Читать книгу - "Жандарм 2 - Никита Васильевич Семин"

— Однако, — удивленно покрутил шеей Боголюбов, смотря на одинаковые карты у меня и Мерушкина.

А я внутри довольно улыбался. Не ошибся! Да и недоумение со стороны Алексея Егоровича порадовало. Как и куш, который мы с майором сорвали с третьей карты и поделили пополам. Попробовал я почувствовать и эмоции Мерушкина, но там было глухо. Вообще ничего. Причем лицо его было нахмуренным, так что что-то он да ощущал. Не иначе использует артефакт по сокрытию, о которых нам Савелий Лукич вчера рассказывал.

Игра продолжилась, чтобы на четвертом круге наши с майором карты вновь совпали. Вот тут на нас уже стали коситься все за столом. У Аверьина к недоумению прибавился страх в эмоциях. Таланин был удивлен, а вот Анатолий испытывал азарт.

— Какая интересная и захватывающая игра, — улыбнулся он. — Такого на моей памяти еще не бывало.

— Новичкам везет, — мрачно посмотрел на меня Роман Григорьевич.

— Я не особо удачлив, — пожал я плечами. — Иначе бы выигрывал чаще.

— Кстати, Григорий, — обратился ко мне Илья Иванович, — вы почти ничего не рассказали о себе. Все время молчите...

— Просто я умею слушать, — смотря прямо в глаза Аверьину, сказал я. Страха у Алексея Егоровича прибавилось. — А о себе мне рассказать особо нечего, господа. Я почти год был в коме после ранения и потерял после этого память. Теперь наверстываю упущенное. Анатолий Васильевич может подтвердить.

— Истинно так, — кивнул блондин. — Григорий Мстиславович наверстывает во всем. И в играх, как сейчас, и с женщинами... — он многозначительно промолчал, но развивать тему не стал. Явно ведь на ту дуэль намекает. Не дает она ему покоя! — Но может вернемся к игре?

— Поддерживаю, — кивнул я, чтобы не развивать тему о себе.

К тому же, я понимаю, что если третий раз подряд моя карта совпадет с картой Мерушкина, то в удачу уже никто не поверит. Это понимают двое шулеров. И тут я встаю перед выбором: или разоблачить их, или же попробовать «развести на деньги». Но так, чтобы остальные игроки ничего не поняли. Вот последнее я и решил сделать.

— Алексей Егорович, — обратился я к нашему банкомету. Страх у него усилился, хотя внешне он это никак не показал, лишь приподняв бровь, что слушает меня. — Не сочтите за бестактность, что лезу в ваши полномочия, но почему бы нам не поднять ставку? Скажем, — тут я посмотрел на оставшиеся у меня деньги, коих после сорванного куша набралось ровно сотня, — до ста рублей? Все или ничего! — подвинул я купюры к центру стола.

Тот мой намек понял правильно. Вон как страх усилился, даже капелька пота на виске возникла. Фактически я ему только что поставил ультиматум — или я срываю банк и он остается со своей схемой, или не получаю ничего, но и его тайна вскроется и он тоже потеряет все. В том числе и репутацию, что гораздо важнее денег.

— Чтож, раз уж вы мой гость, я пойду вам навстречу. В этот раз, — намек однозначный, сейчас даст мне сорвать банк, но больше он такого не потерпит. И я должен буду тоже молчать о том, что вычислил его.

— Премного благодарен, — улыбнулся я. — Большего мне и не нужно.

— Эх, — подергав себя за ус, нахмурил брови Таланин.

У него денег для ставки не хватало, а игроком он оказался азартным.

— Никто не будет против, если я поставлю это? — снял он с пальца дорогой перстень.

— Он стоит больше, чем сто рублей, — заметил Аверьин.

— Ничего, я верю в свою удачу, — толкнул на середину стола перстень Илья Иванович.

Пожав плечами, Аверьин снова стал тасовать карты, назначив озвученную мной ставку. При этом упомянул своего сына, что тот тоже такой же горячий, как и я, и посочувствовал Мерушкину, у которого подрастает дочь. Сочувствовал тому, что та уже растет непоседой и что начнет выделывать, как достигнет подросткового возраста — одному богу известно. Еще и головой покачивал при этом, смотря на своего подельника.

Банк собран, карты выложены на стол и вот идет их вскрытие...

— А вы точно везунчик, Григорий! — воскликнул Боголюбов, когда первая же карта из колоды Аверьина совпала с моим пиковым валетом.

— Да, но не буду дергать бога за бороду, — подгребая деньги к себе, с улыбкой ответил я. — Спасибо за игру, господа.

— Понимаю, — кивнул майор. — Проявить благоразумие и вовремя остановиться — тоже добродетель.

И посмотрел на меня так... с предостережением.

— Несомненно, — кивнул я в ответ.

Затем повернулся в сторону мрачного Таланина, который неотрывно провожал взглядом свой перстень.

— Илья Иванович, держите, — протянул я ему его ставку. — Вижу, оно вам дорого. Я согласен подождать и забрать свой выигрыш деньгами.

— Благодарю, — облегченно взял тот перстень и надел обратно на палец.

— Григорий Мстиславович, это обязательно нужно отметить! — с апломбом заявил Боголюбов. — Иначе Фортуна обидится и покинет вас.

— Так и поступлю, — согласился я с ним, помня, что все еще должен следить за Анатолием, а его взгляд точно намекал, что отмечать он планирует вместе со мной. Грех отказываться от шанса, когда объект слежки сам идет к тебе «в руки».

— Мое предложение: выпить по бокалу шампанского и в бордель! Нет лучшего завершения удачного вечера, как уснуть в объятиях дамы. Возражения не принимаются!

Глава 8

— Ум-м... — со стоном от боли в голове, я потер лоб левой рукой и открыл глаза.

Белый потолок со свисающей лампочкой, обрамленной желтой тканью в попытке придать ей вид солнца. Вот что я увидел первым. Незнакомый потолок и незнакомая лампочка. Голова была тяжелой, на виски давило, а в горле была такая сухость, что язык натуральным образом скукожился и издавал шуршание, когда я провел им по своим губам.

Я решил осмотреться, чтобы понять, где это я нахожусь, и тут же обнаружил, что я не один. Справа, положив голову на мою руку, лежала девушка. Ее темные волосы беспорядочно раскинулись по лицу, не давая рассмотреть его. Чуть скосив глаза, увидел, что не только моя правая