Читать книгу - "Отраженная угроза - Михаил Тырин"

Эту песню Сенин уже слышал. Вернее, читал в рекламных буклетах «Русского космоса». Тем хуже. Он окончательно почувствовал себя дремучим дебилом, которого боятся подпускать к VIP-персонам. А всё так хорошо начиналось…

Впрочем, глупо было рассчитывать на то, что можно выскочить из полицейского комбинезона и тут же запрыгнуть в деловой костюм. Надо реально оценивать себя. Раз ты солдафон, то знай свое место.

– И чем я буду заниматься? – спросил Сенин, готовясь услышать любую гадость.

– Думаю, с вашим-то опытом и послужным списком ставить вас на караульную службу нецелесообразно. Но есть вакансия начальника тактического полигона на одной отдаленной базе. Будете учить наших ребят тому, что сами хорошо знаете. – Чиновник поощрительно улыбнулся.

«Ясно. Загонят в такую глушь, что света белого не увидишь. А я-то надеялся посидеть на кожаных диванах, попить из высоких бокалов. Э-эх, дурачина-простофиля…»

– Так что, если у вас нет возражений… – Кадровик отодвинул клавиатуру, намекая на скорое окончание разговора.

– А мои возражения что-то значат?

– Конечно. Можете изложить письменно заявление о вашем несогласии с решением, будет составлен акт, комиссия его рассмотрит…

«И назначит помощником младшего говновоза, чтобы впредь не умничал. Нет уж, лучше на полигон».

– От души поздравляю вас, офицер. – Кадровик протянул напудренную руку. – Вы приняты. В холле подойдите к администратору, вас поселят и накормят. Немного позже вы будете представлены Мелояну. Мелоян – это начальник Сектора, – укоризненно добавил он, наткнувшись на вопросительный взгляд нового сотрудника.

«Ах, простите, не выучил имена ваших повелителей», – подумал Сенин. Однако от слова «накормят» повеяло теплом. Хорошее слово. Означает, что здесь не придется жрать холодные консервы, выковыривая их ножом из банки. Это уже кое-что.

«И всё-таки как это у них так получается, – недоумевал Сенин, выходя из кабинета. – Вроде обласкали, поздравили, обращаются на „вы“; накормить пообещали… А всё равно понятно, кто ты здесь и где твое место. М-да, вникать мне еще и вникать в корпоративную культуру…»

* * *

«А рожа-то у меня обезьянья», – с досадой отметил Сенин, когда оказался в лифте и увидел в зеркальной стене свое отражение.

Рядом ждали своей остановки новоявленные коллеги. Они были холеные и отглаженные, лишенные всего лишнего и индивидуального. Сенин подумал, что не скоро научится различать их в лицо. Странно, но в полиции, где положена униформа и единообразие, люди больше стремились проявить индивидуальность. Каждая боевая группа имела свой фирменный прикол в обход униформы: кто белые шарфы носил, кто цветные платки на голову повязывал. Была даже команда, которая появлялась на людях не иначе как в ковбойских шляпах. Где они их только достали… Командиры, и Сенин в том числе, смотрели на это сквозь пальцы, потому что понимали: люди – разные, и они хотят выглядеть хоть немного разными.

Здесь же, наоборот, персонал загонял себя в общепринятый стандарт, чтобы ни в коем случае не выделяться. Вот, даже к жалкой медальке прицепились. Да весь полицейский спецназ носит медальки Союза пацифистов, все это знают, и ни один генерал не смеет встать поперек традиции.

Забавно было наблюдать, как чужеродная среда встречает появление нового объекта в лице Сенина, как обволакивает и изучает его. Он буквально кожей чувствовал быстрые любопытные взгляды. Но ничуть не смущался.

Наоборот, гордо демонстрировал себя, и свою ладную парадную форму, и несвойственное для местной публики независимое выражение лица. Назло им всем.

Выйдя в холл, он остановился и окинул взглядом убранство. «Вот уж кому деньги девать некуда», – прокралась завистливая мысль.

Огромное пространство, масса ненужных светильников, полированные панели, кожаные диваны у стен, горшки с пальмами. И ладно, если б всё это стояло где-нибудь на тверди земной. Нет же, оно болтается в ледяном вакууме, в сорока космических милях от ближайшего обитаемого мира. Называется «опорная база Сектора».

Интересно, сколько нужно воздуха, тепла, энергии, чтобы здесь, в глубоком космосе, работники корпорации могли цокать каблучками по стеклопаркету и носить полупрозрачные сорочки? Много, очень много.

Сенину приходилось бывать на таких базах. Правда, в несколько ином качестве. С гелевым ружьем наперевес и криками «Лежать, суки!». И теперь его тихонько грыз крошечный комплекс вины.

Администратор, сверившись с данными компьютера, выдал ему радиобрелок и ключ-карту от номера в гостинице. В этом летающем небоскребе было две гостиницы, а также большой ресторан, конференц-зал и еще много чего. Сенин считал, что у него будет время, чтобы осмотреть все достопримечательности и стать своим человеком в каком-нибудь баре. Как ни крути, а общения хотелось.

Номер порадовал сдержанной, лаконичной роскошью и качеством. Дверь шкафа отъехала без малейшего скрипа, кресло легко повернулось на оси и заботливо приняло гостя в свое мягкое удобное нутро. Идеально чистый телеэкран, на который удобно смотреть и с кресла, и с диванчика. Тут же – видеодиск «Русский космос: полтора века во Вселенной» в подарочной упаковке. Впрочем, такой подарок Сенина не растрогал. Пропаганды он наелся. В остальном всё очень даже неплохо.

Он поднялся с кресла и подошел к дивану. Надо бы снять ботинки, которые он не снимал часов четырнадцать, и дать ногам отдохнуть. Но тогда придется идти в душ, иначе пойдет такой запашок по стерильным гостиничным стенам… А в душ так сразу лень, передохнуть бы минут пять.

В конце концов Сенин скинул мундир и завалился на диван в ботинках. И тут же испытал странный прилив удовольствия от этого маленького преступления против местных порядков. Нечасто позволишь себе лечь в грязном на чистое. Обычно бывало наоборот.

Через минуту он понял, что не может расслабиться и полностью отдаться отдыху в уютной чистой комнатке. Тело еще не привыкло к этим условиям. Ему бы, телу, пристроиться полулежа, прислониться к какому-нибудь ящику в грузовом отсеке, тогда – да. И еще ранец под голову. И можно очень даже неплохо выспаться. А здесь что-то не то.

Надо привыкать. Скорее всего, на далеком тактическом полигоне тоже будут удобные хорошие комнаты. Всё-таки корпорация. Один промысловик, случайно встреченный Сениным в безвестном грузовом порту, сказал: «Мы зарабатываем деньги не для того, чтобы ползать на карачках по грязным ржавым коридорам».

Это верно. У них даже крошечные почтовые грузовички устланы ковровыми дорожками. И конденсат с потолка не капает, и не надо надевать теплый бушлат, когда ложишься спать. Частный капитал умеет себя холить и лелеять.

Сенин дотянулся до мундира, достал блокнот. Включил нужную запись и поставил экран на подушку перед собой. Ну, здравствуй, жена. Он давно знал сообщение наизусть, но всё равно пересматривал его раз за разом.

«Привет, бродяга. – На крошечном экране появилась женщина с насмешливыми глазами. – Всё носишься с ружьем, людей пугаешь? Я вот думаю, давно тебя не видно и не слышно. Забыл, наверно, законную жену? А меня пересадили на пассажирский лайнер. И я теперь – помощник капитана. – Женщина убрала с плеч рыжие кудри и гордо постучала пальцем по погону. – Видал? Теперь сама могу тобой командовать. Как ты поживаешь, Сенин? Голову даю на отсечение, тискаешь сейчас какую-нибудь повариху на базе. Точно? Ай-ай-ай, Сенин, как можно, при живой-то жене? Ладно, не обижайся. До гражданской пенсии мне осталось всего-то три с половиной года. Ты уж дождись. Кстати, отпуск мой откладывается – в связи с переводом. И когда мы теперь увидимся, ума не приложу. Ты уж придумай что-нибудь, Сенин, ладно?»