Читать книгу - "Темный Лорд Устал. Книга I - Тимофей Афаэль"

кланы с их подрядами, откатами и кумовством, такая честность была скорее недостатком. Последние несколько месяцев его бригада сидела без крупных заказов. Деньги подходили к концу, и на плечах Бориса лежала ответственность за десяток мужиков и их семьи.

Поэтому, когда в общей сети строительных тендеров он увидел странный заказ на частное строительство, он сначала хотел его проигнорировать., но потом увидел сумму.

Сумма была абсурдной. Щедрость, граничащая с безумием. Оплата вдвое выше рыночной, с огромным авансом. Это был шанс не просто выжить, а обеспечить свою бригаду работой на год вперед.

Он подал заявку, не особо надеясь на ответ и был крайне удивлен, когда он пришел.

Борис с недоверием смотрел на сообщение в своем коммуникаторе. Ответ на его заявку по тендеру пришел неожиданно быстро. Никаких предварительных звонков, никаких уточнений по смете. Просто адрес — поместье Вороновых — и время встречи. Лично.

«Странно все это», — подумал Борис, почесывая седую щетину.

Род Вороновых был известен в городе лишь своими долгами. Откуда у них деньги на такой масштабный проект с оплатой вдвое выше рынка? Но работа была нужна, а любопытство брало верх. Он решил съездить. В конце концов, что он теряет?

Его встретил пожилой, но невероятно строгий дворецкий, который представился Себастьяном. Он провел Бориса через запущенный холл в огромную библиотеку и там он увидел своего потенциального нанимателя.

Молодой парень, почти юноша. Сидел в кресле с такой отстраненной скукой на лице, словно Борис был не опытным прорабом, пришедшим обсуждать многомиллионный контракт, а доставщиком пиццы, который опоздал.

— Господин Калев, это прораб Борис, — представил его дворецкий.

Калев Воронов лениво кивнул, даже не потрудившись встать.

— Борис, — произнес он, и его голос, ровный и безэмоциональный, заставил прораба невольно выпрямиться. — Ваша репутация вас опережает. Двадцать лет в строительстве. Десятки сданных объектов. Минимум сорванных сроков

Борис опешил. Парень говорил так, словно читал его личное дело.

— Да, все так, господин Воронов. Мы…

— Молчать, — прервал его Калев, не повышая голоса. Он медленно поднялся с кресла и подошел к Борису. — Я не буду задавать вам вопросов о вашем опыте. Цифры говорят сами за себя. Меня интересует другое.

Он остановился прямо перед ним. Его глаза были холодными, и Борису на мгновение показалось, что этот взгляд проникает ему прямо в душу, видя каждую его слабость, каждый его страх, каждую его мысль.

— Вы сможете выполнять приказы, Борис? — спросил парень тихо. — В точности. Без вопросов, без споров, без собственных «гениальных» идей. Даже если приказ покажется вам странным или невозможным. Сможете?

Борис был человеком прямым и не привык к такому. Он привык спорить с архитекторами, доказывать свою правоту, находить лучшие решения.

— Господин, я профессионал. Если я вижу, что конструкция…

— Я не спрашивал, профессионал ли вы, — снова прервал его Калев. Его голос оставался спокойным, но в нем появилась ледяная нотка, от которой у Бориса по спине пробежал холодок. — Я спросил, сможете ли вы выполнять приказы. Да или нет?

В комнате повисла тишина. Борис смотрел в эти холодные глаза и понимал, что это не просто эксцентричный богач. Калев Воронов возможно опасен, реально опасен. На него смотрел слово не мальчишка, а умудренный годами прожитых лет мужчина. К тому же деньги… деньги были слишком хороши. И в этом парне, несмотря на всю его странность, чувствовалась такая несокрушимая уверенность, что Борис впервые в жизни усомнился в собственном опыте.

— Смогу, — хрипло ответил он.

Калев Воронов коротко кивнул, словно получил ожидаемый ответ.

— Вы приняты. Себастьян объяснит финансовые детали и передаст аванс. Чертежи получите завтра на объекте. Можете быть свободны.

Он развернулся и вернулся в свое кресло, полностью теряя к Борису интерес.

Выйдя из библиотеки, Борис вытер со лба холодный пот. Что это, мать его, было? Он только что получил самый крупный контракт в своей жизни, и все собеседование свелось к одному-единственному вопросу. Он не знал, ввязался ли он в аферу века или в проект всей своей жизни, но был уверен в одном: завтрашний рабочий день будет очень, очень странным.

На следующее утро, когда Борис со своей бригадой подъезжал к назначенному месту, он чувствовал себя уверенно. В отличие от собеседования, здесь он был в своей стихии. Эти места он знал как свои пять пальцев. В юности он часто бывал здесь с отцом на охоте. Но в остальном, в этих забытых местах не было ничего особенного, и в доказательство, пару лет назад он даже прикидывал для одного из кланов стоимость прокладки дороги через этот дикий, поросший бурьяном холм. Но проект тогда свернули — слишком сложно, слишком дорого расчищать и ровнять этот кусок дикой природы.

Поэтому, когда их рабочий грузовик выехал из-за последнего поворота, Борис нажал на тормоз так резко, что инструменты в кузове с грохотом посыпались.

Пару недель назад. Он был в этом точно уверен, Буквально пару недель назад здесь был дикий, поросший бурьяном холм.

Сегодня их встретила идеально ровная, утрамбованная площадка размером с футбольное поле, а ручей, который раньше протекал прямо посередине, теперь изящно огибал ее по краю.

— Мать честная… — выдохнул один из рабочих, высунувшись из окна. — Это что, армейский саперный батальон тут ночью поработал?

Борис промолчал, но его сердце екнуло. Он, в отличие от своих ребят, знал, что это невозможно. Никакая техника, даже армейская, не смогла бы за пару недель сотворить такое.

Самое главное, не было ни единого следа. Ни подъездных путей, ни поваленных деревьев по краям, ни даже следов от гусениц на свежей земле. Эта работа была сделана не машинами и это пугало до чертиков.

На краю площадки их уже ждал заказчик. Калев Воронов стоял, заложив руки за спину, и с безразличным видом смотрел на их прибытие. Рядом с ним на переносном столике стоял термос и одна-единственная чашка.

— Доброе утро, господин Воронов, — пробасил Борис, выходя из машины и пытаясь скрыть свое смятение. — Мы готовы приступить.

Кассиан молча кивнул и указал на свернутые в рулон листы бумаги, лежащие на том же столике.

— Ваши чертежи.

Борис взял их и развернул и на мгновение забыл, как дышать. Это были не просто чертежи, а произведение искусства. Гениальные, проработанные до миллиметра схемы будущего особняка. Каждая деталь, каждая балка, каждый узел были просчитаны с нечеловеческой точностью.

Чем дольше Борис смотрел, тем сильнее росло его недоумение. Некоторые