухшие, но держался бодрячком. Видимо, весьма выматывающая профессия — юрист.

— Виктор Игоревич Танков, — представился мужик, вставая из-за стола. — А вы?

— Магинский… — начал я.

— Знаю! — поднял он руку и прервал меня. — Уже сообщили о вас, вашем деле. Я узнал все подробности, вник в суть. Можете ничего не рассказывать.

Профессионально. Информация дошла быстро, но что-то в его тоне настораживало.

— Есть только одна проблема, — поёжился адвокат в кожаном кресле, которое скрипнуло под его весом. — Большая проблема.

— Позвольте спросить, какая? — уточнил я.

Танков потёр виски, словно у него болела голова. На столе стояла фотография — молодой парень лет двадцати, в студенческой форме. Сын, судя по сходству черт.

— Я не смогу вести ваше дело, — посмотрел он на меня тяжёлым взглядом. — Ни я, ни моя фирма не сможем представлять ваши интересы.

— Понятно, — кивнул в ответ. — Кому угрожают? Вам или родственникам?

— Что? — открыл он рот. — Как вы?..

В глазах адвоката промелькнул страх. Руки слегка дрожали, когда он брал стакан с водой.

— Не беспокойтесь, — хмыкнул в ответ. — Я на вас не рассчитывал. Просто зашёл убедиться, что мои оппоненты работают.

— Павел Александрович, — выдохнул устало мужик. — Хоть работа и репутация для меня важны, но жизнь сына дороже.

Его голос дрожал. Танков встал, подошёл к окну, посмотрел на улицу.

— Я не прошу вас понять. Не думал, что на меня найдут управу. Мой род занимается этим уже сто пятьдесят лет, и мы научились защищать себя и семью. Но здесь добрались…

Танков повернулся, и я увидел настоящий страх в его глазах. Не за себя, а за ребёнка.

— Они знают, где учится мой мальчик. Знают его расписание. Знают, с кем он дружит. Вчера прислали фотографию, где сын выходит из аудитории. И записку: «Было бы жаль, если бы с ним что-то случилось».

— Понятно, — кивнул я. — А остальные фирмы?

— То же самое, — горько усмехнулся Танков. — «Петров и сыновья» — там ночью подожгли автомобиль старшего партнёра. «Лебедев, Соколов и Ко» — у них ворвались в офис, переломали мебель. «Высший юридический совет» — главе прислали гроб с его именем.

Масштабы операции впечатляли. Кто-то потратил серьёзные деньги и ресурсы, чтобы запугать всех крупных юристов столицы.

— Удачи, — развернулся я к двери.

— Подождите! — окликнул меня Танков.

Мужик встал, подошёл. Проверил, что дверь кабинета закрыта. На лице отразились напряжение и разочарование самим собой.

— Из того, что я слышал… — начал он тихо, оглядываясь на дверь. — Любая крупная и уважающая себя компания не станет брать вас и ваше дело. Сработали жёстко и по всем. Да даже мелкие. Слухи у нас быстро разносятся, с вами никто не будет работать, кому жизнь дорога.

Он подошёл ближе, говорил почти шёпотом:

— Мой вам совет: соглашайтесь с обвинением, признавайте вину сразу. Тогда последствия будут менее… печальными. Если начнёте суд, то вас сожрут, сомнут и растопчут.

— Понятно, — кивнул я.

— Прошу, передайте нашим друзьям, что я… — Танков закусил губу и сжал кулак. — Не подвёл их. Просто… просто у меня нет выбора. Обязательно помогу в следующий раз бесплатно. Нет, два раза. Любые дела. Скажите им.

Его разрывало изнутри: профессиональная честь против родительского инстинкта.

— Конечно, — пожал трясущуюся руку.

— Простите меня ещё раз. Это такой позор! — на адвоката было больно смотреть. Репутация, наработанная десятилетиями, рушилась за один день, но сын дороже.

Я вышел из кабинета. Сделал печальное