Читать книгу - "Тайна архангела - Лиля Ветрова"

Смуглые скулы Жанны обличали восточное высокомерие, глаза время от времени перехватывали и осаживали одними зрачками заинтересованные взоры воинов. Тренировка подходила к концу, а глаза Жанны не выдавали ее выбора, случайно блуждая по всем шести адским армиям. За несколько минут до того, как часы пробили два, возвещая окончание боев, и когда многие воины уже остановились, решив, что пора и честь знать и нечего напрягаться в последние мгновения, Жанна внезапно сорвалась с места и решительно пошла на выход. В зале не скрылось легкое разочарование. Видимо, и Жаша была сегодня не в духе. Однако у самой двери любовница Варфоломея резко свернула, направляя свой шаг на последнюю из адских площадок…

* * *

Сергей сидел на лежащем у стены булыжнике, уперев локти в колени, и, повесив светловолосую голову, вертел вокруг пальца обручальное кольцо. Наконец-то в лошадином ритме работы выдался хоть небольшой, но все же обеденный перерывчик. За утро Сергей успел полностью вымотаться и с трудом представлял, как дотянет эту смену. Впрочем, такое случалось нередко. И каждый раз дотягивал, куда ему было деваться?..

Мысли Сергея, считая, перебирали дни. Скоро почти месяц будет, как он на службе у Князя. И пока что ему в целом удается себя контролировать. Это было огромное достижение. Хотя, конечно, с какой стороны было посмотреть на это его «контролировать». Если с внешней, то он по-прежнему сторонился всех плохих компаний, был заботливым, каким мог, мужем, доносил домой всю зарплату и приходил всегда вовремя. А вот если внутрь его глянуть…

Но это была совсем иная тема для разговора. Как будто наблюдая себя со стороны, Сергей ощущал, что потихонечку собирает в своей душе все пороки ада. Правду говорят, что один грех тянет за собой все другие: как Самуил однажды отпав из-за гордыни, страдал теперь всеми страстями мира, так и Сергей чувствовал в себе весь букет алых мимоз. Нет, конечно, до Сэма ему было далеко, но иногда казалось совсем обратное. Оставалось только удивляться, как в ищущем неба сердце возникают такие побуждения, как у него. Сергей молился. И мысли его плакали. А Бог был где-то там, далеко на небе.

Память продолжала возвращать Сергея к тому поступку, что он совершил на Земле. Но сотни попыток анализа гасли на ветру. Сколько раз он просил прощения за содеянное и не слышал ответа. Как раскаивались здесь?.. Он не ведал.

А тут еще эта тоска. Сергей не знал, куда податься. Силой возвратить себя в надежду — хватало на пять минут. И он снова погружался в бездну собственного подреберья. Грезилось, что все внутри меняется на одно протяжно звенящее молчание, и Сергей все больше опускается в ничто. Пустота стала его спутником и единственным чувством. Мерзость запустения…

А Виолетта… Иногда Сергей негодовал на нее. Злился на ее улыбку, ненавидел ее голос. Внутренность поднималась, осуждая убогое в своем простодушии счастье, которое, она думала, что обрела в аду. Но потом ему становилось стыдно, и он лютовал уже на самого себя, прорываясь неудержимой жалостью к по-прежнему затравленному растерзанному существу. В отношении всех остальных он испытывал жгучую неприязнь уже давно, утишая шторм такими же отчаянными, как его волны, молитвами. Порой он гневался даже на Бога, не понимая, что еще надо сделать в этой жизни… Одним словом, он боролся. Все еще.

Неподалеку раздался писклявый женский голос. Сандра пришла с задания и перед новым собиралась зачем-то успеть домой. Сергей услышал стук каблуков, голоса мужчин, толпящихся рядом. Сегодня график был составлен с запасом, многим везло постоять до очередного искушения на родных камнях. Сам же Сергей в этот день действовал в паре, вернее, должен был принять приказ по результатам работы другого, малознакомого ему демона, который, однако, как и все другие считал его редким козлом.

Палец Сергея накрыл кольцо, ощущая кожей дешевый блеск неблагородного металла. Сколько поменяло оно в его жизни, назвав впервые мужем, и насколько он остался прежним. Часто ему думалось, что он сделал это только для того, чтобы снова почувствовать себя нужным, снова стать ангелом-хранителем. В другое время он вообще не понимал, для чего женился, не знал, что значит это кольцо, и лишь слышал в своих ушах надрывное, как будто уродливое, «я тебя люблю» Виолетты. В месте, где не было уголка для любви.

Сергей помнил, какой резонанс вызвало в рабочем коллективе появление этого колечка на его безымянном пальце. Когда женщины заметили его, то оказалось, больше и удовольствия нет, чем найти подобную тему для обсуждения. Да и было чего обтолковывать, когда в преисподней единицы мужчин были женаты!.. Но дело-то было не только в этом. В конце дня к Сергею, не выдержав испытания сдержанностью, после долгих косых взглядов подошла сама Сандра и с удивлением спросила: «А что, у тебя правда есть женщина?..» Тогда Сергей не только умом, но и всем телом осознал здешнюю подоплеку. Ты мог быть злым, извращенцем, дураком, дегенератом, грязной тварью, но никого это не задевало. А вот если у тебя не было женщины, неважно какой, Княгини Дианы или второсортной с соседней помойки, то ты и мужчиной-то переставал считаться, и глаза на тебя были обращены вроде как на рудимент. Где-то Сергей такое уже видел…

Он уловил гулкий вздох. Очередной. На другом конце заменяющего демонам последнего отряда последнего генерала лавочку булыжника ютилась его коллега Ника. Она устроилась на самом краюшке, скромно сдвинув колени, и зажимала красную трещину на скуле. Всем на работе уже было известно, что вчера ее опять поколотил, а затем бросил приятель. За время служения Сергея с Никой такое случалось уже в третий раз. Оставалось только догадываться, специально ли она цепляет бешеных на кулаки мужчин, но каждый ее роман заканчивался фонарем под глазом или выбитым зубом. После этого Ника пару дней ходила грустная и тихая и копила силы на лечение, а затем находила нового хахаля, с который повторялась та же история. Сергей не смотрел на нее, но ему казалось, что ее вздох был предназначен на этот край камня. Убогий не убогий, но у него ведь была девушка, да и силы тоже. И он был мужчиной, который мог пожалеть. А Сергею действительно было жалко Нику, и сердцем он желал подойти и, положив руку на плечо, просто сказать: плюнь ты на этого урода. Он знал, что ей стало бы легче. Но он также предвидел, что этим поддержка закончиться не может. Он не мог быть для всех, он не мог