Читать книгу - "Темное наследие - Александра Бракен"

Проникая в тело, наркотик оставлял во рту вкус тухлятины. Я теряла концентрацию. Мужчина все еще возился, склонившись над Романом. Но когда он наконец оказался ко мне спиной, я вцепилась зубами в трубку своей капельницы и что есть сил дернула.

Длинная игла наполовину вышла из вены, а край повязки, зашуршав, отклеился от кожи.

Я застыла, согнув пальцы, точно когти. Наблюдала за мужчиной. Ждала.

Он не обернулся, только пару раз чихнул, не закрывая рта и вытирая пот и сопли рукавом своей черной рубашки. Когда я снова сжала в зубах пластиковую трубку, мои уши заполнил шум помех. Я не отводила от мужчины взгляд, хотя мое сердце предупреждающе заколотилось.

Лента соскользнула настолько, чтобы игла вышла. Теперь содержимое капельницы растекалось по моему запястью и тыльной стороне ладони, капало на резиновую подстилку, на которой я лежала.

Мужчина выпрямился и вытащил из кармана сотовый. Набрал сообщение. Экран бросал слабый голубой отсвет на его лицо. И этого оказалось достаточно, чтобы мои подозрения подтвердились.

Это была какая-то фура. Каждый сантиметр – внутренняя поверхность двери, стены, пол – был покрыт смолистым черным ковром из шин, нарезанных на куски и сплавленных друг с другом.

Голова заработала лучше – фрагменты картины постепенно соединялись в единое целое. Я посмотрела на подставку для капельницы, нависавшую надо мной, отметив, что две другие подвешены кое-как.

Мы оба были правы: им была нужна только я.

Роман тоже был Желтым, не так ли? Я видела его значок, и похитители наверняка тоже видели. Однако настоящие прорезиненные наручники были только на мне. Приянка была Зеленой – а их-то опасными вообще не считали, но ее руки были связаны спереди, а ноги скреплены стяжками. Если им была нужна только я, почему они попросту не убили других – свидетелей?

Один из возможных ответов – воздействовать количеством. Что лучше, чем один заложник? Три заложника. Есть с кем расправиться, чтобы продемонстрировать серьезность своих намерений и доказать, что смогут поступить так же со мной.

Но интуиция подсказывала мне, что Роман и Приянка совсем не так просты, и от этого чувства я не могла избавиться. В ту секунду, когда Роман выстрелил в первый раз, оно пронзило меня, как электрический разряд, и только усиливалось.

Я ненавидела с подозрением относиться к таким как я, которые нуждались в помощи. При мысли об этом меня начинало мутить. И если бы я каждый раз просчитывала «за» и «против», то много лет назад я бы никогда не открыла дверь фургона, чтобы впустить Руби.

Однако и нападавшие, и эти двое ребят, и те, кто теперь нас удерживал, были слишком хорошо обучены. Чтобы научиться стрелять так, как Роман, необходимо пройти многочасовое обучение и немало практиковаться. Чтобы драться так уверенно, как Приянка, нужно иметь опыт подобных стычек.

Может, они все же были замешаны. Мне, конечно, хотелось верить, что все «пси»-дети – на одной стороне и защищают друг друга. Но я же не идиотка. Недавно стало известно о существовании оппозиционной нам группировки «Псионный круг». Их акции превратились в постоянную угрозу хрупкой стабильности, подрывая работу, которую вeл Совет Пси. А может, этих двоих для того и наняли, чтобы я доверилась помощи таких же «пси» и поймалась на крючок. Ну тогда все прошло просто на отлично.

Но… Роман и Приянка были тоже связаны и находились под действием наркотика.

Вайда всегда говорила: лучший способ пробраться через дерьмо – это ринуться вперед и прорываться – граната в одной руке, а вторая рука зажимает нос. Сначала мне нужно избавиться от прямой угрозы, потом привести в чувство остальных и добиться ответов. Раз я сумела остаться в сознании, мне и придумывать план нашего спасения.

– Ага, новые вводные. – Мужчина сунул телефон обратно в кожаный чехол на поясе и, балансируя на вибрирующем полу, шагнул к стенке, за которой находилась кабина грузовика, и забарабанил по ней.

– Слышал эту хрень? Какого черта нам нужно их тащить туда? Ехать через всю зону – это реально долбаный кошмар.

Я не расслышала слов ответа, однако различила голоса двоих.

– Ну да, ну да, – пробормотал охранник.

Его налобный фонарь снова замигал, на этот раз высветив Приянку, которая лежала слева от меня. Ее капельница опустела, и пакет сжался, будто требовал добавки.

Грузовик подо мной потряхивало. Когда мужчина проходил мимо, я закрыла глаза. Правая нога Приянки уперлась в мою, а мужчина наклонился и, сжав ее подбородок рукой в перчатке, растянул мягкую кожу ее щек. Он вглядывался в ее лицо, приблизив его к скрытым маской губам. Потом поцокал языком и шутливо причмокнул.

Холодная ярость почти выплескивалась из меня. Пальцы теребили наручники – я пыталась незаметно вытащить правую руку. С одного бока у охранника висела кобура с пистолетом, а на другом – нож в ножнах, на поясе был закреплен генератор белого шума, а в карман он сунул смартфон. И, если ощущения меня не обманули, в ухе у него был передатчик.

Присвистнув, мужчина толкнул Приянку обратно, голова ее откинулась, ударившись о резиновую подстилку. А когда его взгляд задержался на обнаженных бедрах, выглядывавших из-под задранного платья, мой рот презрительно изогнулся.

О, так вот это что. Он из таких ублюдков.

Мысли с безумной скоростью проносились в моем сознании. Сейчас, в темноте, рождалась новая я. Уже не та идеально причесанная девочка, которая стояла перед слушателями, улыбаясь, улыбаясь, улыбаясь, что бы мир ни бросал ей в лицо. Здесь не было камер. Здесь не было протокола.

Нужно было просто сбежать. Выжить.

Мужчина повернулся, отпихнув мешавшую ему ногу Приянки, чтобы подойти к небольшому холодильнику рядом с дверью.

– А тебе повезло, что не лежишь тут с переломанными ногами, чтоб не сбежала, – небрежно бросил он, словно обсуждая прогноз погоды. Облачно, но придется помучиться. – Хотя я-то голосовал именно за этот вариант.

Охранник поднял крышку, и мигающий свет его фонаря подсветил еще один пакет с желтой жидкостью, который мужчина вытащил из холодильника. Свет сместился – его взгляд снова обратился на Приянку.

– Я получил бы особое наслаждение, ломая косточки по одной, начиная с твоих бедер.

Слова мгновенно слетели с языка, и я осознала, что наркотик уже почти не действует на мой организм. Они прозвучали четко, хотя саднило пересохшее горло.

– Любишь подглядывать за девочками, когда они без сознания, а?

Пакет с жидкостью выскользнул у мужчины из рук и шлепнулся на резиновую подстилку. Двигатель грузовика взревел, набирая скорость. Я чувствовала сияние электрического тока, протекавшего по всему корпусу грузовика, но я не могла подключиться к нему. Мешала разделявшая нас многослойная резиновая изоляция.

Свет фонаря упал на мокрое пятно у меня на руке.

– Пронырливая маленькая сучка, – словно не веря своим глазам, протянул он.