Читать книгу - "Фантастика 2025-22 - Виталий Хонихоев"

– Хизаши? – спросил он, ощутив его присутствие. – Ты снова здесь?

– Ты точно слеп? – хмыкнул Хизаши.

– Как червяк. Но знаю, что ты покинул меня, едва мы повстречали тех добрых людей.

– У тебя все люди добрые.

– Но ведь так и есть. Иначе как бы я дожил до своих лет, – ответил Кендзи убежденно. – Я не знаю, кто ты и из каких краев, какой жизнью жил и живешь, но едва ли ты был на моем месте. Калекам не позволено работать наравне со всеми, моя бива – единственное, что ограждает меня от голодной смерти. Но быть бива хоши – не только мой шанс выжить, но и убедиться в доброте человеческой природы.

– Ты рассуждаешь наивно, – заметил Хизаши и впервые задал личный вопрос: – Для калеки, зависящего от чьей-то милости, ты слишком умен. Не только ты не знаешь, кто я и откуда, но я не знаю, кто ты.

– Справедливо. – Кендзи сел и похлопал ладонью рядом с собой, ища Хизаши. Тот протянул руку, чтобы он мог ее коснуться и понять, где собеседник. В закрытом амбаре было темно, лишь сквозь щели пробивался лунный свет, но ни ёкаю, ни слепцу мрак ничуть не мешал.

– Как же так вышло, что ты оказался на улице?

– Это длинная история, которую я никогда не превращу в песню, – грустно улыбнулся Кендзи и стянул с глаз повязку. Хизаши не обращал внимания прежде, но если бы не отталкивающая верхняя часть, его лицо могло бы казаться весьма приятным и уж точно не было похоже на лица простых крестьян. Кендзи поднял веки, и Хизаши удивленно охнул.

– Тебя ослепили!

– Это было давно, уже и не вспомнить когда.

– Как можно такое забыть?

– Все забывается, Хизаши. Ты, видно, еще слишком юн и напрасно тратишь время на путешествие со мной.

И все же Хизаши хотелось узнать, и Кендзи поделился с ним своей историей.

Он был младшим сыном богатого человека, но к их дому подступала война, и семья раскололась на две части: одна собиралась бороться с захватчиком до последней капли крови, вторая уже искала выгоду в сделке с ним. Даймё постоянно шли войной на соседей, этим никого не удивить, и тот, чьи земли и богатства были желанны другими, захлебывался в крови. Так случилось и с семьей Кендзи. Пока отец пытался защитить дом, его родичи продались врагу. Всех несогласных убили, даже старших детей, а Кендзи ослепили и выбросили на улицу. Он повстречал людей, которые отвели его в храм и оставили на пороге, иначе ребенку без глаз не выжить бы.

– Надо было вернуться и наказать всех, – прошипел Хизаши.

– Я не самурай, умею лишь играть на биве, чтобы развлекать людей.

– Хочешь, я их накажу?

– Ты? – Кендзи тихо рассмеялся. – Ни к чему это. Я ведь жив.

– А толку? – фыркнул Хизаши. – Вот ты говоришь мне о доброте человеческой. Но разве твоя судьба не доказательство обратного? Или ты совсем дурак?

На что Кендзи только улыбнулся и снова напялил повязку на глаза.

– Спи, Хизаши. Завтра мы продолжим наш путь.

Хизаши и впрямь лег поодаль, оставшись в человеческой форме, но, так и не найдя этому неудобному телу положения, принял истинный облик, и эту ночь провел вместе со странным, непонятным человеком по имени Кендзи, а утром тот ушел дальше, искать в людях доброту.

А Хизаши остался. И вовсе не потому, что уже ее нашел.

«Я стану ками», – сказал он однажды на Параде во всеуслышание, но тогда это было лишь дерзкой мечтой, желанием, которое грело внутри, но оставалось далеким, как солнце, и притягательным, как луна. Теперь же все изменилось – бродячий музыкант, сам не ведая, подарил Хизаши ключик к тому, чтобы достать свою луну в отражении на воде.

Что дальше будет с одиноким бива хоши, его уже не занимало. Он нашел себе новый дом в корнях старой сосны неподалеку от деревни и каждый день приходил к ней, чтобы наблюдать за людьми. Их быт не отличался разнообразием, но Хизаши смотрел и подмечал детали, ему очень хотелось найти то, что станет его возможностью возвыситься. Мужчины часто уходили на несколько дней и дольше, чтобы заработать на ту жалкую еду, что они потребляли. Женщины воспитывали детей, ухаживали за старыми и больными, следили за хозяйством. И так изо дня в день, изо дня в день… Хизаши уже почти решил, что нужно было уходить вместе с бива хоши, но со временем он все же заметил кое-что.

В деревне не хватало воды, колодец в ее центре обмелел, земля страдала, и вместе с ней страдал лес в округе. Дождей в этих краях давно не было, и самые слабые начали хворать. Тогда-то Хизаши впервые и вышел из леса, пока невидимым, но человеком. Был жаркий полдень, Хизаши подошел к колодцу и сразу почувствовал, что он почти пуст.

– Вы кто такой? – услышал он звенящий от напряжения голос за спиной. Так расслабился, прикрытый невидимостью, что даже на мгновение испугался.

За ним с безопасного расстояния наблюдала знакомая девочка. Как там ее звали?

– Мичи? Мичи, с кем ты разговариваешь? – из дома вышла ее утомленная мать.

Когда девочка снова посмотрела на Хизаши, тот уже исчез.

В следующий раз они с Мичи встретились в лесу, куда она пришла за травами, а он прятался в кустах, зыркая оттуда золотыми змеиными глазами. Девочка наклонилась и вдруг повалилась наземь, не издав ни звука. Хизаши обернулся человеком и проверил ее пульс. Кажется, она была сильно утомлена и слишком мало пила в последнее время. Хизаши не умел лечить людей, но побыл с Мичи, пока она не пришла в чувство, и оставил одну.

И когда на следующий день он вышел из леса открыто, его не прогнали, отнеслись с теплотой, и пусть сами голодали, они накормили его, налили вина и предложили ночлег. С запада наползали сумерки, и Хизаши решил задержаться – ему было любопытно. Чумазые дети тянули его за полы кимоно, слишком вычурного для места, подобного этому, из дорогой ткани с рисунком в виде облаков. Им было интересно потрогать ее, а то и послюнявить щербатыми ртами. Изможденные женщины, улыбаясь и то и дело затягивая незамысловатые песни, закончили работу по хозяйству и принесли в комнату Хизаши матрас, пахнущий свежей соломой.

– Это вы помогли мне вчера в лесу? – спросила Мичи, появившись в дверях. Ее взгляд был не по-детски серьезен, даже печален, глаза на худом лице казались огромными и цветом напоминали спелую вишню.

Хизаши повел плечом.

– Я лишь путник,