Читать книгу - "Ведьмины бойцы - Чон Сам-хе"

– Что, у тебя наступил переходный возраст?

Микаэлла коснулся своей шеи и ответил:

– Все еще наступает.

Бора, которой было страшно, подняла голову и сказала:

– Разве это важно сейчас?

Юн Джон сделала вид, что угощает Бору медовыми каштанами.

– Если бы речь шла о ребенке, у которого еще не наступил переходный возраст, это бы не нарушало ведьминских законов.

– А… ага.

Когда Бора впервые посадила Микаэллу на пылесос, ему было тринадцать лет, он едва окончил начальную школу, и она даже не подозревала, что все настолько серьезно. А теперь он… вырос? Немного, но вырос… Пятнадцать лет, настоящий подросток.

Юн Джон несла на спине обвисшую Юн Сей.

– Накинь на нее плащ, а в пылесборнике пылесоса есть веревка, свяжи ею меня и ее.

– Зачем так далеко заходить…

Юн Джон фыркнула.

– Ты берешь мальчика, я беру девочку. Однажды ты уже посадила мальчика на свой пылесос. Есть и другая причина. Ты не настолько хороша, чтобы летать с девочкой, которая потеряла сознание.

Бора покачала головой.

– И еще одно. Когда ты летела сюда, то летела по прямой, как будто забыла, почему здесь запретная зона.

– Извините…

– У нас мало времени. Бери его, и полетели.

Юн Джон с Юн Сей на спине и Бора с Микаэллой бесшумно летели по воздуху.

– Если они из Школы сновидений, мы можем высадить их в Пангё. Дальше они пойдут сами.

– Хорошо.

Вместо Боры в ответ простонал Микаэлла.

В воздухе они вчетвером двигались медленно. Медленнее, чем пятнадцать километров в час, допустимые для начинающей ведьмы. Что неудивительно, ведь один человек был без сознания.

Боре хотелось спросить Юн Джон о многом: почему она пошла за ней, почему она холодна с ней, действительно ли она не хочет, чтобы ее ученица стала ведьмой. Но она так и не задала эти вопросы. Было холодно. К тому же начал идти дождь.

Капли дождя попали на переносицу Боры.

– Ай.

– Поверни к лесу Танчон. Он послужит укрытием. В такую погоду никто не зайдет так далеко.

Оба пылесоса свернули и приземлились в придорожной траве, где она выросла высотой с человека. Дождь становился все сильнее и сильнее.

Юн Джон сняла Сей с пылесоса и молча положила на траву. Микаэлла присел у головы Сей. Юн Джон посмотрела на Бору и уперла руки в бока.

– Даже летать не умеешь.

Бора склонила голову.

– Зачем тебе браться за то, от чего я отказалась?

Она хотела спросить о многом, но ни один вопрос не шел ей в голову в ответ на слова Юн Джон. Теплота в ее резком голосе была подобна дождю в летнюю ночь. Бора едва смогла вымолвить слова, которые будто застряли у нее в горле.

– Госпожа Со, вы правы. – Бора говорила сквозь дождь. – Я не умею летать и не знаю, смогу ли я стать ведьмой. – Капли дождя на ее шее были теплыми. – И если я не стану ведьмой, то до окончания моего испытательного срока осталось всего несколько месяцев, и не узнаю, смогу ли ей стать. – Бора подняла голову. – Хоть раз я хотела сделать то, что мне хочется, то, что больше никогда не произойдет, и не жалеть об этом.

Юн Джон порылась в карманах. Зазвонил пейджер.

– Что случилось? – спросила Бора.

Юн Джон скрипнула зубами и ответила:

– Да. Наркотики?.. Похоже, у нас появилось дело.

– Вам нужно идти?

– Меня вызвали, так что мне нужно уходить. Это для Союза Соннам. Ты начинающая ведьма, так что это не относится к тебе. Я возьму такси.

После ухода Юн Джон Микаэлла и Бора сидели в тишине, между ними была Юн Сей.

Первым заговорил Микаэлла:

– Бора, прости.

– За что? – сухо сказала Бора и посмотрела на Юн Сей.

– У меня были кое-какие дела, поэтому, когда ты позвонила мне в последний раз, я не смог ни ответить как следует, ни объясниться.

Бора на мгновенье перестала двигаться.

– Разве ты не рассказал Сей, что произошло?

Микаэлла кивнул.

– Да. Так что… наверное, это больше расстраивает, потому что сегодня я разозлился на Сей… если уж на то пошло. Думаю, я вел себя как ребенок.

– Если бы не это, мы бы не попали в такую переделку. – Бора мокрой рукой погладила Микаэллу по голове.

– Не волнуйся. То, что ты уже взрослый, не означает, что ты не совершаешь ошибок. Посмотри на меня. Мне двадцать, а я все еще попадаю в неприятности.

– Неужели…

Микаэлла горько улыбнулся, как будто это не было утешением.

В этот момент Юн Сей открыла глаза.

Вздохнув, Микаэлла быстро спрятал Бору в высокой траве.

– Я думаю, что эффект камня все еще сохраняется!

Микаэлла повернулся спиной к Боре и преградил Юн Сей путь. В глазах Юн Сей вспыхнули фиолетовые искры. При звуке голоса Микаэллы, зовущего ее, гнев, дремавший до этого совсем недолго, вновь пробудился, и она пришла в себя. Бора зарылась в траву.

– Все еще не закончилось?..

Юн Сей опустила голову, затем снова подняла ее. Вид у нее был мрачный. Она спросила Микаэллу:

– Что ты там прячешь?..

Это был гнев. В мире существует множество цветов гнева. Красный гнев, синий гнев, черный гнев, белый гнев, который, кажется, сжигает все вокруг. А сейчас она чувствовала фиолетовый гнев, смесь ревности и любви. Юн Сей точно знала, что это за гнев. И поэтому она бросилась на стоящего перед ней Микаэллу. Сырость от травы впиталась в ее одежду, сделав холодной и влажной.

– Сей, приди в себя!

Зажатый под Сей, Микаэлла отчаянно прикрыл лицо, чтобы не попасть под удар. Микаэлла заблокировал его скрещенными руками и, используя контрдвижение[8], поднялся на ноги. На этот раз Юн Сей развернулась. Вместо того чтобы атаковать Юн Сей, Микаэлла замер, а затем опустился на колени. Юн Сей встала и сильно ударила его по плечу.

– Аааа!

Закричал Макаэлла. Юн Сей еще раз ударила его ногой по плечу. Гнев Юн Сей вылился в слова.

– Что ты прячешь?

– Зачем ты так со мной?

– Я не хочу, чтобы ты думал, что это из-за тебя.

– Почему ты меня избегаешь?

– Что с тобой не так?

Слова прозвучали с горечью, за которую она не могла его винить. Микаэлла мог только терпеть тяжесть тела Юн Сей и ее ладонь, шлепающую его по голове.

Микаэлла не мог ее ударить, потому что она – Юн Сей.

В тот момент, когда она подняла ногу с плеча Микаэллы и собиралась ударить его по голове, Бора вытянула