Читать книгу - "Первая грань - Артём Земцовский"

переставлял ногами. Федор обогнал меня уже раз 6, Давид и Ирина держались молодцом и упрямо бежали вперед, на лице панка я даже заметил полубезумную упрямую улыбку.

– Так, заканчиваем разминаться, начинаем основную часть

– Да ты там ох**л чтоли, - неверяще прошептал Давид.

– Новобранец Самсонов, десять штрафных килограмм до конца занятия, – крикнул Дмитрий, снаряжение Давида моргнуло и он, крякнув и чуть согнувшись, побежал гораздо более тяжело.

После очередного, какого уже по счету, круга, зал моргнул. Через мгновение вместо твердого бетонного пола я почувствовал под ногами песок пустыни. Стен не было видно, полуденное солнце светило с чистейшего голубого неба. От неожиданности я остановился и наклонился к песку - я мог потрогать и увидеть каждую песчинку. Я задумался, пересыпая песок из рук - это иллюзия или реальность? И получил разряд тока прямо пониже спины. Я подскочил и обернулся, готовый высказать что я думаю про подобные методы воспитания, но увидел Дмитриям с непередаваемым лицом армейского сержанта, почти кричащего мне в лицо

– Я не приказывал останавливаться. Бегом, бегом, бегом!, – и подкинул мне в рюкзак, казалось, лишнюю тонну.

– Я попытался бежать, но ноги уже плохо слушались меня. Спасибо, что вообще могу ими двигать. И я пошел вперед, на упрямстве, не видя ничего перед собой, просто сделать еще шаг, и еще, и еще… А потом в глазах начало темнеть и я упал. Не знаю сколько я пролежал так, переводя дыхание, но зал моргнул опять, и я увидел в разных его концах лежащих остальных ребят.

– На сегодня закончили. Результаты предсказуемые: Зорин - результат высокий. Самсонов - удовлетворительно. Леванова - неудовлетворительно. Крайнов - позор. Попрошу ваших кураторов назначить дополнительные занятия физ подготовкой на полигоне. Следующая лекция состоится в аудитории 619 через 10 минут. К этому преподавателю опаздывать не рекомендую.

Если я думал, что меня переехало бульдозером, когда меня тащили привязанным к палке на испытании, то здесь меня как будто буквально закатали в асфальт. Я не мог даже сесть, не мог пошевелиться, не мог даже снять с себя рюкзак. Так и лежал, до тех пор, пока не подошел Федя и не подал мне руку:

– Вставай, надо идти.

– Ммм…эээ..

– Вставай, говорю. Дома полежишь.

И я, удивляясь сам себе, встал. С трудом дошел до лифта, сил не хватало даже на то, чтобы обсудить что это сейчас было.***В аудитории нас уже ждал очень пожилой преподаватель. Сухой, невысокий, с небольшой бородкой - ощущение, как будто он только что вышел с заседания академии наук.

– Добрый день, коллеги! Проходите, присаживайтесь пожалуйста. Меня зовут Профессор Эрнест Васильевич Кронберг, доктор физико-математических наук, я буду читать для вас смежный в этом году курс общей топологии и теории пустоты. На столах вы найдете ручки и листы для записей, крайне рекомендую не брезговать. Но для начала, позвольте мне уточнить один неудобный вопрос - каков ваш уровень академической подготовки? И если вас не затруднит, уровень знания математики тоже пожалуйста уточните. Попрошу отвечать по порядку, начиная с вас, коллега,- повернулся он и с легкой улыбкой указал на Федора

– Десять лет назад я закончил военную академию, нам преподавали высшую математику, с тех пор не пригодилась ни разу.

– Прискорбно. Прошу вас, – теперь он указывал на Давида

– Я панк на… хм, - замялся Давид, увидев слегка поднявшиеся брови преподавателя, – я музыкант по образованию, читал только научно-популярные книги, знаю как выглядит значок интеграла и что кружка это бублик

– Спасибо, коллега, что насчет вас?, – следующей на очереди была Ирина.

– Я врач-реаниматолог, математику в университете преподавали только базовую и статистику

– Что ж, и это меня несказанно печалит. И остаетесь вы, коллега.

– Я окончил кафедру вычислительной математики, программист, в общем, по образованию, базу математики знаю, топология была частью курса высшей математики

– Понятно, ну что ж, будем работать с тем, что есть. Итак, начнем с основ. Топология - это раздел математики, изучающий свойства пространств, которые остаются неизменными при непрерывных деформациях. К таким свойствам относится связность, ориентируемость, компактность…

Я заметил, что аудитория опять моргнула, но не придал этому значения. Как оказалось много позже - совершенно зря. Мы изучили полный курс топологии за одну лекцию. Эта лекция длилась несколько месяцев. Я потерял счет времени, потому что солнце не двигалось с места, мне не хотелось пить, есть или спать. Все это время, практически непрерывно я и мои товарищи поглощали знания, и состояние сознания было очень похоже на пустотную ловушку - чистое, ясное, рациональное. Никто ни разу не сказал, что устал или пора домой, да мы и не чувствовали усталости.

– Ирина, не могли бы вы привести пример непрерывного отображения?

– Ну, например постоянное отображение, которое переводит все пространство в точку

– Все верно

…

– Давид, сформулируйте пожалуйста лемму Урысона?

– Для любых непересекующихся подмножеств…

– Федор, покажите, что всякое линейно связное пространство связно.

– Конечно…

– Андрей, не могли бы вы нам доказать, что всякое хаусдорфово паракомпактное пространство Х нормально?

– Да, попробую. Так, кажется нужно сначала показать, что Х регулярно. Да, точно, пусть дано замкнутое множество F в Х…

Но были за эти месяцы и менее благостные моменты.

Глава 8

– Андрей, ну это же совершенно никуда не годится! Мое педагогическое мастерство подводит меня, но я попробую еще раз показать более наглядно.

Мир опять моргнул, но теперь из пространства аудитории мы оказались в пространстве, залитом белым светом. Все мои чувства разом вернулись, заполняя собой голову, сбивая состояние чистого разума. Самой яркой и главной моей эмоцией была ярость: первое, о чем я вспомнил - исчезновение своей жены. Я приложил усилия и отодвинул эту эмоцию подальше на задворки сознания. Они ответят, каждый ответственный заплатит за это, но позже. Сначала нужно научиться, нужно взять все и даже больше, несмотря на эмоции, откладывая их, маринуя, готовясь. Месть – это блюдо, которое подают холодным, так ведь говорят?

Я ответил максимально спокойным голосом, хотя я и не смог полностью убрать

некоторые капли яда из своего тона:

– Показывайте, профессор!

И тут я ощутил, как мое тело меняется. Медленно, но неотвратимо, мои руки прижимались к бокам, срастаясь с ними. Я выгибался, как будто вставая на мостик в воздухе, параллельно слушая Эрнеста Васильевича:

– Прочувствуйте непрерывное отображение