Читать книгу - "Следователь - Александр Н. Александров"

а манжеты рубашки он успел каким-то непонятным образом извозить в соусе. — В том-то и соль, Гастон! Убийца сделал это машинально, не задумываясь, точно так же как Вы задуваете свечи, когда выходите из кабинета. Более того: потом он заклятием повернул стул к кровати Марко. Это уже, казалось бы, полный идиотизм: не проще ли сделать это руками?!

— Выходит, не проще?

Фигаро усмехнулся. Вылил остатки пива из кувшина в свой бокал, сдул пену и хитро посмотрел на Гастона.

— Проще, Гастон. Проще, если вы не колдун-профи, колдун он рождения, от младых ногтей, колдун, что называется, с головы до пят, привыкший делать такие вещи не задумываясь, влет, почти не отдавая себе отчета. Вот тогда действия убийцы становятся понятными и логичными.

— Но ведь тогда это, наверное, сильный колдун?

Да, — кивнул следователь, — очень сильный. Настолько сильный, что для его задержания может понадобиться весь местный Инквизиторий. И при этом желавший, чтобы его приняли за аматора. Но привычка, как говориться, вторая натура. Он оставил экто-пыль, но забыл о повседневных вещах. Такую силу сложно замаскировать.

— Вы меня пугаете?

— Признаться, да, — Фигаро почесал затылок. — Не хотелось бы преуменьшать опасность и вводить Вас в заблуждение, мол, чушь все это, ерунда, расслабьтесь и успокойте своих инвесторов. Это не так. Колдун-убийца такой силы очень опасен. А наш — еще и непредсказуем.

— Тогда кто он? Подозрительный тип в черной шляпе?

— Может быть, — кивнул Фигаро. — Скорее всего, да.

— Но Вы же сами сказали, что он… Как его… «Одноглазый»? Бредовая причина?

— Да. Но его видели уже двое: Буба Комель, явно не отличающийся воображением и господин Метлби, воображение которого, конечно, столь же всеобъемлюще, сколь и чистота его репутации. Причем оба — Комель и Метлби — видели Черную Шляпу при довольно-таки странных обстоятельствах.

— Ага! Все-таки странных?

— Угу, — следователь загрустил. — Знаете, мне очень не нравится перспектива ловить залетного колдуна-мастера, цели которого столь же туманны, сколь и его арсенал заклятий. «Колокола Ночи» — уже плохо, но они требуют времени и в качестве боевой ворожбы используются редко. А вот «Молебен Малефика» или «Песнь о Зигфриде» — это печально. Превратиться в керогаз — не лучший способ провести остаток жизни. И вообще: вся эта история с Черной Шляпой напоминает мне квиновскую собачку…

— Какую-какую собачку?

— Квиновскую. Был такой писатель — Чарльз Квин. Француз, но родился в Соединенном Королевстве. Одно время он подвизался — и весьма успешно — на ниве сатирического детектива. Его рассказы отличались удивительным сюжетным разнообразием, но в конце каждого из них всегда появлялась маленькая собачка, о которую спотыкался Главный Злодей, после чего его вязали, и планы зла терпели очередной крах. Сдается мне, наша Черная Шляпа — из той же оперы…

— Господа! Анисовая-с!

Ледяная водка потекла в рюмки, которые тут же запотели. Следователь и Первый Зам подняли «сосуды глубокого разумения» и Гастон провозгласил:

— За нас с Вами и хрен с ними!

Такая постановка вопроса понравилась следователю, который не замедлил выпить и смачно закусить огурчиком. Вечер из просто приятного сразу сделался необычайно теплым и уютным.

В высокие окна лила свой загадочный свет луна. В мягком полумраке поплыла музыка: рояль, виолончель, скрипка. С маленького помоста в конце зала потекли клубы алхимического дыма, источавшего легкий аромат магниевой вспышки. Помост осветился призрачным алым светом, и в его луч вышла девушка лет двадцати с короткими волосами цвета воронова крыла. Ее облегающее платье вспыхивало тысячами колких искр; в волосах блестела тонкая диадема, в которой Фигаро сразу признал колдовской усилитель звука — подобными пользовались преподаватели в университете внутренних дел, где он учился (хотя, конечно, те «колдофоны» были далеко не такими изящными).

Девушка коснулась диадемы, настраивая громкость, и запела:

— Между грязью улиц и звездами,

Поднимая пивную кружку

Старый маг превращает золото

В завитки оловянной стружки…

Гастон, молча, налил еще по одной. Фигаро поднял рюмку в немом салюте, опрокинул ледяной огонь в рот и переключил внимание на раков. Раков было много, но они, почему-то, никак не давались в руки. Следователь взял длинную двузубую вилку и с третьей попытки подцепил одного. Полюбовался сияющими «латами» рака, цветом и формой смахивающими на панцирь гвардейца Империи Двуглавого Грифона, втянул ноздрями божественный аромат соуса «пикан» и занялся закуской вплотную. Рядом Гастон что-то втолковывал вежливому гарсону. Гарсон понимающе кивал и скрипел карандашиком в записной книжке.

— …ворожит над старинным тиглем

Превращая алмазы в пепел

И летит над уснувшим миром

Одинокий холодный ветер…

Когда графин опустел наполовину, следователь обнаружил, что они с Гастоном стоят на балконе второго этажа, курят и яростно спорят о «Второй теории перманентных щитов» Мерлина Пятого. При этом Фигаро придерживался воззрений классической школы, а Гастон апеллировал к спорной «Нелинейной Метагеометрии» Николя Лобачеуса-Вайна. Первый Зам яростно жестикулировал, хватал Фигаро за грудки и кричал, разбрасывая сигаретный пепел:

— Вы рет… рат… рет-рог-рад!  Тысячу раз можно вычитать из десяти пять и получать пять! Это… и-и-ик!… Ик-си… Черт… Аксиома! Но как можно делать частность правилом в исчислении многомерного инварианта…

— П-а-а-а-прашу Вас! Такие рассуждения не сделали бы чести и приходскому учителю! Здравый смысл! Вот на что нужно опираться!‥

Где-то внизу смеялись люди, хлопало шампанское. Прохладный ночной ветер пах осенними кострами.

—…превращает заботы в листья

А усталость — в огонь камина

Алхимической старой кистью

Красит в темное вечер длинный…

— …Фигаро, а это правда, что у Вас есть скобяной магазин? У Вас на визитках написано…

— М-м-м… Правда. Достался в наследство от батюшки.

— И как — приносит доход?

— Откровенно говоря, только-только хватает, чтобы совсем не закрыться. Пока я в отъезде магазином управляет моя двоюродная тетушка. Берта Куль — стро-о-о-огая женщина, многих ей лет здравия… Хи-и-ик! Ферму-то и старый дом отец продал сразу после того, как я поступил в университет. Он думал, что я захочу переехать куда-нибудь в большой город. А я не люблю большие города. Мне в них муторно…

— А-а-а-а… Это… Вы женаты?

— Был. Не будем об этом.

—…осаждает мечты из грусти,

Возгоняет из праха слезы

Все, что создал — по ветру пустит,

Трусит мантией, сыплет звезды…

— …знаете, Фигаро, мне предлагали поступить в Коллегию. Им, видите ли, понравилась моя статья про нелинейные исчисления. Нам, говорят, нужны молодые специалисты-теоретики. А я не хочу в теоретики. Я практик, практик до мозга костей. Лучше уж