Читать книгу - "Старшая ветвь - Алекс Рудин"

мобиль прямо на дороге. Здесь не было другого транспорта, и мы никому не могли помешать. Я вышел из мобиля и втянул в себя прохладный лесной воздух. К запаху травы и хвои примешивался горький запах гари. Здание сгорело совсем недавно.

— Зачем в лесу магическая лаборатория? — спросил я.

— Старый граф пытался усилить магические свойства деревьев, — объяснил Брусницын. — Нанял магов со всей империи. Они здесь лет пятнадцать работали.

— И как? Был какой-то результат?

Лесничий покачал головой.

— Кажется, нет.

— А когда случился пожар? — спросил я.

— Как старый граф заболел, — ответил Брусницын. — Лабораторию сразу закрыл, всех магов разогнал. Видно, понял, что зря деньги и время тратит. А через два дня и само здание сгорело. Потушить не успели.

— Интересно, — задумчиво протянул я.

В гуще своего леса граф Сосновский усиленно занимался магией. Что именно он пытался сотворить, не знали даже местные жители. А стоило графу заболеть, он закрыл лабораторию, а потом она еще и сгорела.

Я решительно перепрыгнул неглубокую канаву и пошел прямиком к сгоревшему зданию. Брусницын шагал за мной.

— Там ничего не осталось, Александр Васильевич, — сказал он.

— Я сам посмотрю, — не оборачиваясь, бросил я.

Брусницын был прав. От магической лаборатории не осталось ничего. Ни клочка бумаги, ни малейшего намека на то, чем здесь занимались. Под ногами хрустело тонкое расплавленное стекло. Это были остатки алхимической посуды. Я осторожно обошел пепелище, держась подальше от закопченных кирпичных труб. Кто знает, насколько крепко они держатся.

В стороне от здания я увидел молодые посадки корабельных сосен. Пушистые деревца высотой в рост человека росли тесно, как будто старались держаться ближе друг к другу. С опушки за ними приглядывали старые сосны — совсем как строгие няньки за детьми.

— С этими деревьями маги ставили эксперименты? — спросил я.

Брусницын снова пожал плечами.

— Не знаю. Граф никому не велел сюда ходить.

— Но кто-то же знает, — нетерпеливо нахмурился я. — Еду им кто-то привозил? Связывались с родными? Должны быть какие-то записи.

Брусницын молчал. Уловив его эмоции, я понял, что лесничий и в самом деле ничего не знает. Кажется, он не слишком интересовался тем, что происходило в магической лаборатории. Занимался только своим лесом, а до всего другого ему не было никакого дела.

— Ладно, — кивнул я, — едем дальше.

И уже направился к мобилю, но тут мне в голову пришла другая идея. Ведь у меня же есть свидетели. Молчаливые, допросить их будет сложно. Но почему бы не попробовать? Я пошел прямо к молодым сосенкам. И тут же ощутил настороженное сопротивление, которое исходило от леса. Лес напрягся, как будто ожидал, что я хочу обидеть его молодую поросль.

— Я не сделаю им ничего плохого, — беззвучно сказал я. — Только поговорю.

Лес сурово наблюдал за мной. Я дотронулся до ближайшей сосны.

— Расскажи мне, что здесь происходило, — попросил я.

И тут же меня накрыла волна эмоций. Деревце отвечало торопливо, взахлеб, словно хотело выложить все и сразу. Вот только я почти ничего не понимал.

На меня одновременно накатывали холод и жар, восторг и растерянность. Я почувствовал сложное переплетение самой невообразимой магии. Как будто кто-то в отчаянии колдовал, накладывая на дерево сразу несколько перепутанных между собой магических плетений.

Я не мог разобраться в этой паутине, не мог понять — чего хотели маги, колдовавшие над саженцем корабельной сосны. И тем более не понял, добились они желаемого результата или нет.

Я отпустил колючую сосновую ветку и растерянно покачал головой. Без опытного мага Природы трудно будет выяснить, что здесь произошло.

Хорошо бы обратиться за помощью к Анне Владимировне. Но прежде, чем привозить её сюда, нужно убедиться, что Сосновский лес безопасен. А в этом я пока не был уверен.

* * *

Брусницын подошёл ко мне.

— Скоро стемнеет, Александр Васильевич. Надо бы ехать.

— Да, — кивнул я, отвлекаясь от мыслей. — Едем.

И в самом деле, я ведь не рассчитывал за один день разобраться с тем, что происходит в Сосновском лесу. Сколько потребуется — столько и буду разбираться.

— Может быть домой? — предложил лесничий. — Накормлю вас ужином. Переночуете, а с утра решите, что делать.

Я упрямо покачал головой.

— Нет, сначала я хочу взглянуть на поместье Сосновских.

— Так ведь никого из хозяев нет, а слуги нас не пустят.

— Это неважно, — коротко сказал я.

Мне не хотелось объяснять Брусницыны, что важнее сейчас даже не поговорить с кем-то из слуг, а просто взглянуть на поместье, почувствовать его магическое поле. Но лесничий не стал спорить со мной, только кивнул и зашагал к мобилю.

К родовому поместью графов Сосновских мы приехали на закате. Это был настоящий старинный терем, огромный, с крутыми крышами, лесенками, переходами и балконами. Он как будто возник из сказки. Терем окружала высокая ограда из вкопанных в землю бревен с угрожающе заостренными концами.

— Это корабельная сосна? — спросил я Брусницына, постучав по бревнам ограды.

— Что вы, Александр Васильевич? — ответил лесничий. — Это обыкновенный лес.

Дерево звучало глухо, в нём не было певучей звонкости.

Ворота оказались заперты. Я всё же постучал в толстую створку, но на мой стук никто не отозвался. Поместье Сосновских будто вымерло.

— Я же говорил, — сказал лесничий.

— Ничего, — усмехнулся я. — Если будет нужно, я найду способ попасть внутрь.

Оглядевшись, я заметил небольшую отдельно стоящую сосновую рощу. Под деревьями в траве виднелись серые, черные и красноватые плиты.

— А это что? — спросил я.

— Родовое кладбище, — ответил Брусницын.

— Здесь похоронили старого графа?

— Да.

— Идемте, посмотрим, — решил я.

Подойдя ближе, я сразу увидел свежую могилу. На ней еще не было надгробной плиты. Только куча рыжеватой лесной земли, заваленная полевыми цветами. Остальные могилы заросли травой, но при этом не выглядели неухоженными. Они казались естественной частью лесного пейзажа. Я понял, что так и было задумано. Род Сосновских всегда был частью этого леса и не отделял себя от него.

Я прошелся между остальными могилами. Все надгробия были похожи друг на друга: простые прямоугольные блоки, грубо вытесанные из местного гранита. Никакого мрамора, никаких скульптур.

Некоторые плиты основательно вросли в землю. Видно, они лежали здесь очень давно. Другие величественно возвышались над мягкой