Читать книгу - "Злой лев - Михаил Алексеевич Ланцов"

— Потому что я прекрасно понимаю, что будет дальше. Понимаешь? Иоанн собирается идти на Рим не просто так. Я тебе про патриарха не зря сказал. У него какие-то грандиозные планы. Планы, которые изменят многое в Европе. И выиграют те, кто его поддержат.

— Мы его поддержим. — вкрадчиво и твердо произнес Карл. — Сразу как станет ясно, что он реально задумал. Пока — это все твои домыслы.

— И мои, — заметила Маргарита Йоркская.

— И твои. Я доверяю вашей интуиции. И я буду готовиться. Но спешить не стану. Это опасно. Слишком опасно…

Часть 1. Глава 7

1483 год, октябрь, 8. Москва

Король ехал по Красной площади, внимательно осматривая, выстроенные тут свои полевые войска. Стянутые сюда все для парада. Ради чего пришлось разобрать торговые ряды.

Сначала — вот такой смотр.

Потом — шествие, дабы можно было увидеть какие-то недочеты даже в тех бойцах, которых для скрытия от глаз поставили куда-то в дальние ряды. Да и жителей столицы порадовать красивым зрелищем тоже дело важное…

— Может зря все это? — спросил Даниил Холмский, ехавший рядом с королем. — Вон сколько глаз. Кажется, что своих людей поглазеть прислали все, кто только вообще о нас слышал.

— И что изменится? Как будто они не поглядывают и не подслушивают втихаря сами.

— Так мало ли что они там разглядят.

— Вот именно. Мы не знаем, что они себе там придумают и как нас оценят. Поэтому это лучше держать в своих руках.

— А если покажемся слишком слабыми?

— А ты думаешь, что похоже?

— Многие судят по головам. Чем больше количества, тем лучше.

— Тебя интересует мнение дураков? — повел бровью Иоанн.

— Нет, но…

— Я знаю, что такие чудики, бывает, даже правят державами. Но в этом случае они не представляют для нас никакой угрозы. И если сунуться станут легкой добычей.

— Ну… — не согласился Холмский, однако спорить не стал.

И они двинулись дальше…

Не успел Иоанн провести военную реформу в 1480 году, как в 1483 году, после Дуная, пришлось вновь браться за нее. Так, например, пехота теперь тренировалась по универсальному стандарту. С уклоном в стрелков. А ее снаряжение было унифицировано. Поэтому любой пехотинец мог при необходимости выступить стрелком, пикинером или бойцом с бердышом. Других образов стандартного вооружения более не имелось за ненадобностью. Да и то — что пика и щит к ней полагавшийся, что бердыш возились в обозе. Сам же пехотинец по умолчанию был стрелком.

Пока новые легкие кирасы полностью получили только четыре полка. Зачем? Ведь у них имелась чешуя, которая вполне удовлетворяла правило 20/80 и была вполне достаточна. Так ведь старая чешуя была слишком мягкой и перегружала позвоночник, а кирасы удалось сделать такими, чтобы поставить их на бедра. Что не только сняло нагрузку на спину от доспеха у бойца, но и позволило перенести через кирасу нагрузку от прочего.

Но эта возня началась еще в рамках реформы 1480 года. Однако за столько лет не удалось перевести всю армию на этот тип доспеха. Почему? В первую очередь из-за больших технологических проблем, вызванных идеей использовать ацетиленовую сварку. Без кислорода с тонкими пластинами она давала совершенно неприличный процент брака. Особенно поначалу, так как сварщиков у него тупо не имелось. Никаких. Все перегревалось, коробилось, прогорало и так далее. Поэтому, помыкавшись пару лет и поняв — в ближайшее время не освоить эту технологию — Иоанн перешел на сборку легких кирас из полос на заклепках, как в свое время делали японцы. Что вообще исключало брак. Но время было упущено, и король сильно сомневался, что к началу кампании 1484 года он сумеет свою пехоту перевести на легкие кирасы.

А вот стандартные фитильные аркебузы модернизировали все в рамках реформы 1483 года. Благо, что работ было немного. Им провели дополнительную калибровку стволов и поставили на них воронкообразные запальные отверстия, посредство ввинчиваемой сменной втулки. А то мало ли — прогорит? Что позволило просыпаться пороху на затравочную полку из основного заряда при заряжании и не тратить время на отдельную подсыпку.

Кроме того, к уже существующей системе газырей, начали применять бумажные патроны. Что в сочетании с воронкообразными запальными отверстиями позволило очень сильно ускорить перезарядку, то есть, поднять скорострельность. Солдаты Фридриха Великого на такой связке делали шесть-семь выстрелов в минуту. Иоанн на такие показатели не рассчитывал. Все-таки настоящих прусских унтеров у него для такой прокачки бойцов не имелось. Но на пять выстрелов его стрелки вышли уверено. Все поголовно. Чего было за глаза в текущих реалиях.

Следующим усовершенствованием стало применение компрессионной пули Нейслера[1]. То есть, мягкого свинцового полусферического колпачка. Ее использование позволяло разом поднять прицельный огонь из имевшихся аркебуз до двухсот пятидесяти шагов по плотным порядкам пехоты. Не снижая скорострельность, так как калибр таких пуль можно было делать заметно меньше канала ствола. Она ведь расширялась при выстреле.

Что еще? Металлический шомпол и съемный игольчатый штык. Последний носился на ножнах тесака, каковой в 1480 заметил у пехоты рапиру. Так-то Иоанну тяжелые боевые рапиры, конечно, очень нравились из-за куда большей боевой эффективности, но их просто не хватало на такую разросшуюся армию. Европейские мастера не справлялись с заказами, а своего производства пока не имелось. Он вел, конечно, переговоры, но все пока было шатко… Вот и пришлось переходить на более доступные тесаки, которые и свои выпускать могли.

Так что визуально со стороны эти все изменения 1483 года почти не были заметно по отношению с образцом 1480 года. Но на практике принципиально поднимали боеспособность стрелков, позволив перейти на универсальную подготовку и преимущественно стрелковую роль.

Иоанн глянул на довольно кислую делегацию европейских наблюдателей. Ну аркебузиры и аркебузиры. Скучно…

— Пехота! Холостым заряжай! — рявкнул Иоанн.

И все завертелось.

Секунд пятнадцать. И готово. И то так долго из-за неготовности людей к подобным операциям.

— Пехота! Примкнуть штыки!

Несколько секунд. И над головами стрелков вырос лес сверкающих и крайне неприятно выглядящих игольчатых клинков. Этакие здоровенных стилетов.

— Пехота! К стрельбе товсь! Целься в небо!

Бойцы перехватили свои аркебузы словно готовились вести залповый огонь по подлетающему самолету или дракону.

— Пехота! Пли!

И грянул слитный выстрел тысяч и тысяч стрелков. Всадники же удержали своих коней, которые явно заплясали от такого нервного стресса. Все-таки такой слитный залп — очень шумно.

Европейская же делегация завороженно смотрела на кончики аркебуз, которые только что выстрелили, оставаясь оснащенными острыми и довольно длинными игольчатыми штыками. Что в принципе переворачивало очень многое. И заставляло переоценить эту пехоту.