Читать книгу - "Новый дом - Хайдарали Мирзоевич Усманов"

– Ты чего, срань бороздная, встал на моё место?!

– Занято не было, значит моё.

– Ты что, слепой?! Смотри, там маяк мой висит!

– Он был выключен!

– Ты сейчас выключен будешь, сволочь.

Обмен нецензурной руганью затянулся почти на десять минут, прежде чем вмешался третий голос, предложив “обоим заткнуться, пока кто-нибудь не решил, что вы вкусно пахнете и не вышел на огонёк”. Ни один из кораблей при этом не сменил позиции.

Пятый и шестой прибыли почти одновременно, что вызвало новую порцию обвинений в “копировании маршрутов” и “подглядывании в навигационные системы”. Один – “Шрам Дружбы”, похожий на обрубок бывшего колониального транспорта, покрытый зубастыми накладками брони. Второй – “Сен-Орн”, странный гибрид корвета и ремонтного челнока, на котором висели не только орудия, но и что-то, напоминающее сборщик обломков. Оба мгновенно начали переругиваться в эфире, обвиняя друг друга в том, что “слишком близко вошли в систему”, “засветили траекторию”, “спалили выход” и вообще “всю операцию пошли под хвост”.

Седьмым прибыл “Энзо Подлый”. Название корабля прекрасно отражало его повадки. Он не подал сигнала вовсе, маскировался до последнего, а когда его всё же засекли, на связь вышел только чтобы заявить:

– Кто тронет моё укрытие – тому выбью дюзы. У меня целая куча торпед, если что.

Конечно, никто не поверил в такие вещи, но предпочли не проверять.

Восьмым прибыл “Капелла-29”. Это был ещё один тяжёлый крейсер, но в худшем состоянии, чем первый. Его правая сторона покрыта временными латками, двигательные сопла перекошены, и периодически с его корпуса срывался какой-то обломок. Он встал вдалеке от всех, ближе центру системы, что вызвало очередной шквал криков:

– Ты больной, в центр прёшься?! Хочешь, чтобы нас из-за тебя заметили?

– Мне нормально. Меньше шансов, что подойдут.

– Меньше шансов, что вернёшься с мозгами на месте.

Девятый и десятый появились с большими перерывами – по внешнему виду невооружённым глазом можно было сказать, что оба были когда-то частью гражданских судов. Один – “Скитальческий Дворник”, неповоротливый, с едва живым двигателем, обвешан вторичными пушками и камуфляжными сетями. Второй – “Лама Кости”, странной вытянутой формы, с непропорционально длинным носом, на котором висели орудия в турелях, сваренных явно с помощью каких-то полевых генераторов и молотков.

Никто не координировал их прибытие. Никто не распределял зоны ответственности. Каждый из капитанов сам выбирал, где спрятаться, и каждый считал себя самым умным. Местами зоны обзора пересекались, местами – зияли слепыми дырами, где в теории можно было бы проскользнуть даже на среднем фрегате. Появлялись споры, обсуждения, угрозы, предложения, которые никто не слушал. Один раз кто-то попытался устроить “совещание” в общем канале – его отключили через двадцать секунд с коллективным “да иди ты”.

Так выглядела засада – не как грозный зубастый капкан, а как горсть тупых ножей, разбросанных в темноте. Но в этих ножах было нечто общее: они были стары, грубые, и всё ещё смертельно опасные. Особенно, если кто-то решит, что может пролететь мимо Тессы-9 незаметно.

Все эти пираты, а никем другим они и быть-то не могли, рассредоточившись по закоулкам Звёздной системы, всё ещё не могли успокоиться. Прошло несколько циклов, как они заняли свои “укрытия”, но эфир всё равно то и дело вспыхивал вспышками недовольства и ссор. Внутренние терки не утихали – напротив, в тишине ожидания они становились злее, язвительнее и напряжённее.

– Кто там за астероидом “Канопус-4” маяк активировал?! Я там поставил замедлитель, идиоты, вы что – хотите, чтобы все увидели?!

– Это не я! Это этот ублюдок с “Гретты”! Я его уже по спектру определил – у него же всё разваливается и орёт на всех частотах!

– Я тебе сейчас в спектр дам, если не заткнёшься!

Капитаны кораблей продолжали обмениваться угрозами, обвинениями и невразумительными криками, которые лишь подчёркивали отсутствие централизованного командования. Здесь не было лидера – только десяток одиночек, слишком алчных, чтобы уйти, и слишком гордых, чтобы подчиниться. Кто-то пытался предложить схему перехвата, координаты построения, но каждый раз это превращалось в хаотичный базар.

– Если цель пойдёт через пояс, она вон оттуда будет – через “Молчунов”… Я предлагаю троим выйти ближе к ребру, остальные прикроют с флангов…

– Слышь, стратег, ты в последний раз так предлагал, и нас тогда на “Крючке Иона” чуть не разнесли! Сиди молча, пока тебя самого не продали!

– Тебя бы в детстве продали, может, мозгов бы не потеряли!

Тем временем, в глубине астероидного поля, вне радиуса их сенсоров, между древними, как мир, булыжниками из металлизированной породы, притаилось нечто совсем иное. Оно не принадлежало к их поколению. Оно вообще не принадлежало к этой эпохе. Это был корабль, чья клиновидная тень с трудом угадывалась в искривлённом фоне, был безмолвен, неподвижен, как окаменевший зверь. Более двух с половиной километров в длину, гладкий корпус без внешней артиллерии, покрытый особой адаптивной оболочкой, и лишь тонкие изгибы бронеколпаков вдоль его боков намекали на наличие внутри них многочисленных орудий, укрытых под надёжной бронёй. Он не передавал сигналов, не испускал тепла, не двигался – он наблюдал. И ждал.

Его сенсоры отслеживали каждый вектор движения пиратов. Каждую волну радиопереговоров. Каждую смену положения, даже самую незначительную. Даже шум охлаждающих насосов в старых установках на “Шраме Дружбы” был учтён, отфильтрован и сопоставлен. На его борту не было криков, ссор, паники. Только расчёт. Стратегия. И терпение. Этот корабль был не просто оружием – он был хищником. Столь массивным и совершенным, что, если бы даже кто-то и заметил его присутствие, всё равно было бы уже слишком поздно. Он выжидал, пока мелкие, суетливые твари внизу наконец устанут спорить, улягутся по своим норам, утратят бдительность, решат, что они хозяева этой системы. Пусть считают, что ловушка готова. Пусть поверят, что контролируют ситуацию. Хищник знал – момент близок. И когда он придёт… их “засада” превратится в жертвенник.

………

Старый фрегат “Гретта-Семь”, окопавшийся среди медленно дрейфующих обломков в глубоком кармане астероидного поля, уже третий цикл не двигался с места. Его корпус был покрыт слоями грязной серо-бурой термопластики, имитирующей фактуру камня – дешёвая маскировка, но в инфракрасном диапазоне она всё же немного сбивала с толку. Однако в остальном корабль был классическим представителем флотилии пиратов: снаружи – торчащие двуствольные башни, некоторые под углом – так, чтобы охватывать сектор атаки на двести семьдесят градусов; внутрь – скрежет, мат и периодически отказывающие системы жизнеобеспечения.

Из одного из стыковочных люков на внешнем обводе