Читать книгу - "Пункт назначения – месть - Лада Валентиновна Кутузова"

детстве. У мамы с сестрицей еще и внешность под стать имени – белокожие, с большими ярко-зелеными глазами, а волосы и ресницы темные, как у Хозяйки Медной горы. Жаль, что Лада не пошла в маму, да и в папу неплохо бы было. Папа высокий и широкоплечий. Волосы светлые, а глаза синие-синие, ни у кого подобных нет. Он очень красивый. Одним словом, дивьи люди. Лишь Ладе с внешностью не особо повезло, но она в другом зато сильна – в математике.

Казалось, что счастливее Лады никого нет на целом свете, а теперь все переменилось. Ей придется научиться жить в одиночестве. Девушка села в заказной автобус и закрыла глаза. В мыслях она вновь вернулась к тому моменту, когда ее судьбу разрубило напополам на две неровные части: до и после.

…Лада пришла со школы пораньше, разболелась голова. Сперва она пыталась дозвониться матери, чтобы та отпросила ее с последнего урока, но мама была вне зоны доступа, как и отец. В интернете их тоже не было. Тогда Лада сбежала на свой страх и риск, вытерпеть еще и физику она не могла – голова раскалывалась. Лишь дома, приняв обезболивающее, девушка задумалась: куда пропали родители? Раньше за ними подобного не водилось. Эта мысль занозой засела в голове, не давая успокоиться. Лада написала эсэмэски, сообщения в соцсетях и принялась ждать.

Совсем скоро в дверь позвонили, долго и надсадно. Почему-то этот сигнал показался сродни учебной тревоге, которую проводили иногда в школе: от него стало не по себе. Лада пошла открывать: вдруг Настя решила зайти? Хотя подруга бы позвонила. На пороге с ноги на ногу переминался полицейский.

– Вы Лада Берендеева? – полуутвердительно спросил он.

– Да, – подтвердила она. – А что случилось?

– Я ваш участковый, – полицейский замялся. – Можно пройду в квартиру?

Лада пропустила его. Хотя в голове сразу же всплыли истории о маньяках, которые притворяются как раз полицейскими, слесарями, сантехниками, а сами горят желанием убивать ни в чем не повинных людей. Полицейский остановился в прихожей и неожиданно спросил:

– У вас есть кто-нибудь из бабушек, дедушек?

– Нет, – у Лады неожиданно пересохло во рту.

– А тетя или дядя?

Лада молчала. Больше всего ей хотелось, чтобы участковый вышел и закрыл за собой дверь. Его вопросы пугали до сердечного замирания. Не получив ответа, полицейский произнес:

– Лада Берендеева, ваши родители и сестра погибли сегодня. Автомобиль потерял управление, он врезался в столб и загорелся. Все, кто там был, погибли.

Дальше провал.

Выплыть из черной бездны помогли друзья. Все эти дни с Ладой была Настя, ее родители и бабушка. И одноклассники. Многие писали в соцсети слова поддержки, а в день похорон пришли вместе с классным руководителем вместо того, чтобы разъехаться на майские праздники. А еще явились коллеги с маминой и папиной работы. Даже Миленина воспитательница. Благодаря этой поддержке, а еще успокоительным Лада держалась.

Настя до похорон и после жила у Лады. Сама Лада была слепа и глуха, существовала на автомате. Встать, умыться, почистить зубы. Съесть завтрак, приготовленный подругой, пойти в школу, вернуться домой, пообедать, а потом поужинать. Лада не знала, смогла бы она все это делать сама, если бы ей не напоминали об этом. Или просто легла бы на кровать, отвернулась к стенке и умерла.

Еще в квартире часто появлялась Настина бабушка: приносила пирожки, контролировала порядок. Родители подруги занялись оформлением документов: Ладе полагалась пенсия по потере кормильцев. Сама бы девушка не справилась. Больше всего она походила на робота, у которого полетела программа. Он ходит и ходит по кругу, не в силах совершить другое действие.

Затем подруга заболела ангиной, и Лада осталась в квартире одна. Вечером девушка включила свет во всех комнатах, без этого ей мерещились страшные силуэты, подстерегающие в темноте. Она легла поверх покрывала, не раздеваясь, и накинула на себя плед. Вполголоса болтал телевизор, бодрствовала настольная лампа.

Лада на мгновение проваливалась в сон и тут же выныривала из него, вздрагивая всем телом. Казалось, опасность подстерегает со всех сторон, и от нее не спрятаться. Ладу знобило, похоже, она заразилась от Насти. Надо было сходить на кухню за лекарствами: выпить жаропонижающее и обработать горло. Но Лада не могла сдвинуться: мерещилось, что она просто не дойдет, умрет по дороге от переохлаждения. Поэтому девушка лишь забралась под одеяло, надеясь согреться. Ее трясло, зубы выбивали чечетку. От жара или нервов ей мерещились голоса в соседней комнате. Чудилось, что родители вернулись и просто не решаются зайти к ней в комнату, чтобы не разбудить. От мыслей о родителях Лада разревелась. Впервые слезам удалось прорваться.

Лада выплакивала надежду, что Берендеевым удалось каким-то чудом остаться в живых; свои страхи и одиночество. Нет у нее больше никого во всем мире, и с этим надо научиться существовать. И тут ее накрыла дикая ярость. Почему это случилось с ней?! Полно ребят, которые ненавидят своих близких, не ценят их. Маргиналы разные, которые бьют своих детей. За что Ладе выпала такая участь? Это несправедливо! Девушка несколько раз глубоко вздохнула: надо успокоиться. Подобные всплески были редки, но, когда случались, кровь приливала к голове, в ушах появлялся звон, а руки сами собой сжимались в кулаки. Хотелось уничтожить что-нибудь. Или кого-нибудь. Любава в такие мгновения крепко обнимала дочь и держала, пока Лада не приходила в себя. Девушка обняла себя и зашептала слова, которые произносила мать: «Беру тебя, злость. Зарываю в землю, как кость. Собака кость найдет, злость у Лады пройдет». Она не заметила, как дрожь закончилась, и Лада задремала.

Ей приснился тот злополучный день, она почему-то была вместе с близкими. Папа сидел за рулем, мама рядом с ним, а Милена сзади в детском кресле. Дорога в садик занимала минут пять. Выезд со двора, небольшой участок оживленной трассы, затем вновь поворот во дворы. Пешком так же, потому что не надо стоять на светофоре и пропускать пешеходов. Но папа настолько привык к машине, что почти не расставался с ней. Даже на выходных часто копался в капоте, доводя автомобиль до совершенства.

Сразу после светофора до выезда на круг следовал прямой участок дороги, где можно было немного разогнаться. Лада хотела предупредить, чтобы папа был осторожен, но ничего не вышло: язык перестал ей повиноваться. А тут папа еще повернул голову, что-то рассказывая маме. В этот миг прямо под колеса бросился человек: весь в черном, даже его лицо было невозможно разглядеть. Ладе он показался странным: плоским, словно вырезанным из бумаги. Человек покачивался,