Читать книгу - "Обратный отсчет: Равнина - Токацин"

и повернулся к пристёгнутому к стене манекену. «Сармат» не пострадал от перевозки, как раньше не страдали вроде бы хрупкие пробирки, — похоже, тряска в портале сильнее всего отзывалась на живых существах. Гедимин покосился на соседний отсек — Таркасан из кабины, видимо, прошёл сразу туда, ремонтник его не видел. «Раз доехал, значит, живой. Не Руниен же за штурвалом сидел…» — сармат приложил пласт зелёного гзеша к спине манекена и задумчиво сощурился. «Надо будет потом ему показать. Не помню, видел он эти 'тряпки» или нет.

Из-за стола Вепуата донеслось недовольное хмыканье.

— Гедимин! Это ты забрал мои образцы той стеклянной скорлупы? Вскрытые яйца? Ты же вроде сказал — это мне!

Гедимин растерянно мигнул.

— Я брал только волокно, — он машинально оглянулся на контейнер, где с вечера оставил скорлупу «стеклянных» яиц. Крышка была закрыта не так, как вчера. Секунду спустя Гедимин грохнул опустевшим контейнером о стол и помянул спаривание «макак».

— И тебя обчистили? — вскинулся Вепуат, оставив в покое коробки с образцами. — Кочевники всё-таки пролез…

Гедимин сердито фыркнул.

— Какие кочевники⁈ — он недобро сощурился на задвинутую переборку. — Опять Гварзе некогда спросить разрешения. Вот же драная мартышка…

— Эй-эй! — Вепуат поспешно вынырнул из-за стола и встал между Гедимином и выходом в соседний отсек. — Не надо, а? Тут у тебя ещё работа… и Таркасан голый ходит…

«Да, работа…» — сармат оглянулся на стол, заваленный полотнищами гзеша, и медленно выдохнул сквозь стиснутые зубы. «Доделать…»

— Ага, давай, — закивал, облегчённо вздохнув, Вепуат, увидев, что Гедимин отходит к столу и перебирает куски гзеша. — Помощь нужна?

…Сармат отступил на пару шагов от манекена и задумчиво сощурился. Лёгкий — всего-то двенадцать килограммов — скафандр был «собран» и даже застёгнут. Гедимин вставил в респиратор кассету, закрыл его и направил на манекен луч сканера.

— С ипроном не переборщил? — спросил, заглядывая через плечо, Вепуат. Он не отходил от Гедимина все полтора часа — пока кроили, «сшивали» сварным швом куски, собирали жёсткий шлем и вставляли кнопки.

— Сойдёт, — Гедимин тронул лежащий внахлёст «воротник». «Тут кромка будет жестковата. Шлем всё-таки массивный… для филка, по крайней мере. Для нормального сармата было бы в самый раз, а этот…» — он вспомнил, как на лунной базе вдевал филков в тяжёлую броню, и невесело ухмыльнулся.

— Яркая штука, — заметил Вепуат. — Но я думал, они будут жёлтыми. А тут — зелень и красное… Может, ещё аппликацию приварить поверх?

Гедимин, вынырнув из воспоминаний, сердито фыркнул.

— Ты ещё бусы повесь!

Он с силой провёл бронированной ладонью по «спине» манекена, оценивая сопротивление материала, довольно хмыкнул и отошёл к столу. Там остались узкие полосы «мягкого» жёлтого гзеша и немного обрезков на переплавку. Красной «ткани» среди них не было — расход драгоценной ипроновой фольги сармат рассчитал довольно точно.

«Трилобит» громко зашуршал, переползая по стене, и завозился, шумно гремя спинными щитками. Вепуат оглянулся на него, покосился на часы и еле слышно хмыкнул.

— Пунктуальный, мать его колба… Ремонтник, тебе помощь больше не нужна?

— Иди, — отозвался Гедимин, разглядывая полосы гзеша и задумчиво щурясь. «Как это приспособить, я знаю. Но мерить надо сразу по телу. Таркасан вроде здесь, не выходил?»

Собрав полосы в кулак, он двинулся к закрытому отсеку. За спиной загудел люк шлюзовой камеры, и треск жёстких щитков сменился трубным рёвом. Гедимин досадливо поморщился. «Много шума от этой твари. Видимо, освоилась. Как их кочевники, интересно, терпят? Хоть наушники закрывай…»

На пороге его встретил знакомый писк. Айзек стоял над ящиком с крысами, держал одну особь в руке и запихивал что-то ей в пасть. Выпустив крысу обратно в контейнер, он выхватил из вскрытого лабиринта другую, свободной рукой помахал Гедимину и продолжил работу. В углу гудела заэкранированная горелка; там стоял Гварза, прикрыв глаза тёмным щитком, и следил за неприметными табло. В другом углу с кровезаборником на руке сидел Таркасан и угрюмо щурился на проколотое запястье. Перчатка его комбинезона была отстёгнута и висела отдельно, рукав он закатал. Гедимин разглядел среди складок скирлина грубую пятнистую ткань нижней рубахи и невольно поморщился. «Экспериментаторы, мать их пробирка… Ну, хоть кожа от этого добра не слезает, и то ладно.»

— Где твоя вчерашняя одежда? — он показал Таркасану разжатый кулак с полосами эластомера. — Добавлю кое-чего. Может, будет удобнее.

— А вон, в сушилке, — дёрнул плечом филк, настороженно глядя на сармата. — Что там? Фрил? Говорят, тут нельзя…

— Гзеш. Местное вещество, — отозвался Гедимин, вынимая из сушилки носки. «Что-то они посветлели… Ничего не понимаю в местных тканях. Что у них с горючестью?»

Поверху, по щиколотке, внутри каждого носка был прошит «канал» для завязок — и это сильно упрощало задачу. Гедимин сел на пол, обернул полосой гзеша ногу филка.

— Так сойдёт?.. Не, лучше сними сапог, так непонятно.

Гул раскалённого воздуха смолк. Гедимин покосился на притихшую установку. Гварза отходил от неё, убирая с лица затемнённый щиток. Выглядел он непривычно довольным.

— Не рилкар, но годится, — сдержанно признал он, обращаясь к Айзеку. — Термоизоляция на уровне. Вкупе с тугоплавкостью… Посмотрим, что будет после переплавки.

Гедимин, насторожившись, отложил полосу эластомера и медленно развернулся к установке. Гварза как раз выгружал из неё неведомый материал — и ремонтник, прислушавшись, уловил знакомый звон, почти стеклянный, но чуть-чуть отличающийся.

— Гедимин, литейка свободна? — спросил, не отрываясь от ящика с крысами, Айзек. Сармат уже поднялся на ноги и, рассеянно кивнув, медленно двинулся к Гварзе.

— Образцы мои. Верни, где взял, — негромко сказал он, чувствуя, как глаза сходятся в тёмные щели, а кулаки сжимаются. Гварза уже отодвинул переборку, но на пороге обернулся.

— Работать иди, — бросил он, скользнув по Гедимину брезгливым взглядом, и хотел что-то добавить, но уже не успел.

Образцы рассыпались по полу. Гедимин бил в респиратор, наверняка, но всё же просчитался — Гварза, пошатнувшись, устоял на ногах, второй удар прошёл вскользь