Читать книгу - ""Та самая Аннушка", 3 том, часть 1: "Гонка за временем" - Павел Сергеевич Иевлев"

— Даша не плохая, — прошептала мне на ухо девочка. — Больная, но не злая.

Вот к чему эти нежности, Сашенции надо со мной пошептаться.

— Обожжена сенсусом, эмоции задевают ожоги, теряет контроль. Пытается вести себя так, чтобы было не больно. Её пытались выжечь дотла, изранили и искалечили. Теперь ей почти нравится боль. Бежит от неё и тянется к ней.

Я повернул голову, и Сашка с готовностью подставила мне своё ушко. Со стороны это выглядит, наверное, очень… по-семейному. Аннушка то и дело косится на нас, и лицо у неё очень сложное.

— Почему ты её защищаешь? — шепнул я, невольно вдыхая запах Сашкиных волос.

Она пахнет как ребёнок. Которому не мешало бы помыть голову — в волосах полно дорожной пыли. И физиономия чумазая, майка в чём-то изгваздана. И когда успела?

— Даша важна, — шепчет Сашка, — если мы с ней не подружимся, это сделают другие. Её растили как бойцовую собаку, но она стала ничья, ей одиноко, хочет снова стать чьей-то. Подругой, соратницей, да хоть врагом. Пусть лучше будет не врагом, пап.

* * *

— Приехали! — объявила довольная Даша. — Ну скажите же, круто?

Из тумана Дороги мы вынырнули на парковку огромного парка аттракционов. Заброшенного, грязноватого, облезлого и неухоженного, но впечатляющего.

— Ты живёшь в пещере ужасов? — спросила Аннушка. — Или в зеркальном лабиринте?

— Какая чушь! Я живу в отеле. Там теперь все номера свободны, и платить не надо. Правда, с обслуживанием не очень, но я не балованная. Мамка меня вообще год в пещере держала, там был только костёр, и вода по стене текла в большую лужу. В потолке была дырка, она мне туда кидала дрова и продукты, я сама готовила. Когда однажды не досмотрела, костёр погас, сидела неделю в темноте, питаясь сухомяткой, пока мамка не сжалилась и не кинула мне спички. Две. Одну оставшуюся я берегла как свою честь, но не пригодилась, костёр больше не гас. Вот это был сервис так сервис, у меня даже туалетной бумаги не было, трусы стирала в луже и сушила у костра.

— И зачем всё это? — спросила Сашка.

— Чтобы мне очень захотелось оттуда свалить, конечно.

— И тебе захотелось?

— Ага, с первой минуты. Но выйти на Изнанку я смогла только через год. Вон туда, к подъезду давай.

Окна грязные, на парковку нанесло листвы, отель выглядит заброшенным.

— А почему ты выбрала это место? — спрашивает её Сашка, когда мы вылезаем из машины. — Оно… странное.

— А что тебе не так? — вскинулась Даша. — Как по мне, всё зашибись!

— Я бы выбрала что-то у моря.

— Ну и дурочка! Тут есть офигенный бассейн! Пойдём, да пойдём же! Тебе понравится, клянусь!

Она ворвалась в холл отеля и заорала: «Эй, недоумки, у меня гости! Бегом сюда, членоголовые!» Внутри почище, чем снаружи, видны попытки уборки, как будто кто-то сметал мусор из центра в тёмные углы лобби.

— Погодите, сейчас, — это уже нам. — Они тугие страсть, но понемногу шевелятся. Вон, смотри, уже идёт.

Из подсобки выбрела женщина в грязной, мятой и драной униформе отеля. Юбка надета задом наперёд, на курточке не хватает пуговиц, блузка застёгнута наперекосяк и не такая белая, как задумано.

— Ну наконец-то! — накинулась на неё Даша. — Неужели нельзя быстрей шевелить копытами? Давай, оформляй быстрей моих гостей! В этот, как его… Ну, тот, крутой семейный номер, где три комнаты! Берегла для себя, но так и быть, будем гостеприимными! Ну что ты тупишь, шевелись, балда! Вот чёрт, ты что нормально застегнуться не можешь? Позоришь меня перед гостями, бестолочь! Да стой ты, поправлю!

Даша распахивает курточку стоящей с непонимающим лицом женщины, расстёгивает на ней блузку, большая грудь выпадает наружу.

— Куда ты лифчик дела, дура? — ругается девушка. — А, чёрт с тобой, так застегну. Да стой, не дёргайся, корова! Вот, совсем другое дело. Нет, стой, сейчас юбку поверну!

Она, не расстёгивая, проворачивает юбку на бёдрах женщины, теперь та одета нормально.

— Вот так-то лучше, — кивает удовлетворённо Даша. — А то чучело-чучелом. Что тупишь? Давай, сюда вот пиши: «Лёха, Аннушка и Сашка, гости Дарьи-Разрушительницы! Супер-VIP-обслуживание, бесплатный бар». Ох, тебя хрен дождёшься, дай сюда!

Девушка ложится животом стойку, свешиваясь головой вниз, чем-то гремит там, возвращается с ключом на кольце, к которому прицеплен массивный, отлитый из лёгкого сплава брелок в виде медали с головой енота. Такой же круг с енотьей головой на стене за стойкой, видимо, это символ отеля.

— Еноты сдохли, — сказала, заметив мой взгляд, Даша. — В клетках были, никто из тупоголовиков не сообразил выпустить. Жаль, они мне нравились. Я, можно сказать, из-за них на это место и залипла. Но парк и сам по себе ничего так. Я на колесе обозрения иногда по полдня катаюсь — наберу жратвы, выпивки и сижу, любуюсь видом, когда погода хорошая.

— А в туалет как же? — спросила Сашка.

— А через борт. Тупицам плевать, а нормальных тут нет. Дашка — жопа в небесах! — девушка внезапно заржала каким-то чрезмерным, истеричным смехом и долго не могла остановиться, складываясь от хохота пополам, заливаясь слезами и подвывая: — Жопа… В небесах…

Аннушка посмотрела на меня с тревогой, я пожал плечами. Без понятия, что в таких случаях делать. Пощёчину влепить? По спине постучать? Воды предложить? Впрочем, вскоре Дашу отпустило, и он только икает обессиленно, сев на не очень чистый пол.

— Вот… — ик, — ключ, — ик, — номер на третьем этаже, прям напротив, — ик, — лестницы. В лифт, — ик, — не лезьте, он не работает. Я, — ик, — попозже подойду.

Номер пыльноват, но в остальном чистый. На кровати никто не спал, в ванной нераспечатанные флакончики шампуней и гелей, чистые полотенца, в баре бутылочки с напитками, в шкафу халаты и тапочки. Я проверил — из крана идёт вода. Сначала холодная, но потом немного прогрелась.

— Нам всем стоит помыться, — сказал я. — Саш, иди первой.

— Да, пап, — она закрыла за собой дверь в ванную, зашумела вода.

— Вы так мило ворковали по дороге, — мрачно сказала мне Аннушка. — Прям папочка-папочка и доченька-доченька.