Читать книгу - "Война за Врата - Василий Сахаров"

— Что значит — мы не можем открыть Врата? Почему? — Великий князь Иосиф третий час подряд пытался понять, что ему донесли книжники и ученые. Нет, разумом князь все понял, но разочарование просто разрывало сердце. Ведь он был уверен, что, как только Ключ окажется у Врат, проход откроется. А тут опять отсрочка, опять ждать и опять отправлять все новые и новые войска на восток. Терять в жесточайших битвах людей, разменивать жизни на время — политика любого государства.

Сейчас он стоял на том месте, где должны открываться Врата, держал в руках Ключ, но они не открывались, и только слабые заряды электрона скользили по земле.

— Сколько еще ждать? — спросил он ректора Академии наук тана Фима.

— Один месяц, ваше сиятельство, всего один, — ответил тан Фим.

— А вы не можете ошибаться? Как те олухи, которые предсказывали рождение у меня сына, а родилась дочь.

— Ваше сиятельство, — укоризненно произнес ректор. — Ведь вы сами ученый человек и преднамеренно путаете астрологию с астрономией. Группа наших лучших ученых — математиков, физиков и астрономов в том числе — сделала наиточнейшие расчеты. Ошибки нет, через тридцать один день планета Ра-Ар сомкнется полюсами с нашей планетой, и нам останется только зафиксировать их с помощью Ключа.

— Я верю тебе, тан Фим. Извини, что накричал на вас, нервы пошаливают. — Иосиф обернулся к свите и, направившись к карете, скомандовал: — Возвращаемся во дворец, Гвардейский легион вернуть в казармы, здесь оставить одну манипулу на дежурстве.

Иосиф шел по коридорам дворца и думал о том, какое испытание еще преподнесет ему судьба. Вся его жизнь состояла из черных и белых полос. Если радость, то не одна, ну а если неприятность, так та тоже не в одиночестве ходила.

— Что есть срочного сегодня, Андроник? — спросил он секретаря, проходя в кабине.

— Представитель росских князей просит срочной аудиенции.

«Ну вот и вторая неприятность», — подумал Иосиф.

— Пусть войдет.

Не успел он еще снять плащ и усесться за любимый стол, как вошел тысячник Гром.

— Ваше сиятельство, срочное послание от наших князей, доставленное голубиной почтой. — Тысячник протянул князю свернутый в трубочку лист бумаги.

Князь взял послание:

— Идите, тысячник Гром. Если вы понадобитесь, вас известят.

Тысячник покинул кабинет, а Иосиф стал читать. Как и ожидалось, новости были не из приятных.

«Наш дорогой брат и великий князь Иосиф. Сегодня, 21-го червеня 1804 года от Исхода с родины, находясь в шести переходах от твоей столицы, мы, князья росские, остановились на совет. Были получены срочной почтой вести тревожные с земли нашей. Были разбиты в Великой Степи племена мирных тарков, и теперь орда кублатов хищных угрожает пределам нашим. Идут они на княжества наши не одни, а с хунами, врагами твоими, а теперь и нашими. Ты сам понимаешь, великий князь, что идут они к Вратам, из которых пришел народ наш. Мы возвращаем все наши части для защиты родной земли. Наемники, которых мы навербовали для тебя, путь свой продолжат, а это тридцать тысяч отменных воев. На этом заканчиваем, желаем тебе удачи, и да благословят тебя родные боги».

Иосиф дернул шнур вызова секретаря и, когда тот появился в дверях, спросил:

— Генерал фон Гейер во дворце?

— Да, ваше сиятельство.

— Вызови его срочно ко мне.

Вскорости появился генерал фон Гейер, начальник Центрального военного округа, а по совместительству и Генштаба.

— Вызывали, ваше сиятельство?

— Вызывал, генерал, вызывал. Проходи, присаживайся, доставай бумаги свои, будем с тобой страну спасать.

Генерал сел напротив князя:

— С чего начнем?

— Что на фронте?

— Наши войска закрепились на левом берегу реки Истр. Там расположены четыре города и семь крепостей, а также построено около пятидесяти временных лагерей. Численность наших войск на том направлении четыреста тысяч солдат, еще сто в резерве. Пока мы всячески препятствуем массированной переправе вражеских войск. Еще триста тысяч солдат держат верховья реки и горные перевалы. Кроме того, имеем еще пятьдесят тысяч резерва между столицей и фронтом. Скоро подойдет армия россов, и тогда точно удержимся, а там осень, грязь да распутица.