Читать книгу - "Исчадия разума - Клиффорд Саймак"

— Бегите! — заорал он. — Во времялет! Немедленно!

— Послушайте, Бун…

— Спасайте времялет! — прокричал он. — Спасайте времялет!..

Она бегом метнулась к машине, прыжком одолела входной люк. А монстр уже почти настиг ее, до времялета ему оставалось немногим меньше ста ярдов.

Бун, едва не рыдая, поднял ружье. В глаз, мелькнула мысль, целься в этот огромный, круглый, сверкающий глаз! Может, и не лучший способ расправиться с монстром, но единственный пришедший на ум. Палец напрягся на спусковом крючке, но едва Бун начал прижимать спуск, времялет исчез. Пространство, где только что стояла машина, опустело.

Не дожав спусковой крючок, он отвел ружье вниз. Монстр пронесся по пустому месту, где только что стоял времялет, и круто повернул к Буну. Прямо на него воззрился огромный глаз, вознесенный над паутиной, сама паутина нестерпимо сверкала на солнце, а вот механизм неожиданно втянулся внутрь и скрылся в переплетении нитей.

— Ладно, — произнес Бун. — Сейчас я тобой займусь…

У него было шесть патронов, и, прежде чем монстр приблизится, он наверняка успеет сделать четыре выстрела. Сначала в глаз, потом по паутине…

Однако монстр и не думал приближаться, а застыл как вкопанный. И в то же время Бун не сомневался, что противник знает о его существовании. Просто физически ощущалось, что страшилище прекрасно видит его.

И тем не менее… Он ждал минуту, две, а оно ни с места. Оно заметило его, оно несомненно опознало в нем человека, и ни с места. Неужто, мелькнула мысль, оно способно отличить его от тех, за кем надо охотиться? А почему бы и нет: если это робот-преследователь, а по всем признакам именно так, его могли узко запрограммировать на строго определенные цели. Но с учетом всех фактов такое предположение не слишком вероятно. Логичнее допустить, что робот включил бы в число целей любого человека, связанного с беглецами из будущего.

Бун сделал шаг вперед и опять выждал. Страшилище не шелохнулось. Уж не решило ли оно поиграть с ним в кошки-мышки и теперь дожидается, чтобы он придвинулся достаточно близко и можно было достать его одним броском, не дав ему ни секунды на защиту?

Тут он вспомнил, что подходить к костру ему, в сущности, незачем. У костра не осталось ничего полезного, разве что кастрюлька. Еще когда он отлучался к родничку, Инид снесла снаряжение обратно во времялет — пищу, одеяла, рюкзак и вообще все их небогатые пожитки. Ему остались только ружье да патроны, что были в обойме.

Едва он осознал это обстоятельство, на него навалилось ужасное чувство наготы и незащищенности: воистину теперь он предоставлен самому себе. Допустим даже, что Инид постарается вернуться и выручить его но сумеет ли, вот вопрос. Ему же просто невдомек, каковы возможности времялета и легко ли им управлять, и тем более — искусна ли Инид в технике управления…

Наконец страшилище тронулось с места, но вовсе не в сторону Буна. Медленно и как-то нерешительно оно двинулось на равнину, словно в неуверенности, что предпринять. А может, спросил себя Бун, оно в тревоге? Ведь оно провалило свое задание, это вне всякого сомнения. Провалило дважды — в Гопкинс Акре, а теперь и здесь.

Миновав костер, монстр уходил все дальше в глубь равнины, превращаясь в мерцающее пятнышко, в искру отраженного солнечного света на фоне тусклых однообразных просторов и серо-коричневых холмов.

Опасливо поглядывая на это пятнышко, Бун все же рискнул подойти к костру и подбросить топлива. Хочешь не хочешь, а чуть позже придется вскарабкаться на склон и принести из можжевеловой рощицы еще дров. Конечно, можно бы разбить новый лагерь и даже приискать более удобную стоянку, но негоже уходить слишком далеко. Когда Инид вернется — если вернется, — то именно сюда. Времялет может вновь возникнуть из небытия в любую секунду, и надо поджидать здесь, именно здесь.

Став на колеси подле костра, он положил ружье наземь и принялся шарить по карманам, инвентаризируя свое имущество. Достал носовой платок, расстелил тряпицу на земле и аккуратно выложил на нее все обнаруженное в других карманах. Зажигалка, трубка, початая пачка табаку, складной нож, с которым он не расставался много лет по смутно сентиментальным причинам, тоненькая записная книжка, шариковая ручка, огрызок карандаша, пригоршня монет, бумажник с оплаченными и неоплаченными счетами, кредитными карточками и водительским удостоверением — вот и все. Обычно он таскал с собой гораздо больше барахла, но в «Эверест» с Коркораном отправился как на грех налегке, сложив серьезный груз в верхний ящик ночного столика у постели. Однако, к счастью, два предмета первой необходимости оказались под рукой: зажигалка, которой надо теперь пользоваться как можно реже, и нож. Скверный дешевенький нож — и все-таки нож, режущий инструмент.

Разложив все обратно по карманам, он встал, бережно счистил с брюк налипшую пыль.

И заметил, что страшилище изменило направление движения. Описав круг, оно теперь двигалось обратно к Буну. Он поднял ружье, втайне надеясь, что до выстрела не дойдет. Патронов было всего шесть, и ни один нельзя израсходовать попусту. Но куда, скажите на милость, целиться, чтоб уложить робота одной пулей?

Из-за уступа песчаника, закрывавшего спальный карман, где укрылся бизон, время от времени слышался рык. Скорее всего, волки наседали на бедного быка снова.

Это же нереально, подумал Бун, совершенно нереально! Даже если принять, что все происходит на самом деле, поверить в это на сто процентов, как хотите, затруднительно. Ну еще минута, две — и дурман испарится, он очутится в привычном мире среди друзей, и не останется даже намека на робота-убийцу, на изготовившегося к бою бизона или на волка, что рискнул присесть нос к носу с человеком у затухающего костра.

А монстр подбирался все ближе и двигался точно на Буна. Монстр был крупнее, чем представлялось прежде, и еще неправдоподобнее, чем казалось. Монстр вроде бы не спешил. А рев, доносящийся из-за уступа, вдруг стал громоподобным, исполненным ярости и подлинного отчаяния.

Бун переступил с ноги на ногу, принял надежную стойку. Приподнял ружье, однако прилаживать его к плечу по-прежнему воздержался. Я готов, сказал он себе, готов к любому повороту событий. Сначала в огромный глаз, а затем, если потребуется, в центр паутины…

Неожиданно в поле зрения ворвался бык, выскочивший из-за уступа бешеным галопом. Ни рева, ни мычания больше не слышалось. Бизон высоко поднял голову, солнце играло на широко расставленных рогах. Волки скакали следом, не пытаясь прижать добычу, выжидая подходящей минуты. Они понимали, что жертва не уйдет, — здесь, на открытом пространстве, можно напасть сразу со всех сторон и свалить любую добычу, даже бизона.

Однако бизон вдруг изменил направление, и рога опустились к земле. Монстр попробовал уклониться, но запоздал. Удар тяжеленной туши пришелся по низу паутины и поднял монстра в воздух. Смертоносный поворот головы, и страшилище опустилось прямо на подставленный рог. Попыталось извернуться, но бизон тут же повел головой в другую сторону. Рог освободился, зато второй рог подхватил противника на лету.