Читать книгу - "Сноходцы - Наталья Николаевна Тимошенко"

теперь. Держась за стену, Алиса встала. Пошатнулась, поскольку перед глазами все поплыло, но на ногах устояла. Часы показывали начало четвертого утра. Если выйдет сейчас, как раз дойдет до вокзала к первой электричке. И тогда через несколько часов все будет кончено.

За ночь на улице потеплело, и теперь с неба лил уже такой привычный дождь. Асфальт, дома, деревья – все было мокрым и черным. Даже остатки снега, притаившиеся в углах, тоже почернели. Отличный день, чтобы закончить наконец ее историю.

На электричку Алиса успела. Людей было мало, ей удалось занять место в самом углу. Подтянув к себе колени и обхватив их руками, Алиса разглядывала попутчиков, без сожаления думая о том, что больше никогда их не увидит. Казалось даже забавным, что никто не замечает, как рядом с ними едет труп.

На станции она, как обычно, вышла одна. Без происшествий добралась до Волчьего логова, подошла к дому. Тот выглядел еще темнее и мрачнее обычного. Раньше Алиса чувствовала себя в нем в безопасности, думала, что там тот, кому она нужна. Сейчас же все изменилось.

Едва она открыла калитку, в окне над гаражом мелькнула тень, а затем во двор торопливо вышел охранник. Алиса остановилась.

– Привет! – еще издалека, но почему-то шепотом поздоровался охранник по имени Миша. Почти подбежал к ней и спросил: – Что происходит вообще?

Алиса непонимающе посмотрела на него.

– В каком смысле?

– Так ты тоже не в курсе? – разочарованно протянул Миша. – Я смену принимал пару часов назад, мне Костик шепнул, что хозяин вчера всех выгнал. Вроде как даже уволил. Мне самому расчет пришел на карту недавно. В доме никого не осталось. Нас тоже выгнал, но Петрович велел по одному дежурить, хозяину на глаза не попадаться, чтобы он не знал, что мы тут. Журналюги периодически приезжают, надо отгонять, как собак надоедливых. Я вообще не понимаю, что и как. Сижу, как мышь под метлой, даже за едой не ходил, желудок сводит.

Алиса равнодушно пожала плечами. Ей было все равно, что и почему сделал Леон. Не осталось у нее сил и желания удивляться и разгадывать его действия.

– Он дома? – лишь спросила она.

Миша кивнул.

– Ага. Я хотел на кухню сходить, взять чего пожевать, слышал, как он по коридору шел. Не рискнул, назад вернулся. Слушай, будь другом, принеси чего, а? Сил нет пустой чай пить.

Алиса ничего не ответила, молча направилась к дому.

– Алис! – позвал охранник, когда она уже почти открыла дверь. – Ты поосторожнее там, ладно? Вдруг он совсем… ну… с катушек съехал. Ты понимаешь, о чем я.

Алиса по-прежнему молча открыла дверь, вошла в дом. Пустой и тихий, он походил на склеп. Алиса не стала звать Леона, направилась к нему в кабинет, но хозяина дома там не оказалось. Как не было и в спальне, куда она вошла без стука, и в других помещениях его части Логова.

Медицинский отсек оказался заперт. Алиса вводила код на панели, но лампочка над тяжелой дверью мигала красным и отказывалась меняться на зеленую.

Может, охранник ошибся? Леона нет дома. Или ушел куда-то недавно. Решив заглянуть еще в библиотеку и если его там нет, то ждать, Алиса пересекла большой холл, открыла дверь и обомлела.

Библиотека была разгромлена. Дверцы шкафов выломаны, стекла в них разбиты, книги не просто разорваны, а буквально растерзаны. Весь пол усыпан их листами. Некоторые выглядели целыми, некоторые были смяты. Те, что лежали у камина, и вовсе обгорели. И в давно погасшем камине Алиса тоже заметила несколько полусожженных экземпляров. Посреди библиотеки лежала какая-то странная длинная кочерга с деревянной ручкой, а на паркете отпечатался обугленный след от нее. Должно быть, кочергу эту сначала сунули в камин, а потом бросили на пол.

Леон хотел сжечь дом?

Хотел бы – сжег бы.

Алиса вернулась в холл, заглянула в гостиную и наконец поняла, где Леон. Сквозь большое, но затемненное окно она не могла хорошо разглядеть его, но увидела очертания фигуры на террасе.

Терраса, как и дом, была погружена в полумрак. После дня рождения Леона ограждения так и не убрали, поэтому она была защищена от снега и дождя, но без обогрева здесь было почти так же холодно, как и на улице. А обогрев Леон не включал. Он сидел в кресле, закинув ногу на ногу, в неизменном черном пальто и, казалось, не чувствовал холода. В руке держал квадратный стакан с коньяком, бутылка с остатками жидкости – похоже, он все-таки пил – стояла на полу рядом с креслом.

Леон не мог не услышать, как открылась дверь, но даже не повернул голову. Алиса остановилась у входа, тоже ничего не говоря. Ей вдруг показалось, что здесь, в кресле, сидит совершенно чужой человек. Четкий профиль со строгими чертами лица, темные волосы, всклоченные, как и прежде, теперь лежали в каком-то непонятном, но правильном порядке. Длинные пальцы, сжимающие стакан, высоко поднятый подбородок, взгляд, устремленный вперед, – все это Алиса узнавала и не узнавала одновременно.

– Зачем ты пришла? – спокойно и холодно спросил Леон, хотя Алиса была уверена, что не попала в поле его зрения. Он не мог видеть, кто именно пришел. Догадался по каким-то признакам? Или знал, что она придет?

– Софи посвятила меня в детали того, какая роль мне была уготована в этом доме, – стараясь говорить так же ровно, ответила Алиса.

Наверняка он об этом уже знал. Не потому ли выгнал всех? Не потому ли пьет в одиночестве на террасе, зная, что терять контроль ему нельзя? Потому что его план провалился. И через несколько месяцев Падальщики придут за ним. На его месте Алиса тоже пила бы.

– Так зачем ты пришла? – повторил вопрос Леон.

– Сказать, что я согласна.

Он по-прежнему не отреагировал. Не повернулся к ней, даже бровью не повел.

– Ты не в себе.

– А ты в себе?! – Алиса сорвалась на крик, но тут же сжала пальцы в кулаки, впилась ногтями в ладонь, возвращая себе хладнокровие. – Ты был в себе, когда придумывал этот план? Ты был в себе, когда решил убить меня? В себе, когда целовал меня, когда… спал со мной? – Она замолчала, понимая, что теряет контроль. На место тупому безразличию приходила злость.

Леон наконец шевельнулся. Поднял руку с зажатым в ней бокалом, посмотрел на коричневую жидкость, будто проверяя, сколько еще осталось в стакане. Чуть повернул голову, посмотрел на Алису. Взгляд был равнодушным, холодным, как и тон.

– Да, – подтвердил он. – Выжить любой ценой – естественное желание любого человека. Знаешь,