Читать книгу - "Негатив. Аттестация - Павел Николаевич Корнев"

class="p1">Но — не важно, уже не важно. Сейчас я управлял мотоциклом, время от времени протирал очки и следил за дорогой. В степь не съезжали: там по зиме мог увязнуть и танк. Слева — пологие холмы, справа — опушка хмурого леса. Обзор аховый, ещё и пасмурно, никак толком не рассветёт.

Впрочем, сверхспособностям хмарь помешать не могла, и время от времени я открывался энергетическому фону, пытался уловить близкое присутствие операторов. Неизменно будто оплеуху получал, морщился и кривился, но своих попыток выявить возможную засаду не прекращал. Кто предупреждён, тот вооружён; всё так.

Откуда неприятные ощущения взялись? Пара причин для головной боли катила рядом, ещё под сотню поотстали в автоколонне. Мой нынешний потенциал — четыреста килоджоулей в противофазе, ещё б присутствие обычных операторов из колеи не выбивало! Нет, конечно, мог и нормальной энергией оперировать, а не остатки от входа в резонанс удерживать, только в этом случае чувствительность сокращалась на порядок. Вот и приходилось терпеть.

Понемногу дождь сменился серой моросью, заметно похолодало, встречный ветер стал пронзительно-стылым, даже захотелось прикрыть чем-нибудь лицо. На дороге начал появляться ледок, в одной подмёрзшей луже едва не засели намертво, а не такой уж и крутой подъём заставил мотоцикл пойти юзом, едва-едва заползли на холм.

— Твою мать! — выругался там Фома, ухватил бинокль и поднёс его к лицу. — Стой!

Да я и сам увидел перегородившие дорогу метрах в ста от пригорка грузовики. Те стояли впритирку, рядом суетились три мужика. Точнее, не суетились, а размахивали руками и орали друг на друга так, что отдельные отголоски ругани доносились даже до нас.

— Дерьмо! — выругался и Тимур, выдернул из креплений винтовку и приложился к ней, разглядывая транспорт в оптический прицел.

Судя по всему, при обгоне один из грузовых автомобилей занесло, и полуторки сцепились бортами, полностью перегородив проезд. А ещё их попыталась объехать по обочине телега, но колёса увязли в грязи. С противоположной стороны — глубокий кювет. Приплыли.

— Нашим сообщи! — приказал снайперу Фома Коромысло, опустив бинокль. — Пусть сбросят скорость. Петя, ходу!

Я сглотнул и добавил газу, мотоцикл будто нехотя тронулся с места и покатил под горку. Но — нет, не хотелось ехать отнюдь не ему, а мне.

Ну в самом деле — поди пойми, случайно авария стряслась или это нас диверсанты поджидают? Тут волей-неволей поджилки трястись начнут.

— Вплотную не приближайся, — предупредил меня младший сержант. — Остановись метрах в тридцати. И от кустов подальше. Да, нормально. Иди!

Идти? Я обречённо вздохнул, вооружился пистолетом-пулемётом, дёрнул рукоятку затвора, и не могу сказать, будто сочный металлический лязг прибавил хотя бы малую толику уверенности. За последние месяцы мне не раз и не два доводилось участвовать в проверках документов на пару с Фомой и даже самостоятельно, но там ситуации были не чета этой.

Сапоги влажно чавкали в грязи, я с натугой выдирал их и пытался уловить присутствие операторов, но только заработал головную боль. У грузовиков ругались обычные люди, и, к слову, махали руками лишь двое из них — третий, пребывавший в меньшинстве, готовился подкрепить свою позицию заводной рукояткой двигателя. В кузовах и придорожных кустах операторы тоже не прятались, но на сверхэнергии свет клином не сошёлся, пулю словить — тоже хорошего мало.

На моё приближение сыпавшая матом троица не обратила никакого внимания; мужики, как драли глотку, так продолжали крыть друг друга почём зря. Я заранее взял правее и для начала убедился, что никто не скрывается за ставшим чуть наискось грузовиком, затем дёрнул стволом пистолета-пулемёта, и тянувший лошадь за уздцы возница оставил животину в покое, попятился с обочины на дорогу.

Я последовал за ним и скомандовал:

— Руки!

Мужики мигом перестали горланить и уставились на меня с нескрываемым изумлением. Пришлось повторить:

— Руки, сказал! Стойте так, чтобы я их видел!

Шофёр с заводной рукоятью сплюнул и в запале спросил:

— А то шо?

— Пулю схлопочешь! — пообещал я в надежде, что заявление прозвучит решительно и твёрдо.

Не могу сказать, будто угроза напугала — шофера народ бывалый, — но своё действие всё же возымела, и мужик отложил железяку на капот грузовика.

— Ты оружием-то не тычь! — угрюмо произнёс он. — Пальнёшь ненароком…

— Я сейчас специально пальну! Вы что устроили, паразиты? Да за создание помех проезду спецтранспорта с вас шкуру спустят! Это ж натуральная диверсия!

Шофёры начали что-то доказывать, но выслушивать их не было ни времени, ни желания, и я скомандовал:

— От машин отошли! — После заглянул сначала в одну кабину, затем в другую и потребовал: — Документы и пропуска! Подходи по одному!

ППС я оставил болтаться на ремне и вытянул из кобуры ТТ. Оператор я или нет — так сразу никто из этих гавриков не поймёт, а человек с пистолетом — это человек с пистолетом. С таким шутки плохи. Начнёшь дурить — пальнёт. И пальну, да.

Разрешения на проезд по закрытой территории у всех оказались в полном порядке, кругом было тихо, а время поджимало, и я рискнул помаячить Фоме. Тот подъехал на мотоцикле, мельком глянул предъявленные шофёрами удостоверения и путевые листы, затем куда более придирчиво изучил бумаги возницы. Не преминул проверить и содержимое телеги. После откинул задний борт сначала одного грузовика, следом другого и потребовал объяснений у виновников затора.

— Я на обгон пошёл, а этот дурилка руль вывернул! — заявил тот, что до моего появления размахивал заводной ручкой.

— Врёшь! — завопил один из его оппонентов, бородатый и кудлатый. — Я тебя пропустил, а ты меня на обочину выдавливать начал! Миша, докажи!

— Хватит! — рявкнул Фома Коромысло, а когда все заткнулись, спросил: — Чего дорогу перегородили? Почему не разъехались?

— Так сцепились, — развёл руками бородач.

Младший сержант протянул руку и снял висевший на моём плече ППС, затем попросил:

— Петя, глянь!

Я уже без особой опаски навалился на капот одного из автомобилей и обнаружил, что при столкновении его бампер надорвал крыло второго автомобиля. Тот загнулся, и острым краем распорол боковину шины, но окончательно не отлетел. Работы тут было на десять минут, но это если совместно проблему решать, а не орать, что сейчас этому косорукому уроду голову проломишь.

— Ну как? — нетерпеливо спросил Фома Коромысло.

— Ерунда.

— Сам справишься?

— Легко!

Шофёры хором запротестовали, но стоило только Фоме пообещать уложить их мордами в грязь, мигом заткнулись. Я время попусту терять не стал, вжался в зазор меж кабин и вытянул руку.

Плазма — это просто. На самом деле — нет, конечно же, но после двух месяцев упорных тренировок мне и в самом деле ничего не стоило сотворить