Читать книгу - "Школа боевой магии. Том 1 - Антон Кун"

– Вы сказали, что это определённо я… Что это значит?

Григорий Ефимович подумал немного, пристально рассматривая меня, а потом сказал:

– Я давно искал такого ученика. Ты должен хорошенько учиться. У меня на тебя большие планы. А сейчас иди.

Последняя фраза прозвучала жёстко, и я не стал испытывать судьбу. Мне большие планы Григория Ефимовича пофиг. Главное, что Арик будет свободен. Ну как свободен? Его выпустят из подвала, а там посмотрим.

Я подозвал Дёму и направился к открывающейся двери.

Да, Дёма меня удивил! Его мяуканье в подвале я надолго запомню. Мне даже показалось, что под конец стены задрожали. Ну а что? От резонанса вон стаканы лопаются, а тут неслабая какофония была.

Когда я пришёл к парням, зарядка заканчивалась. Боря глянул на меня, усмехнулся и сказал, чтобы я прямиком отправлялся в комнату наказаний.

Кто-то засмеялся:

– Смена караула…

Я оглянулся и увидел ухмыляющегося Николая. Я и забыл, что он просидел целую ночь на цепях. Но Арика освободят! Так что на усмешки Николая мне действительно было пофиг.

Не пофиг на завтрак, но ради Арика я готов потерпеть. Поэтому спокойно развернулся и потопал вслед за Артёмом, хотя и сам дорогу уже знал.

Я не сопротивлялся. А смысл? Опять цепи затянутся – не продохнуть. Тем более какая разница, где ждать, пока Арика освободят? Подставил Артёму шею и руки – сковывай, мол.

А дальше случилось странное. Не успел Артём дойти к двери, как цепи разжались.

Я засмеялся.

Артём оглянулся и встал, как истукан. Потом вернулся и придирчиво осмотрел цепи.

Снова начал пристраивать ошейник и наручники, но они не хотели закрепляться. Вообще! Он старательно пытался их соединить снова и снова. Наконец, бросил эту затею и спросил у меня:

– Как ты это делаешь?

Я с ухмылкой пожал плечами. А что тут скажешь? Я чувствовал, знал, что уж сегодня точно не получится посадить меня на цепь! Потому что я был счастлив!

Артём задумался. А потом говорит:

– Пойдём к Боре.

Я пожал плечами – к Боре так к Боре. Главное, Арик скоро будет на свободе!

Боря выслушал Артёма, подумал немного и отправил нас в столовую, куда уже ушли остальные парни.

Столовая – дело хорошее, так что ни я, ни Артём медлить не стали.

Едва мы вошли, как все замолчали и уставились на меня.

Меня это уже начало доставать! Ну сколько можно! Уже придумайте что-нибудь новенькое! Так и по подколкам Николая скучать начну!

Артём молча направился к раздаче, взял разнос и подошёл к Агафье Ефимовне. Я не стал медлить и пошагал следом.

– Почему он тут? – спросил Серый у Артёма, едва мы сели за стол.

Меня, конечно, разозлило, что он обо мне говорит так, будто я не рядом с ним сижу, а словно меня тут вовсе нет. Разозлило… Но не очень – я поскорее налёг на кашу. За Дёму я не волновался. Едва мы вышли из подвала, он сиганул на кухню. И пока Агафья Ефимовна накладывала мне кашу, я видел котёнка, он на кухне лакал из блюдца молочко – кухарка покормила его.

– Цепи не застегнулись, – объяснял тем временем Артём. – Боря сказал идти есть.

– Гонишь! – не поверил Сергей.

– Сам видел! – отрезал Артём и скомандовал: – Ешь давай! А то без завтрака останешься.

Сергей взялся за ложку, но я видел, что его гложет любопытство. Но ничего, пусть помучается! Тем более что я сам не знал, как оно так получилось.

Ну да ладно. Каша была пшённая с тыквой. Неплохо так! Мама в такую ещё изюм и курагу добавляет, но и так вкусно.

Позавтракали мы и направились в учебную комнату. В ту же, где вчера лапти плели. Только теперь там было приготовлено другое оборудование – для резьбы по дереву.

Преподавал снова Игорь Петрович. Он сказал, что у туристов пользуются спросом резные шкатулки, и мы будем учиться делать их. Плюс, владение резцами и стамесками поможет нам в создании оберегов.

Сделав такое невразумительное вступление, Игорь Петрович принялся рассказывать, какая древесина как обрабатывается и для каких поделок годится. Но у меня всё это сразу вылетело из головы, потому что я увидел, что вокруг Николая собрались парни – всё те же, трое – и о чём-то шепчутся.

То ли по тому, как они поглядывали на меня, то ли ещё по какой причине, но мне было не по себе. Блин, я вот их не трогаю, чего они ко мне цепляются?!

Понятно, что слушал я Игоря Петровича вполуха, и когда он дал мне дощечку и инструменты, я понятия не имел, что с ними делать.

А Игорь Петрович такой и говорит:

– Для самых одарённых объясняю ещё раз! Это заготовка, – он показал дощечку. – На ней нанесён рисунок. Его надо вырезать. Это набор инструментов. Они все разные и используются для разных задач. Тут есть и ножи – богородский, нож-косяк и разного рода стамески – прямые, полукруглые… Важно запомнить, что дерево довольно быстро тупит резцы, их нужно вовремя затачивать, иначе вещь можно испортить. Чуть позже мы поучимся править инструменты, тем более, это вам поможет в оттачивании заклинаний… Но более всего важно запомнить, что инструменты острые! Так что техника безопасности…

Я смотрел на все эти резцы и дощечку, а мысли мои были очень далеко. Если быть точным, то я буквально растроился: одна часть ждала Арика и представляла, как мы тут теперь заживём, другая часть пыталась понять, какую пакость ждать от Николая, а третья – всё ещё слушала Дёмино мяуканье в подвале.

Естественно, я ни фига не понимал, что Игорь Петрович пытается мне объяснить. Я что-то ковырял в деревяшке, но, блин, если бы я знал что.

Игорь Петрович вздохнул и пошёл смотреть, что делают остальные пацаны. И судя по его возгласам, получалось далеко не у всех.

Время занятия тянулось медленно. Я никак не мог сосредоточиться, а инструменты острые…

И тут резец, которым я пытался выковырять часть деревяшки, сорвался и вспорол мне ладонь около большого пальца. Я почувствовал, как металл скользнул по коже. Глянул на ладонь в надежде, что обошлось. Но нет – пошла кровь. Рану зажгло. Довольно сильно. Кровь, конечно, хлынула на дощечку.

Игорь Петрович подскочил. Откуда-то у него появились перекись и упаковка ватных дисков. Он махом залил мне руку вспенившейся сразу перекисью и прижал ватный диск. От перекиси рана нагрелась, и её засаднило. Вата на глазах пропиталась кровью. Игорь Петрович дал ещё несколько дисков и сказал