Читать книгу - "Улицы Броктон-Бей - Pavel2311"

избита и подверглась насилию. Ее нашли на куче строительного мусора — слабое дыхание и нитевидный пульс указывали на то, что она еще жива. Пострадавшую доставили в госпиталь «Медхол», но в сознание она так и не пришла.

Глава 2. Немного Форума

Добро пожаловать на форум "Паралюди онлайн".

Вы вошли как: "Bagrat "

Вы просматриваете:

• Ветки, в которых вы комментировали.

• И Ветки в которых есть новые комментарии.

• ИЛИ Личные каналы с новыми сообщениями.

• Первое сообщение темы: отображается.

• 10 постов на страницу

• Последние 10 сообщений в личной истории сообщений.

• Сортировать Ветки и Сообщения по: времени публикации.

• У Вас 0 нарушений и 3 предупреждения. Последний бан: нет.

DesertFox

Опубликовано: 22 ноября 2011

Очередная мерзость произошла. «Герои» снова оказались абсолютно бесполезны, разгул преступности, даже в центре города! Если бы только у нашей полиции мэрии и дражайшей СКП хватило смелости признать свою неспособность справиться с городскими злодеями и преступностью! На Панацею напали, она серьезно пострадала. Сейчас лежит в Медхоле и неизвестно, когда поправится.

$Deep&Free$

Опубликовано: 22 ноября 2011

> ещё дня три лежать в больнице

Какой кошмар! Выздоравливай скорее, Эми:(

Слава, а в какой больнице она лежит? Я бы прислала ей гостинец.

Point_me_@_the_sky (Подтвержденный кейп, Новая Волна)

Опубликовано: 22 ноября 2011

Закрытый стационар отделения травматологии Медхолл. Простых посетителей туда все равно не пустят, а она большую часть времени спит, чтобы не терпеть боль. Но, я уверена, она оценит вашу поддержку, когда придёт в себя.

Fascinating*Freckles

Опубликовано: 22 ноября 2011

Жалко Панацею. Надеюсь, что она скоро поправится. Уверен, что преступники понесут наказание. DesertFox

Опубликовано: 22 ноября 2011

Правильные вещи говоришь. Только с нашим СКП, полицией или Новой Волной надеяться на наказание преступников — такое себе удовольствие (не в обиду тебе, Слава, но вы же реально ни хрена не делаете).

За Панацею обидно, самая лучшая девочка во всем вашем семействе. Скорейшего ей выздоровления (может, тоже пришлю гостинчик)

AllSeeingEye

Опубликовано: 22 ноября 2011

Панацею и в правду жалко, хотя если быть честным, то попасть к ней на приём почти невозможно, очередь несколько тысяч человек. Еще и Госпиталь берет немалые деньги. Бесплатно только несовершеннолетние и безнадежно больные.

Point_me_@_the_sky (Подтвержденный кейп, Новая Волна)

Опубликовано: 22 ноября 2011

Не разворачивай все так, будто Эми сама виновата! Тебе стоит просто однажды….

Глава 3. Осознание (через двое суток после происшествия) Первые визиты

Маленькая палата закрытого стационара травматологического отделения "Медхолла" тонула в стерильной тишине. Лишь прерывистое дыхание девушки на узкой больничной койке нарушало безмолвие, смешиваясь с равномерным гулом системы вентиляции.

Она изредка стонала сквозь сон — обезболивающие давали лишь базовый эффект. Мать настояла: "Никаких наркотических анальгетиков!" И теперь каждый проблеск сознания приносил девушке волну тупой, ноющей боли, пробивавшейся сквозь медикаментозный барьер.

На больничной койке лежала не кто иная, как Амелия Клэр Даллон-Лавер, легендарная Панацея. Всего два дня назад на неё напали наркоманы — и теперь она сама оказалась в роли пациента.

Ирония судьбы была горькой. Пять лет даже самые отчаянные преступники не осмеливались поднять руку на великую целительницу. Но случай — слепой и беспощадный — распорядился иначе. Как известно, даже обдолбанный наркоман с ржавым лезвием может перевернуть судьбу олимпийского чемпиона одним ударом из-за угла.

Теперь она впервые за всю свою жизнь ощущала на себе то, что привыкла исцелять за мгновения — разорванные ткани, повреждённые органы, жгучую боль. Собственные способности оказались бесполезны: организм, травмированный столь неожиданно, отказывался подчиняться.

Издав очередной короткий вздох, больше напоминающий всхлип, девушка пошевелилась, как свеча на ветру — то вспыхивая необъяснимой паникой, то погружаясь в ледяное безразличие.

«Я теперь не я…»

Ткань скользила по моей коже, мягкая, влажная, бесконечно чужая. Чьи-то руки переворачивали меня с боку на бок, как тряпичную куклу. Я хотела крикнуть, что все в порядке, что я могу сама, но мое тело больше не слушалось меня. Вместо слов — лишь хриплый звук, больше похожий на писк новорожденного.

Свет.

Он резал глаза, даже когда я открывала их медленно, через щелочку. Потолок. Белый, с трещиной в углу. Я следила за ней взглядом, как за нитью Ариадны, пока голос в голове шептал:

«Ты здесь. Ты жива. Хотя бы это»

Медицинские аппараты гудели ровно, их дисплеи мигали, как светлячки в тумане. Капельница. Шланги. Провода, впившиеся в мою кожу. Я пыталась вспомнить, как оказалась здесь, но память была похожа на рваные клочья сна.

Дни сливались в одно серое пятно.

Иногда ко мне приходили врачи. Они щупали пульс, смотрели в зрачки, что-то записывали. Их голоса доносились сквозь воду:

«…реакция на…»

«…стабильно, но…»

Я хотела схватить их за халаты, закричать:

«Что со мной?!»

Но пальцы лишь слабо шевелились на простыне, как гусеницы после дождя.

А потом наступала ночь.

Я лежала и слушала, как тикают часы.

Тик-так. Тик-так.

Бесконечное эхо в черепе.

Тоска подступала волнами — черная, густая. Она заполняла меня, как бетон, и я почти чувствовала, как тяжелеют веки, как немеют губы.

Но хуже всего было утро.

Просыпаться снова.

И снова.

И понимать, что все еще здесь.

Все еще в этой кровати.

Когда туман в голове рассеялся, я сразу поняла — это не моё тело. Мир плыл в тумане боли. Не мой мир. Тело, разбитое, опутанное проводами и шипами чужих воспоминаний. А до этого — резкий свет фар, скрежет тормозов и абсурдный финал под колесами автомобиля. Собственный. Я, прежняя, выгрызла место в медицинском зубами и потом, циничная и острая, как скальпель, с черным юмором, приглушающим ужас будней в анатомичке. Ирония судьбы, доведенная до сарказма: теперь по эту сторону — пациент, вещь, клинический случай, в теле, которое не слушается, в палате, где пахнет смертью и антисептиком. Та, для кого чужая агония была учебным материалом, теперь сама стала этим материалом. И этот абсурд был настолько чудовищным, что хотелось смеяться. Или плакать. Но тело для слез было слишком слабым. Потом память этой жизни вернулась плавно, но полностью, а эмоции и восприятие окружающего мира остались прежними — из моей прошлой жизни.

«Сейчас Я — Амелия Клэр Лавер»

Я всегда думала, что знаю этот мир. Читала "Червя", проглатывала тонны фанфиков — мрачных, отчаянных, где герои тонули в грязи этого города медленно и без пафоса. Но ни один текст не подготовил меня к главному откровению:

Это не тот Броктон-Бей.

Точнее, это он — но словно пропущенный через