Читать книгу - "Отдел К9: Убийство с привкусом феромонов - Антонио Морале"

к тому, что происходит вокруг. Дом казался пустым и чересчур спокойным. Где-то вдали поскрипывали половицы, хлопали входные двери, громко переругивались соседи, но всё это было не здесь — не в нашей квартире. Ещё и за окном висела какая-то непривычная тишина — ни утреннего пения птиц, ни курлыканья горлиц, ни даже шума ветра или шелеста листвы. И это почему-то дико нервировало и настораживало…

Вспомнив, что со мной вчера произошло, резко оторвал голову от подушки, огляделся и торопливо ощупал себя, словно надеясь, что всё это мне приснилось или привиделось. Не привиделось. Я по-прежнему в чужом, молодом теле, в старой сталинке, в незнакомой мне постели…

Я рывком поднялся с постели, не став заниматься самокопанием, потянулся, услышав приятный хруст молодых суставов, неторопливо прошёлся по комнате босыми ногами, прислушиваясь к скрипу отзывавшимся коротким эхом деревянных половиц, и вышел из комнаты…

На диване в прихожей тихонько посапывали две девушки в полицейской форме, ещё одна лежала у них в ногах прямо на полу, свернувшись калачиком и подложив под голову скомканную полицейскую куртку.

Ещё две сотрудницы доблестной полиции обнаружились на нашей и без того тесной кухне, устроившиеся на тонких туристических матрасах.

Я переступил через неподвижные девичьи тела, взял с полки гранёный стакан, грюкнув посудой и услышав за спиной недовольное ворчание, налил воды из-под крана и сделал несколько жадных глотков. Обернулся, опёрся задницей о край столешницы и задумчиво оглядел эту импровизированную вакханалию.

Да уж… Я словно снова в своём родном РОВД проснулся. Только у нас девок, конечно, было поменьше. В основном суровые мужики… А тут… будто попал в тридевятое бабское царство…

— Так, девчата! — резко произнёс я командным голосом, с шумом опустив стакан на стол и расплескав остатки воды. — Па-а-а-адъём! Давайте, давайте! — громко похлопал я в ладоши, подбадривая сонные лица. — Поднимаемся, принимаем вертикальное положение, выпиваем по чашечке горячего чая, если есть желание, и расходимся. Кто на службу, кто домой! Здесь у нас не ночлежка!

— Ой, Ник… — сфокусировала на мне взгляд ближайшая брюнетка. — А чего это ты в таком виде? Не стыдно?

— Мой дом, моя кухня, — равнодушно пожал я плечами, оглядев свой наряд, состоящий лишь из семейных трусов в крупный горошек. — Как хочу — так хожу. Я тут хозяин!

— Там твой хозяин, — ехидно заметила девушка, — выглядывает из правой трусины.

— Пусть выглядывает, — отмахнулся я. — Я его по утрам выпускаю свежим воздухом подышать.

— А чайку нам не сделаешь? — уселась на полу вторая служительница закона, прислонившись спиной к стене.

— Сами, всё сами! — отрезал я. — Тут вам не семизвёздочный отель. Вот чайник, вот вода… Ну или дома попьёте!

— Грубиян! — фыркнула девушка.

— Давайте, давайте! — снова громко захлопал я в ладоши. — Просыпаемся, собираемся — и на службу! Труба зовёт, город ждёт вашей защиты, дети боятся выйти на улицу, старики трясутся по углам!

— Све-е-ет! — донёсся возмущённый голосок из прихожей.

— Госпожа капитан! — ещё один.

— Нас тут ваш братец терроризирует!

— И правильно делает! — отозвалась Соколова из своей спальни. — Вам через полчаса нужно на службе быть. Если кто-то вдруг забыл — у нас тут не курорт!

— Ну Свет… — заканючил женский голос. — Может хоть сегодня прогуляем?

— Я вам дам — прогуляем! А кто в патруль выйдет? Кто задержанных оформит? А ну-ка быстро, взяли свои симпатичные задницы в руки — и бегом!

— Злюка!

— Вредина!

— Змея подколодная…

Нестройной гурьбой, постанывая и ворча что-то себе под нос, рота девчонок в полицейской форме выстроилась в коридоре, покрасовалась перед зеркалом, расталкивая друг дружку локтями, обулась и через минуту покинула наше скромное жилище, оставив после себя лишь лёгкий аромат смеси женских духов…

— Сколько времени, Ник? — показалась из своей комнаты заспанная мордашка сестры Ника.

— Семь-тридцать.

— Шайсэ! — засуетилась Соколова. — И правда нужно уже бежать… Ты тоже давай не задерживайся. Чтоб без опозданий сегодня!

— Как прикажете, госпожа капитан…

— Не ехидничай! Я серьёзно! — строго пригрозила мне пальчиком блондинка. — И не вздумай снова влезать в мутные схемы этих двух твоих подружек.

— Да я и не думал.

— Знаю я тебе! — проворчала девушка. — Не думал он… Ты понял меня? Не вздумай!

— Да понял, понял…

— Ну и хорошо! Я в душ… — исчезла она за дверью ванной, даже не прикрыв её как следует за собой.

До меня донеслось фырканье воздуха из крана, недовольное ворчание сестрёнки на слабый напор и звук полившейся воды. Я вернулся на кухню, поставил чайник на плиту, дождался, пока он закипит, залил две кружки кипятком, бросил сахар и по пакетику чая в каждую, нашёл в холодильнике свёрток сыра и кусок обветренной колбасы, достал нарезанный хлеб из хлебницы, сварганил несколько простеньких бутербродов и уселся на табуретку, неторопливо размешивая чайной ложечкой кубики сахара и наблюдая, как они постепенно растворяются в тёмной воде…

Соколова вылетела из душа минут через пять, в полотенце на голое тело, не утруждаясь как-то прикрыть свои очень даже фигуристые и симпатичные формы. Плюхнулась напротив, укусила бутерброд, хлебнула чай и зашипела.

— Ай! Горячий!

— Только заварил… — осуждающе покачал я головой. — Дуй!

— М-м-м… — замычала моя начальница, отставив на время кружку, запихнув сразу весь бутерброд в рот, облизнув кончики пальцев и тут же схватив со стола следующий.

— Ты где была? — закинув ногу на ногу, сделав глоток чая и пристально посмотрев поверх чашки на сидящую напротив блондинку, поинтересовался я.

— А что? — невинно похлопала она своими тёмно-голубыми глазами.

— А то! Ты вернулась с подружками в пять утра.

— Ну загулялись немного. Ты что, переживаешь? — с усмешкой на губах, парировала блондинка.

— Я серьёзно, ты где была? — не повёлся я на детскую провокацию.

— Я же говорила, в кино… Потом мы в кафе посидели, потом выпили немного…

— Девчонки в форме были.

— И?

— Они в форме в кино ходили? Двое даже оружие и наручники прихватили с собой.

— Шайсэ! — выругалась Соколова, перестав дурачиться и мгновенно выйдя из образа дурочки-веселушки. — Прокололась, да?

— Да.

— А с каких это пор ты такой наблюдательный стал? — подозрительно прищурилась она, сделав осторожный глоток чая из своей кружки.

— С сегодняшних. С кем поведёшься, как говорится…

— У нас облава ночная была, — вздохнула Светлана. — Не хотела тебе говорить, чтобы ты не волновался.

— Ясно, — задумчиво покивал я головой.

Не знаю, почему я так напрягся. То ли выработанная годами чуйка, то ли паранойя… Но утром, когда увидел пятерых сотрудников в форме, я уже был готов брать одну из них в заложники, сигать из окна и уходить в одних трусах огородами. Пронесло… У них действительно было самое обычное ночное задание, и они пришли не по мою душу,