Читать книгу - "Злата. Жизнь на "Отлично!" (том Четвертый) - Александр Алексеевич Иванов"

пытался, помнится, привлечь внимание понравившейся девицы, нашей с ним одноклассницы, выставляя меня перед ней дурачком (за что немедленно получил зуботычину). Ему почему-то показалось, будто бы я на нее тоже «запал», однако…

Меня вдруг осенило!

— Ну, тогда лады, Кать! — придя в хорошее настроение, я улыбнулся Листьевой и легкомысленно помахал рукой, продолжив затем. — Я больше на тебя не в обиде и прощаю тебе твою выходку…

Не-а! Нанося свой удар по мне, Катя Листьева вовсе даже не целилась в Стёшу. Она не желала ей ничего плохого! Моя лучшая подруга — человек харизматичный, яркий и привлекающий всеобщее внимание. Такие звездочки, как она, постоянно находятся в центре внимания, а остальные, особенно когда дело происходит в подростковом возрасте, изо всех сил тянутся к ним, и эта Катя…

— Стефания Москвина… — негромко произнес я. — Моя лучшая подруга. Моя, слышишь?

…не исключение. Она же банально ревнует меня к Стёше.

Уже отвернувшаяся от меня и отпустившая наконец-то мою кисть Катя, услышав сказанное мной, внезапно вновь уставилась на меня, и в этот раз ее эмоции оказались совершенно ненаигранными. Она практически вышла из себя, вон, как «гуляют» у нее желваки.

Ну да, ревнует к нашей дружбе, желая заполучить мою подругу в единоличное распоряжение, чтобы и ей самой перепало побольше «яркости» от Стёши, а я, по ее мнению, мешаю в этом. Блин, как же это все-таки по-детски, тем более что они даже не знакомы лично.

Недетские детские разборки.

Все верно…

Быстрым взглядом я окинул вполне сформировавшуюся фигуру бывшей теперь уже одноклассницы.

…мы же сейчас в том возрасте, когда тела принадлежат уже считай что взрослым людям, а разум еще во многом остается в детстве. За исключением моего, конечно, хотя…

Я вдруг вспомнил, как недавно сам приревновал Стёшу, увидев то, что она без меня катается с какими-то своими подругами на велосипедах.

За дружбу, как и за любовь, иногда приходится побороться, что и попыталась сделать Катя. И она, дружба эта, как и любовь, опять же, вполне может принести не только радость.

Я вдруг пришел в хорошее расположение духа, ибо получил желаемое!

И «бабки» на съем квартирки от папашки теперь будут, если он не попытается меня «нагреть», конечно. И изгнания из школы «классной», явно меня невзлюбившей, добился. И даже моя лучшая подруга осталась таковой только для меня, а Кате же теперь на глаза ей не стоит попадаться!

— Я подожду вас в машине! — заявила родителям Катя, схватив лежавшие на столе ключи, после чего, обернувшись на моего папашу и произнеся: «до свидания!», быстрым шагом вышла из павильона.

Я несколько раз моргнул, прогоняя воспоминания и возвращаясь в реальность.

— … а затем заехали в банк. — закончил я после некоторой паузы.

— Зачем? — требовательно поинтересовалась родительница.

И эта ее реплика послужила новым триггером для моей памяти…

— За каким еще чертом нам прямо сейчас туда тащиться⁈ — поинтересовался папаша, когда, везя меня домой со «стрелки» с Листьевыми, он остановил авто на перекрестке, аккурат напротив отделения «Сбережения», дожидаясь разрешающего сигнала светофора.

— Я же все сделала ровно так, как вы и просили, уважаемый отец? — меланхоличным тоном поинтересовался я, отвернувшись от него и глядя через стекло, о которое бились капли редкого уже дождя, на людей, что переходили теперь дорогу, спеша по каким-то своим делам или же просто желая поскорее оказаться дома.

— Д-да, Злат… — ответил папаша, до сего момента пребывавший в прекрасном настроении из-за удачной сделки, которая подвернулась для него совершенно случайно. — Да, ты все сделала как надо, молодец.

— Ну а раз так, тогда настало время и вам выполнить обещанное. — произнес я, обернувшись на него и пощекотав свою щеку кисточкой «хвоста».

— Мы же обо всем уже договорились, зачем наводить суету на ночь глядя⁈ — папаша принялся барабанить пальцами по рулю, с нетерпением глядя на светофор. — В другой день это никак нельзя сделать⁈

— Ну да, прямо сейчас, ибо сегодня — это сегодня, а завтра — это… — наши взгляды встретились.

Папаша все понял как надо. Его новая жена, которая, вполне возможно, попробует все переиграть…

Кинув взгляд на светофор и глубоко вздохнув, но не произнеся более ни слова, папаша нажал на акселератор, а уже несколько секунд спустя автомобиль заехал в один из дворов пятнадцатого микрорайона, где и припарковался, после чего мы отправились в банк.

— Злата?!. — вернул меня в реальность голос маман.

— Отец открыл для меня счет, которым я смогу воспользоваться по достижении шестнадцати лет для оплаты договора найма жилья.

В здешнем«Сбережении» возможно открыть счет с условиями, прописанными в специальном договоре для конкретного счета, что оказалось весьма удобной штукой, ибо не пришлось тащиться к нотариусу. Возможно, конечно, и там такое тоже было, не в курсе.

— Серьезно? — удивилась маман. — Толик станет целый год оплачивать тебе будущую аренду жилья?

— Не-а, не год! — ответил ей, наливая воду в чайник, а затем процитировал самого себя. — Хорошая квартира, в хорошем доме и на все время моей учебы. В ВУЗе.

А папашка-то мой оказался даже более состоятельным типчиком, чем я предполагал, ибо сначала он выплатил маман почти три миллиона «деревянных», а затем практически сразу положил на мой счет еще два миллиона четыреста тысяч рублей. В баксах, разумеется.

— А с чего это вдруг он так расщедрился? — голос маман, в котором явственно звучали подозрительные нотки, вновь выдернул меня из размышлений.

— Расщедрился? — со смешком переспросил я, усаживаясь на стул. — Ни разу, мам! Мой уважаемый отец и его дружки получили от старшего Листьева нечто очень-очень для них ценное. Практически уверена, что я могла бы стрясти с папани и больше. Гораздо больше. И обязательно стрясу, но потом…

— Злата! — перебила меня слегка офигевшая маман. — Знаешь, мне что-то совсем не нравится то, как в последнее время ты косплеишь вымогательницу! Добром такое не заканчивается! Завязывай давай!

Я громко пфыкнул, это она еще ничего не знает о развеселой истории с онанистом! И, надеюсь, никогда не узнает…

— Помнишь же, как я тебе говорила о том, что люди ценят то, за что они платят, и чем больше платят, тем сильнее ценят? — поинтересовался я, а затем сменил тему. — Ты домой