Читать книгу - "Красные камзолы - Иван Ланков"

Психанул, сразу скажу. Особенно на отвальной, когда он мне сказал о своих дальнейших планах. Год в армии, потом в политех по армейской льготе: досдать разницу с колледжем – и сразу на третий курс. А ведь сдаст. Он не такой умный, как я, зато упертости ему не занимать. Кого угодно переупрямит. Конечно, у меня закрадывалась в голову мыслишка: а почему вдруг я считаю, что он не такой умный, как я? Но я гнал ее прочь. Ответ и так очевиден. Я гений, а остальные – идиоты. Разве может быть иначе? Однако существовал немалый риск, что в следующем году брат меня догонит и тоже будет на третьем курсе. Серьезный такой удар по самолюбию, знаете ли.

Дело шло к зимней сессии, и вдруг выяснилось, что на втором курсе дифференциальная геометрия – это уже не такая халява, как аналитическая с первого курса. Уже требовались усидчивость и, опять же, самостоятельная работа дома. А я и в школе-то домашку особо не делал, все легко давалось. Но самой большой проблемой оказалась история. Зачет по ней я не сдал вообще, показав феноменальный результат на тесте – двадцать неправильных ответов из двадцати. Препод еще отдельно выделил меня. Я тогда взвился, мол, зачем нам, будущим математикам, эта ваша история? Она вообще не нужна никому! Короче, зачетную неделю я завалил и не получил допуск к экзаменам.

И мог бы подготовиться нормально, но тусовка… Праздники, дни рождения, концерты знакомых… Себя я оправдывал тем, что историк ко мне относится предвзято. Мне так было удобнее.

Моя группа к тому времени благополучно распалась. Ударник и басист ушли в армию, а ритмач – в другую группу, где было серьезное отношение к репетициям. Помню, я еще обиделся на вот это заявление – серьезное отношение, ишь ты. А мы что – так, вторая лига? Эх!

На новогодние праздники знакомые зазывали под Приозерск. Так как к экзаменам я все равно не был допущен, то – почему бы и нет? Все равно пересдача зачетов с десятого января, есть время оттянуться. Мысль о том, что я могу быть отчислен со второго курса, в голову почему-то не пришла. В своих мечтах я уже представлял, как буду на третьем курсе свысока смотреть на брата, который обязательно не сможет сам досдать разницу и станет просить меня помочь с учебой. Я ведь всегда ему помогал домашние задания делать. Ну как сказать – всегда? Последний раз было, когда он был в третьем классе, а я в пятом. Но зачем заострять внимание на таких мелочах, правда?

Пошел к матери просить денег. Услышал отповедь, мол, в моем возрасте на свои развлечения должен зарабатывать сам. И поучительную историю о том, как она с десяти лет ходила на конюшню и уже в двенадцать зарабатывала деньги не только себе на вкусняшки, но и в семью приносила. Привела в пример младшего брата, как он летом работал, пока я…

Попытался наврать, будто с зачетами проблема, потому что препод вымогает взятку. Деньги, мол, нужны не на пьянку, а на учебу. Зря. Так мать узнала, что я не допущен к сессии.

Вот тогда я психанул и брякнул в сердцах:

– А ты-то сама чего? Сама-то даже в институт поступить не смогла, мозгов не хватило!

Мать не стала скандалить, ответила спокойным голосом:

– Думаешь, что ты уже умнее и меня, и отца? – И так это она произнесла, будто я кот нашкодивший.

А меня от такого понесло еще больше.

– Да! Вы оба – низший класс общества, без перспектив, и даже не понимаете, чем живут люди моего уровня!

Ого! Заявочка на успех, скажете вы? Обычно в интернете с таких комментариев начинается срач с переходом на личности. Но тут что-то пошло не так.

– Здорово-то как! – сказала мама с улыбкой. – Это надо отметить. Я соберу на стол.

Позвонила отцу, попросила взять торт и что-нибудь к празднику. Какому?

– Отвальную будем праздновать. Жорик наш совсем взрослый стал, съезжает, будет жить отдельно и самостоятельно. Последний день дома. Надо отметить по-человечески.

Я тогда думал, что она не всерьез. Думал, что это какой-то их обычный родительский воспитательный прием.

Ужин и правда был праздничный. Я почувствовал себя виноватым, попытался извиниться, но… Мать лишь пододвигала блюдце с куском торта.

– Ты кушай, кушай. Людям твоего уровня нужно больше глюкозы.

Слово взял отец.

– Чего ты извиняешься? Так-то ты все правильно сказал. Мы дураки, ты умный. Настолько умный, что тебе и учиться не надо, да и работу какую попало ты брать не будешь. Не, ты не подумай, что я тебя упрекаю. Чего уж упрекать-то умного такого. Тут, видишь, какая штука. Упертости у тебя не хватает. Цели нет. А почему? Потому что в жизни беды не знал и нужды. Вот и не стремишься ни к чему. Легко добиваешься успеха на начальных стадиях любого дела и не видишь стимула развивать этот самый успех, выходить из подающих надежды в профессионалы. Так оно у тебя со всем было – и с футболом твоим, и с карате, и с информатикой… Теперь вот с универом то же. Дальше под нашей опекой тебе находиться смысла нет – деградировать начнешь. Так что – лети, голубь сизокрылый. А мы с матерью будем лишь надеяться, что не упадешь. Чему смогли – тому научили. Дальше – сам.

– Эээ… но… мне же надо где-то жить. Опять же, деньги на первое время…

Отец ухмыльнулся.

– От общежития при универе ты сам отказался. Твой выбор был. Взрослый, сознательный, свободный. А деньги… Когда я приехал в этот город, у меня в кармане было меньше, чем у тебя сейчас. Справишься. Ты же не глупее меня, сам говорил.

Да уж. Молодой был, глупый. Жаль, что родители так и не узнали, сколько раз в жизни я говорил спасибо им за то, чему они меня научили в мое так стремительно промелькнувшее детство…

Родителей жалко. Самый тяжелый грех на моей душе. Даже потяжелее того, что я натворил в Пелопонесе и Померании. Я надеюсь, что тот дядька, который отправил меня сюда, не наврал и мама получала от меня письма. Хочется верить, что это так. Лучше сын в далекой командировке, чем пропавший без вести.

Впрочем, это уже не относится к тому, о чем я хочу рассказать. Начнем, пожалуй.

Я обмакнул перо в чернильницу и на листе бумаги аккуратно вывел:

«Сей мемуар я пишу для потомков своих, дабы они доподлинно знали, что нету в мире такого, отчего в отчаяние приходить следует, даже ежели обстоятельства оных жизненных событий совсем безнадежными выглядят. А также чтобы осознание было, отчего к наукам стремление иметь надо да усердие в постижении оных проявлять».