Читать книгу - "Зона Посещения. Гайки, деньги и пила - Андрей Альтанов"

– Знаешь, что это? – Я достал семя лешего, похожее на обычный желудь.

– И что? – Ленька с опаской глянул на неизвестный ему предмет.

– Это правое яйцо хищного дерева. Или левое… – Я позволил себе пошутить. – Не это важно. Главное то, как этот мутант размножается. Знаешь как?

– Нет.

– Тогда восполним этот пробел прямо сейчас.

Я ударил ножом Ленькину ступню. Засранец не проронил ни звука, лишь зубами скрипнул. А я расковырял кончиком лезвия его плоть и затолкал туда эту крупную семечку. После чего достал простой медицинский пластырь и заклеил рот ничего не понимающему Леньке.

– Как рассказывал один мой знакомый ученый, покойник, – я сел на валун рядом с вагонеткой и достал свою маленькую походную фляжку с ромом, – это очень интересное создание с весьма необычным образом жизни. По сути, это обычное дерево, но наделенное примитивным разумом. Его тело состоит не только из клеток растения. Добрая часть этой деревяшки – ткани животного происхождения. И если древесные клетки лешего растут и делятся самостоятельно, то с животными клеточками у него возникают небольшие проблемы. Не способен он их вырабатывать естественным способом. – Я отпил из фляжки и продолжил: – А эти клеточки ему очень нужны для того, чтобы перемещаться, чувствовать то, что ощущают животные, видеть, ну и так далее. Так вот, чтобы обеспечить себя необходимыми животными тканями, этот мутант и убивает разных зверушек, причем любых, какие ему попадутся на пути. А затем он их на мелкие детальки разбирает, отделяет клеточку от клеточки, чтобы потом заново собрать их в своем теле. Так что ошибочно считают леших хищниками. Для жизни им нужны лишь свет, почва и вода. А мясо, нервные ткани, кости и прочую фигню они лишь вплетают в свое тело, чтобы получить то, чего лишены растения. – Я сделал паузу для очередного глотка и для того, чтобы Леньку успела посетить страшная догадка. – Точно так же они и свое потомство обеспечивают «строительным материалом» – мочат какую-то зверушку и внедряют в нее при помощи соответствующего органа свою семечку. Там эта семечка прорастает и, так же как и родитель, разбирает на запчасти убитую животинку. Вот только малышу нужно очень поспешить, чтобы успеть разобрать тушку жертвы, пока мяско еще свеженькое и непорченое. Тело молодой гиены, например, семечка лешего оплетает коконом и полностью разбирает за три неполных часа. Да ты и сам сейчас уже должен почувствовать, как в твоей ступне пошел процесс. Ведь пошел же? – Я злобно улыбнулся, поняв по дергающемуся Ленькиному телу, что это так. – Но погоди, самые острые ощущения тебя ждут впереди, когда зародыш лешего начнет интенсивно разбирать на запчасти нервные волокна. Вот тогда ты ощутишь такую боль, которую не способно причинить ни одно орудие пытки. – Я сделал последний глоток и спрятал фляжку в кармашек разгрузки. – Лешие – гуманные создания, они всегда убивают свою жертву, чтобы та не страдала. Но мне-то нужен обратный эффект. Я хочу видеть, как ты корчишься, хочу видеть твою агонию. А послушать, как ты визжишь во все горло, я успею чуть позже, когда корешки лешего дойдут до твоей коленки. И это произойдет минут через пять.

С этими словами я поднялся с валуна и ушел перебирать рюкзак. Переход ожидался длительным, что-то лишнее можно было сбросить здесь, чтобы максимально облегчить ношу. И ничего с оставленными вещами в этом укромном местечке не случится, полежат здесь до следующей ходки. А для меня сейчас каждый походный килограмм на счету. К перевалу хорошо бы успеть до начала нуль-сезона, до того, как туда явится Чичероне. Тогда будет время приготовиться к встрече и соорудить отличную ловушку.

Пяти минут мне с лихвой хватило на сортировку барахла. Все необходимые вещи я запаковал в большой рюкзак и распихал по кармашкам разгрузочной системы. А лишаки скинул в свой мелкий тактический рюкзачок, на него же прицепил «калаш» и ПМ Леонида. И все это ненужное барахло, включая термос с жидким азотом, я потащил туда, где уже бодренько скрипело и бренчало ржавое железо вагонетки.

Пяти минут хватило и росточку лешего, чтобы полностью сломить волю бывалого агента и заставить его биться, подобно резвому карасю на раскаленной сковородке. Я подошел, неторопливо осмотрел оплетенную тонкими шевелящимися корнями голень Леонида и навис над ним гадкой зловредной тучкой. По выражению налитых кровью глаз я понял, что бывший напарник уже готов к предварительной беседе. Я выдержал паузу еще секунд тридцать и резким движением сорвал с его губ пластырь.

– Прекрати, прошу! – через крики выдавил из себя Ленька. – Вколи мне наркоты или пристрели! Я же тебя, гад, гуманно убивал!

– А зачем мне это?.. – Я выдержал еще одну театральную паузу. – Разве что ты сможешь удовлетворить мое любопытство.

– Сделай что-нибудь! – Леонид начал биться головой о колесную ось. – Я все скажу!

– Договорились!

Я взял приготовленный заранее криотермос, провернул его колпачок до нужной метки. В универсальной крышке появилось отверстие, через которое можно было разбрызгивать азот, как аэрозоль. Я развернул Ленькину ступню и совсем чуть-чуть брызнул на ранку, в которую засунул семечку.

– Сильный холод может убить росток, – прокомментировал я, – но я лишь чуть-чуть его приморозил. На какое-то время это его остановит. Сейчас твоя боль утихнет.

– Да, так лучше. – Бывший напарник проводил спадающую боль зубным скрипом и сразу же начал торговаться: – Я понимаю, что заслужил это, но может, договоримся? В конце концов, мы оба старые бродяги и всегда найдем общий язык.

– А зачем мне с тобой о чем-то договариваться? Что ты такого можешь мне предложить?

– Я могу немало интересного рассказать. Например, как на тебя вышел и что наш отдел на тебя имеет. Пытками эту информацию из меня точно не выбьешь.

– Хм, занятно, – я погладил свою густую бороду, – значит, я уже состою на учете у спецслужб МКЗП. Ты же на них работаешь?

– Полевой агент пятого отдела тайных операций, – утвердительно кивнул Ленька, – три года подготовки и шесть лет в Зоне. Сведений у меня предостаточно, и я хочу обменять их на…

– Стоп, дорогуша! – Я оборвал его. – Не тебе мне сейчас условия ставить. Давай поступим так. Я расскажу, что из припасов могу тебе здесь оставить. А ты подумаешь немного, согласишься и расскажешь все, что мне может быть интересно. Идет?

– И что же ты мне оставишь?

– Оставлю намного больше, чем ты мне в той канаве, – я окинул Леньку гневным взглядом, – оставлю даже твое оружие. К «калашу» дам только два рожка, к ПМ – все магазины, что есть. Вот сюда, – я продемонстрировал свой тактический рюкзачок, – я впихнул все твое сменное белье, личные вещи, половину аэрозондов, твою аптечку с модными препаратами и малую бухту капронового каната. Из еды оставлю тебе лишь то, что ты бросил мне в канаву, – две порванные пачки ржаных хрустиков. Ну, как тебе мое щедрое предложение?

– Пойдет, но тогда еще и заморозь до смерти эту хрень, что мою ногу разрывает. И можешь меня здесь оставить. Дальше я уже как-нибудь сам. Только заморозь прямо сейчас, чтобы я тебе поверил.