Читать книгу - "Иной мир. Часть 4 - Никита Шарипов"

— Жутко, однако, а я ведь далеко не пугливый человек.

С этим сложно не согласиться, потому что единственные, кто покинул машины, это я и Росс. Остальные сидят внутри и цокают зубами так, что даже снаружи слышно.

Почти неощутимая вибрация появилась на секунду и пропала.

— Ты почувствовал? — тут же спросил я.

— Говори тише! — прошипел Росс и кивнул: — Да, почувствовал и искренне надеюсь, что исходила она от Васькиной задницы, но боюсь, что надежды не оправдаются. Ты энциклопедию фауны этого мира внимательно читал, Никита?

— Нет, так и не прочитал. Монстров изучал обычно при личной встрече.

Снова появилась вибрация, на этот раз продержалась чуть дольше.

— А я знаю всех, проштудировал от корки до корки, почти наизусть. Память хорошая, никогда не жаловался. Рассказать, кто способен вибрировать?

— Да говори уже! — не выдержал я. — Убить можно этот вибратор? Если да, то как?

— Можно, Ник, и довольно легко, но для этого нужно иметь за пазухой пушку. Она у тебя, случаем, не завалялась?

— Всё, уезжаем! — Я схватил Росса за плечо и попытался развернуть к машинам, но он не позволил, ловко крутанувшись и одновременно указав в сторону выхода:

— Не уезжаем, Ник, вперёд нельзя. Смотри!

Что там говорила Всезнайка про новое зрение? Улучшиться должно было? Да, улучшилось, но тут, вижу, и более глазастые имеются. Дядя Вова, человек-загадка, первым увидел монстра, который носит весёленькое имя Вибронос, полученное благодаря огромной голове и горбатому носу. Каждый вдох и выдох существа создают вибрацию. Есть гипотеза, что благодаря ей тварь способна видеть, потому что глазами природа обделила, а вот про мощные лапы и здоровенный рот не забыла, с этим на славу поработала. Но природа ли это была?

Вибронос отдалённо похож на вытянутого кверху колобка кубового объёма, снизу к которому приделали две лапы для передвижения, а с боков пару страшно когтистых почти-рук для расправы над добычей. Перехода от головы к туловищу почти нет, шея атрофировалась. Нос мог бы зваться горбом, будь он на спине.

— Не так страшен чёрт, как его малюют! — оценив скорость образины, идущей навстречу, и примерный рост не более двух метров, я приободрился. — Шанс завалить его есть, дядь Вов, но без командной работы и массированной стрельбы не обойтись. У нас примерно минута, зови своих спецов, будем первый нормальный трофей брать!

Дружный рокот автоматных очередей не пожалел наши уши. Монстр от града пуль, летящих в него, сперва взбесился, показал значительное ускорение, а затем начал останавливаться. Когда ему оставалось до нас метров десять, я потратил третий магазин и принялся перезаряжать автомат. Василий, тоже копающийся с оружием, бросил взгляд на тварь и выдал то, что я не ожидал, — решил свалить. Остальные, слава богу, остались и продолжили утюжить гиганта, но только мы с Россом поглядываем на потолок, потому что обвал может случиться в любой момент, ведь камень не любит громких звуков.

— СТОЯТЬ! — крикнул я во всю силу, но меня не услышали.

Немой, оторвать бы ему башку, метнул гранату и тоже рванул за Василием. И это профессионалы Росса? Их в детский сад отправлять надо, там им самое место.

Бежать пришлось быстро, очень быстро. Едва успел нырнуть за «Тойоту», и взрыв прогремел. Ударная волна почувствовалась даже в укрытии, а затем я приготовился к обвалу. Секунда, вторая, третья…

Отбой, обвала не будет, вместо него снова грохот выстрелов. Кто там стреляет?

Вибронос пал, но Василия и Немого это не смущает, несутся к нему на всех парах, одновременно постреливая. Может, перестрелять их? В будущем станет меньше проблем…

Битва закончилась, и победил человек. Из потерь только новые царапины на машинах — осколки оборонительной гранаты постарались. Запал «Ф-1» имеет четырёхсекундную задержку, которая и позволила всем спрятаться, а ведь мог кто-нибудь не успеть. К примеру, всё ещё не восстановившийся я. Пришло время наказать виновных…

Развалившись на сиденье и мучаясь от боли в теле, я улыбался зрелищу, открывающемуся в отсутствующем лобовом стекле: Вася и Немой семенят перед «Тойотой», которой управляет Маша. Отличное наказание им придумал дядя Вова, намного лучше предложенных мною, в которых упор ставился на физическое насилие методом избиения. Пусть бегут, полезно для здоровья…

* * *

Узкие участки и трудные подъёмы проехали не без неприятностей: колесо на «Тойоте» порезали, и в одном месте пришлось сбивать выступ, потому что «Тигр» в него упирался крышей. Есть такая поговорка — на пять минут ума не хватило. Это именно про нас, потому что о колёсах, которые можно было спустить, мы подумали уже после того, как победили камень ломами.

Заветное место узнал сразу, а затем и огонёк различил вдали. Медведь никуда не делся, ждёт, сидя у костра. Лежанка из травы и веток, а также здоровенный рюкзак и приставленное к стене пещеры копьё — всё на своих местах.

Остановив машину в нескольких метрах, я выключил фары и улыбнулся, потому что разглядел знакомый чайник с отваром, стоящий на углях. Ещё должен быть котелок с похлёбкой, но его что-то не видно. Ну что, пора выходить и знакомиться.

Опять игра в гляделки. Я смотрю и улыбаюсь. Угрх, наверное, в замешательстве. А может, и нет.

Первым к действию приступил медведь, как и тогда. Стукнув себя лапой в грудь, прорычал:

— Угрх!

Я кивнул и тоже представился:

— Никита.

Всезнайка решила, что пора вмешаться:

«Назови его полное имя, Никита».

«Какое полное имя? Я что, знаю его?».

«Знал, но забыл. Напомню, медведя зовут Угрхрафрензангронрых. Назови его так».

«Нервных клеток переела, что ли? Да я язык в трёх местах сломаю, если даже половину попытаюсь проговорить».

«Попытайся, я помогу. Не сможешь целиком, тогда говори по слогам».

— Угрххрен… нет, не то… Угрх-хра-френдзона… Какая, нафиг, френдзона? — покашляв, я решился на ещё одну попытку: — Угр-хра-френ-зан-грон-рых! — округлив глаза и чувствуя затылком взгляд сидящего в «Тойоте» Росса, воскликнул: — Получилось! Я смог сказать твоё полное имя! Кстати, на нашем языке оно звучит как Знающий Мир. Как тебе, такое, Угрх?

Надеялся, что удивлю, а удивился сам, потому что услышал совсем не то, что ожидал:

— Я давно почувствовал тебя, человек Никита. Нам есть что рассказать друг другу, верно? Присаживайся, в ногах правды нет…

Дождавшись, когда я сяду, медведь продолжил говорить:

— Мир изменился, я почувствовал сразу же, как ты появился, Никита. — Угрх говорит медленно, будто нарочно растягивая слова. Мне кажется, или он действительно наслаждается впечатлением, которое производит на остальных? Боря даже не моргает, встал у стены и будто в статую превратился, по роже видно, что удивлён, но страху там места нет.