Читать книгу - "Большая медленная река - Павел Сергеевич Иевлев"

и так и этак, уговаривал, кричал, злился, — ноль реакции. Не тащить же её было на яхту, оглушив, как Лысую? Метнулся в город, привёз нотариуса, оформил на неё дом и машину, перевёл ей все деньги, которые были на местном счету — не так чтобы много, но по африканским меркам более чем прилично, на одни проценты можно прожить, если скромно. Потом попрощался как мог горячо — против этого она никогда не возражала, — и поутру поднял якорь. Годами позже, когда пыль этой истории улеглась, и стало можно пользоваться деньгами с офшорного счета, я осторожно навёл о ней справки. Мануэла Гоголева всё так же жила в своём небольшом поместье. Одна, с парой преданных слуг и, кажется, совершенно не страдая от одиночества. Я перевёл ещё денег, чтобы она уж точно не нуждалась до конца дней своих. Может быть, она так и сидит там в кресле-качалке, глядя на океан и напевая что-то непонятное себе под нос. Сумасшедшая одинокая тётка, или, наоборот, счастливая женщина, которую наконец-то все оставили в покое.

— Сейчас пройдём тот поворот, пацан, и встанешь за штурвал. Дальше, если верить карте, километров сто прямика, знай держи ровно. А мне надо будет порешать несколько вопросов с нашим доктором. Чем закончилась история? А разве не очевидно? Яхточка была каботажная и годилась только ловить рыбу в заливе, Банга ни за что не дал бы мне купить что-то, на чём я смогу удрать. Идти на ней в океан было чистым безумием, но я рискнул — и выиграл. Морские боги хранили меня, ветер был как по заказу, ни одного шторма или штиля, как поставил паруса — так и шёл себе по компасу, куда нацелился. Я был без гроша за душой, украденные деньги должны были как следует «отлежаться», прежде чем их можно было пустить в «отмывку», иначе след привёл бы ко мне. В общем, Иван Гоголефф без следа канул в океане, оставив Мануэлу молодой вдовой, а Ингвар продал яхту в порту прибытия. За полцены, зато она сразу сменила имя и затерялась навеки, не оставив ко мне ниточек. Дальше тоже было много интересного, но это уже совсем другая история. Становись к штурвалу и держи приблизительно посередине, бывший капитан этой посудины говорил, что фарватер в основном чист, а в этом врать ему было, вроде бы, незачем.

***

— Лысая, эй, Лысая! Свали в каюту, поговорить надо. Ага, спасибо, Лысая Башка. Эй, все, посидите по норкам, я в коридоре побуду. Доктор, Лысая, надеюсь вы меня слышите. Док?

— Да, Ингвар, слышу.

— Док, я хотел бы, чтобы ты осмотрел эту даму на предмет её физического здоровья. С душевным-то и так ясно. Меня смущают шрамы на её тыкве. Я понимаю, что рентгена тут нет, но, может, хотя бы пощупаешь? Потому как её манера орать по ночам вызывает у меня подозрение, что ей больно. А учитывая, что она у нас кремень-баба, которая может очком перекусить лом, больно ей должно быть сильно. А вдруг таблеток каких попить от башки надо? Сможешь оказать мне эту услугу?

— Да, Ингвар, конечно. На многое не рассчитывайте, но, что могу, сделаю. Вы понимаете, что она должна быть без сознания или крепко спать?

— Само собой. Благо предыдущий судовладелец заботливо оставил нам запас вкусной газировки. Сколько надо выпить, чтобы ты мог ей потыкать пальцем в башку?

— Эта женщина весит самое многое килограммов пятьдесят, так что пары стаканов будет достаточно. Но вы уверены, что она захочет?

— Эй, Лысая, ты всё слышала, я знаю. Решать тебе. Может, ты орёшь ночами от невыразимого восторга бытия, или тебе просто нравится слушать свой голос. Но, если моё предположение верное, то тебе стоит прибегнуть к услугам медицины. Раз уж они так удачно подвернулись. Опять же, я, наконец, высплюсь… Вот, ставлю бутылку за дверью. Это примерно пара стаканов и есть. Поступай, как считаешь нужным.

Дверь приоткрылась совсем чуть-чуть, так, чтобы в щель пролезла худая рука. Бутылка исчезла внутри, послышалось шипение выходящего газа.

— Приятного аппетита, Лысая! — сказал Ингвар заботливо. — Спокойных снов.

***

— Ну, что скажешь, док?

— Шрамы на её голове носят медицинский характер. Это следы двух масштабных трепанаций со вскрытием черепной коробки. Я затрудняюсь сказать, какие именно манипуляции потребовали удаления таких больших кусков черепной кости, причём в разных местах. Настолько инвазивные операции — большая редкость, а я не нейрохирург. Но ваше предположение, что у неё сильнейшие ночные мигрени, не лишено оснований — такие масштабные вмешательства редко проходят бесследно. Есть и следы более поздних травм ударного характера, но они не привели к повреждениям черепа. Хотя, конечно, наличие внутричерепных гематом или опухолевой активности не исключено. Я бы даже предположил, именно они являются причиной болей, если бы не одно очень странное обстоятельство…

— Какое?

— Контактные площадки.

— Ты о чём?

— В нижней части левой и правой височных костей вживлены миниатюрные электроды. Они выведены через кожу за ухом и почти не видны. Как плоские головки крошечных гвоздиков.

— «В детстве мне в голову вбили гвоздей люди добрые…» — процитировал задумчиво Ингвар. — И для чего это может быть?

— Откуда мне знать? Я не слышал о введении людям в головы каких-либо устройств. Не думал, что это вообще возможно на современном уровне развития медицины.

— А если предположить?

— Ну, первое, что приходит в голову, — для воздействия на определённые участки мозга электрическим током. Это перспективная технология, при помощи которой надеялись вылечить некоторые расстройства, в том числе некупируемую медикаментозно агрессивность. Были предположения, что прямое электрическое воздействие на мозг, при условии подбора определённой частоты и амплитуды импульсов, будет как бы «разряжать» зоны напряжённости в коре, вызывающие неадекватное поведение. В целом, это может быть менее травматичным для организма, чем седативная химия и гормональная терапия. Меньше побочных эффектов.

— По ней не скажешь…

— Я просто предположил! Читал в медицинском журнале, но там опыты ставили на крысах, до практического применения были годы исследований.

— А почему она не может говорить?

— Физических нарушений речевого аппарата я не увидел. Возможно, повреждён речевой центр в мозгу.

— Это пройдёт?

— Понятия не имею. Мозг умеет выстраивать новые нейронные связи в обход повреждённых участков, так что я бы сказал, что шансы есть.